Иван - Хищник Страница 6

− Смерть твоей матери тоже должна быть зарегистрирована.

− Да, она мертвая пришла регистрироваться перед тем, как ее съели после того, как загрызли. Хищники всех убитых людей отпускают на регистрацию смерти...

− Прекрати нести чушь! − выкрикнула Кайра.

Айриль умолкла. Она отвернулась, а когда Найомин позвала ее обедать, заявила, что у нее нет денег, чтобы платить за обед.

− Иди ешь, сейчас же, или я полицию вызову, и тебя в детдом увезут! − прикрикнула женщина.

Девчонка двинулась с места и отправилась на кухню. После обеда Кайра все же отвела ее в полицейский участок, где Айриль заявила, что она никто, что на фотографии вместе с ней чужой дядя, что жила она в лесу и не встречалась с людьми вообще до того, как попала к Кайре.

− Подойди сюда, Айриль, − сказала врач.

− Нет, − отказалась та.

− Айриль, я должна тебя проверить.

− Нет! − выпалила та. − Я знаю, что вы хотите меня зарезать!

− Кто тебе сказал такую чушь про врачей.

− Я видела! Я знаю! − выпалила Айриль. − Я никогда не болела, а все, к кому притрагиваются врачи − начинают болеть!

− Это неправда.

− Правда! Не подходи ко мне! Не подходи!

На крик девчонки в кабинет врача вошли две медсестры.

− Она боится и не дает взять анализ, − сказала врач. − Держите ее.

Женщины поймали Айриль, врач взяла инструмент, и тут одна из медсестер закричала.

− Она кусила меня! − завопила та, хватаясь за руку.

Айриль вырвалась от второй, выскочила из кабинета врача и убежала. Ее нашли спрятавшейся в кладовке. Девчонка сверкала глазами и не давалась ни кому. Ни объяснения воспитателей, ни слова врача, ни строгое предупреждение директора детского дома не подействовали на Айриль.

От нее отстали на некоторое время. Айриль вернулась к занятиям, когда ей пообещали, что врач не будет к ней прикасаться. На первой же перемене вокруг Айриль оказалась куча детей, которые стали смеяться от того, что та боится врача.

Она молча ушла от них и закрылась в кладовке уборщицы, захватив с собой несколько учебников. Айриль вышла оттуда только вечером, когда наступила пора идти на ужин.

Комиссия долго рассматривала дело девочки. Та отказалась принять фамилию Альмана и заявила, что она Айриль Синтина. Полиция это имя проверила, но так и не нашла ничего о девчонке.

− Девочка, очевидно, жила в каком-то глухом поселке, − заявил психолог. − Это доказывается ее неумением пользоваться элементарными вещами, боязнью врачей, ее выговором. Скорее всего, она сбежала оттуда, поэтому не говорит, где жила, боится, что мы вернем ее туда.

− Это противоречит ее знаниям, − произнес учитель математики. − Айриль училась в очень хорошей школе и знает на много больше сверстниц.

− Это доказывает только то, что у нее был хороший учитель, − заявил психолог. − Хорошие учителя бывают и в деревнях. Быть может, это он надоумил ее уйти в город. Разыграть нас на таком уровне подросток не способен. Я полагаю, что нужно прекратить попытки что-либо выпытывать из нее и отправить ее в другой интернат, где она найдет себе друзей. Здесь это уже невозможно, потому что ваш дружный коллектив коллективно окрысился на ребенка.

− Вы нас обвиняете? − заговорил учитель.

− Я не обвиняю, а констатирую факт. Задача детского приюта не в том, чтобы вытянуть из ребенка информацию о том, где он жил и кто его родители, а в том, чтобы предоставить ему максимум возможности вырасти человеком, а не загнанным зверенышем! Если вы этого не понимаете, то грош вам цена как воспитателям!

Комиссия пришла к решению. Больинство поддержало психолога, и Айриль Синтина была переведена в другой детский дом, в другой город.

− Тебя как зовут?

Айриль обернулась и взглянула девчонку, севшую рядом. В на первых уроках ее не было, и Айриль решила, что она из соседней группы.

− Айриль.

− Ты сидишь одна и ни с кем не говоришь. Может, тебя обидели?

− Обидели, − ответила Айриль чуть промедлив.

− Кто?

− Люди.

− Люди не все плохие, − заявила девчонка. Айриль хмыкнула. − Не веришь?

− Если бы не верила, нашла бы автомат и стреляла всех подряд, − буркнула Айриль. − Ты не назвала себя.

− Извини. Меня зовут Малика.

− Малика, идем играть! − крикнул кто-то.

− Не видишь, я с человеком разговариваю?! − крикнула девчонка.

− Ну так зови ее с собой!

− У нее горе, а ты говоришь играть! Оставь нас!

Парень, немного приблизившись пошел назад, буркнув что-то про себя.

− С чего ты взяла, что у меня горе? − спросила Айриль.

− Сюда никто не попадает со счастья, − ответила Малика. − Твои родители, наверно, погибли?

− Да. Но это было давно.

− Давно? Как давно?

− Отец − полгода назад, а мать умерла в тот год, когда я родилась.

− И ты жила с отцом?

− Нет. − Айриль не стала больше ничего говорить о родственниках. − Меня перевели сюда из другого детдома, − добавила она и пошла прочь.

Малика догнала ее, но не стала ничего спрашивать.

− Мои родители погибли четыре года назад, − сказала она. − Ехали на машине, и в них врезался грузовик. Я тогда в школе была, пришла домой, а там никого нет, я и не поняла сразу. А вечером полиция пришла...

Айриль не отвечала. Она молча двигалась вдоль дорожки и остановилась у пруда.

− Ты не хочешь ни с кем дружить? − спросила Малика.

− Ты сама меня бросишь, − буркнула Айриль.

− Почему это? Ты совершила что-то плохое?

− Я не совершала ничего плохого.

− Тогда, почему ты думаешь, что я перестану с тобой дружить?

− Потому что так сделали все в другом детдоме.

− И почему они это сделали?

− Потому что дураки, − ответила девчонка и не глядя на Малику ушла в сторону. Та не стала ее догонять и отправилась к своим друзьям.

Вечером новенькая оказалась перед воспитателем. Женщина попыталась направить ее к врачу, но Айриль наотрез отказалась, и воспитатель не настаивала. У нее на руках были документы, где психолог сделал предположение, что Айриль плохо относится к медикам из-за того, что раньше встречала плохих врачей. В рекомендациях психолога были слова с запретом на силовое медицинское обследование.