Кирилл Берендеев - Возвращение Идущего во Тьму Страница 6

- Ты о чем? Об Ане? Извини, я должен тебе...

- Обо всем, - оборвала она.

- Она же почти ребенок, между нами ничего не может быть... Собственно, это скорее дань уважения, если так можно выразиться, она относится ко мне как к старшему брату... Ну не знаю, у них так принято, я ничего не могу поделать с туземными обычаями. В некотором смысле, это мой долг...

Софья нетерпеливо махнула рукой, и он замолчал.

- С этим мы выяснили.

- Да? Правда? - он вновь оживился, - А вообще, здесь очень хорошо. Ты, наверное, успела заметить какой тут чистый воздух, ведь нет ни автомобилей, ни вредных производств, ни токсичных отходов, ни всего прочего, что отравляет нам жизнь. Уровень преступности у них намного ниже, да и сам народ здесь более добродушный и отзывчивый. Каждый гость им в радость, это так непохоже на нас, теперешних... Города чище, уютнее, зеленее.... Люди вообще живут гораздо спокойней, нежели мы. Правда, обстановка тут,.. как бы это сказать...

- Так и скажи, - нелюбезно предложила она.

- Спартанская, что ли. С детства приучают к физическим нагрузкам, терпению, стойкости, выносливости. Так что погранвойска сослужили мне хорошую службу. Ну и сама понимаешь, здесь нет ни телевизоров, ни уж тем более Интернета, ни кондиционеров, ни душевых, ни нормальных удобств.... Даже книги и те - трактаты об основах Священного Писания, эдикты, разъяснения по богословским вопросам, толкования, святцы. И развлечения у них соответствующие - игры на свежем воздухе, вышивание на пяльцах, карт и тех нет, что уж там о прочем говорить...

- Поэтому ты и возвращаешься?

- Да. Только нет, конечно, нет... Главное - из-за тебя.... Только потому, что меня в нашем мире ждешь ты. иначе я бы, наверное, навсегда остался здесь.

- Из-за нее? - Софья кивнула в сторону двери.

- Она - королева, - тихо произнес Александр, глядя в сторону, - и к тому же считает меня, всерьез считает, величайшим из героев, кому Илья Муромец просто по колено.

- Симпатичная приманка.

- Ну что ты говоришь, разве я дал бы себе...

- Разумеется, - и повторила еще раз, - разумеется.

- Ты понимаешь, я хочу сказать о другом. Я хочу объяснить тебе, почему я всякий раз возвращаюсь сюда. Не из-за королевы, как ты могла бы подумать. При сопоставлении наш мир оказывается в худшем свете, нежели этот. Он чище, открытей... возвышенней, что ли. Мне иногда кажется, что любое мое неосторожное движение - и мир рассыплется на мелкие хрусталики, так что его уж не соберешь.

- Я хочу его защитить, - сказал он, немного помолчав. - Поэтому и бываю здесь. Иногда случаются набеги из соседних миров, через такие же ворота, что я оставил по глупой случайности открытыми. Может даже и наши приходили, я не обратил внимания. Просто все пришельцы, вооруженные до зубов, похожи друг на друга.

Снова долгое молчание.

- И только поэтому я здесь. И только из-за тебя я всегда возвращаюсь домой.

Как удивительно похожа его речь на ту, подумала Софья, с которой общались меж собой разряженные придворные. Немного пафосно, чуть возвышенно и на девяносто процентов - о вечном. Как говорится, с кем поведешься... От этой мысли она грустно улыбнулась, хотя в этот момент ей хотелось совершенно другого.

Александр улыбнулся в ответ, хотя он явно не чувствовал себя уверенно. Конечно, он врет ей, каждое второе его слово, особенно о том, что касается его чувств - ложь. Софья прекрасно понимала это, она научилась за годы, проведенные вместе, отличать правду от лжи, сколь бы схоже он не строил произносимые фразы. Наконец, догадался и Александр, что его слова для супруги - мишура, что она видит его насквозь, что знает заранее все, что он скажет. И молчит.

Меж тем ее и в самом деле обуревали чувства самые противоречивые. Несмотря ни на что, она выбросила бы из головы увиденное и услышанное за портьерой и бросилась бы ему на шею, обняла бы, прижала к себе, своего любимого, и с той же страстностью, но немного позже, вспомнив поведение Александра с девчонкой-королевой, расцарапала в кровь ему лицо, закатила истерику и... Если бы он был все тем же Александром, к которому она так привыкла за прошедшие годы, которого так любила и продолжает, несмотря ни на что любить, если бы попросту склонил голову и признался, произнес тихонько: "прости", одного этого было бы достаточно, чтобы она забыла обо всем.

Но он говорил: непривычно долго, чуждо и странно, искоса смотрел на Софью, внимательно следя за ее реакцией, а за дверью - она это чувствовала - притаилась, вслушиваясь в каждое произнесенное слово, хрупкая белоснежная королева Анна. Девочка подросток, еще угловатая, с неразвитой фигуркой, нескладненькая, но уже получившая от судьбы чуточку чужого счастья - мускулистого, уверенного в себе героя, с голубыми глазами и невыносимо прелестной ямочкой на твердом подбородке.

- Хорошо, что у меня есть ты, - произнес он, делая шаг к Софье. - А то я бы пропал.

В искренности этих его слов трудно было сомневаться. Софья стояла у окна, внимательно глядя на мужа, но руки держала опущенными.

- Моя девочка, - он обнял ее, - моя маленькая любопытная девочка.

Дверь скрипнула.

- Отпусти меня, - Софья даже не отстранилась, она осталась стоять как деревянная кукла, - слышишь, отпусти!

В наступившей тишине ее шепот зазвенел разбитым стеклом. Александр побледнел. Он все понял.

- Послушай теперь меня, - ее начинало трясти, она едва сдерживалась. Это совсем недолго.

Он торопливо кивнул. Все возвращалось на круги своя.

- Я не хочу и не буду тебя более ничем стеснять. Тем более пресловутыми узами. По-моему, мы совсем неплохо прожили все эти годы, мне, по крайней мере, есть что вспомнить. А вспоминать лучше только хорошее, к чему душу травить. Завтра, я начну бракоразводный процесс...

Как заразительно, подумалось ей.

- Завтра суббота, - тихо напомнил Александр.

- Хорошо, в понедельник. И уверяю, документы будут готовы максимально быстро. За капитал можешь не трястись, я ссыплю тебе половину со своих счетов и оставлю квартиру в соседнем районе. Так что бедным но гордым не останешься...

Муж подавленно молчал. Сказать что-то он не решался, стараясь не смотреть ей в лицо.

- Кстати, чуть не забыла, - Софья сделала шаг от окна и остановилась, развернувшись к мужу. - Буду с тобой до конца откровенной. Я все еще отношусь к тебе по-прежнему, как это ни прискорбно, - на этом месте ее голос дрогнул. - Так что уловишь минутку - милости прошу в гости. Посидим, чайку попьем, телевизор посмотрим. Только прежде позвони, меня может не оказаться дома, или я буду с... Телефон еще не забыл?

Он покачал головой и вздрогнул. Софья делано улыбнулась; в голове промелькнула предательская мысль, что и она сама в эти минуты выглядит не лучше.