Александр Лурье - Карфаген (путевые заметки) Страница 6

получается наезд по причине несогласия с политической позицией

автора (или, точнее, с наличием этой политической позиции), а не с

художественной реализацией.

Что касается полного серьез - тоже не совсем согласен. Пародийности

нет, и слава богу, пародия - это вырождение литературы. А вот ирония

все-таки присутствует, хотя и очень дозированно по сравнению с

Лазарчуком+Успенским. Но присутствует. Между строк. И если не

зацикливаться на политике, то воспринимать ее абсолютно серьезно не

получается. По крайней мере, у меня не получается.

...я буду надеяться, что обязательно появится вторая часть цикла. И

что будет она так же хороша, как и первая". Во время дискуссии С.Логинов заметил:

"Луpье в своей статье меня похвалил, и мне это понpавилось. (Такой

уж я уpод - люблю, когда меня хвалят)". Мне тоже нравится, - когда меня хвалят, - если по делу. Не возражу и тогда, когда за дело ругают.а Мамонт-Логинов вступился за "честь"кучки трилобитов и, боюсь, что эта заметка понравится ему куда меньше.

ПОДВИГ РАЗВЕДЧИЦЫ,

или НА КАЖДОГО ПРОФЕССИОНАЛА ДОВОЛЬНО ПРОСТОТЫ

"Ученость сама по себе, одна, еще не есть спасение; иногда она залог

отупения"

К. Леонтьев

Попал я под удар орудий главного калибра и с другой стороны. До того, правда, ничего о фрау Кэтрин Кинн я не слыхал, но - быть может - это моя вина и все дело в моей собственной неосведомленности и отсталости. Насколько я понял, основной пафос статьи вызван тем, что я предъявил свои заметки в качестве литературной критики, каковой они, по мнению оппонентки,а на самом деле не являются. Из дальнейшего станет ясно, что я без спросу вломился в родовую вотчину гневливой фрау, так, как каждому известно, что никто кроме нее не имеет права, д - по большому счету - и не умеет заниматься литкритикой. Да и с цитатами и оборотами надо быть поаккуратнее:

"Вообще говоря (могу сослатсья на статью Г. Гусейнова в "Знании

сила" за 1991 год) что в русской культуре, в русском языке (как и во

всех языках мира) обращение к сакральной лексике и образности

является метой истинности сказанного". С этой целью, видимо, и происходит цитирование к месту, и не к месту бр. Стругацких. А по мне цитируй хоть Библию, хоть Братьев, хоть инструкцию по эксплуатации утюга, лишь бы цитаты подкрепляли собственные мысли, а не заменяли их. Основная проблема в том, что мы по-разному определяем понятие литкритики и жанр моих заметок. Я воспринимаю их, в качестве безусловно-субъективного обзора политико-культурной ситуации, влияющей на умы людей и, опосредованно, на их литературное творчество, причем все три компонента рассматриваются в синтетическом и неразрывном единстве. Почему объектом рассмотрения выбрана именно российская фантастика? На мой взгляд, мировая (а точнее - англо-американская) фантастик литература сугубо маргинальная и в обратной связи с реальностью почти никак не находится. В России же литература всегда нечто большее, чем просто занятие. Российская фантастика, на мой взгляд, единственная живая ветвь литературы сегодня и именно ее читают те, кто так или иначе определяют и будут определять будущее России. аТаково мое credo. Фрау Кинн для пояснения своих воззрений приводит цитату из самой себя.

""Итак, с первой задачей критики все более или менее ясно - критика

проясняет контекстуальные связи текста, рассматривая текст как

целое. Вторая задача критики - рассмотрение структуры текста." К.

Кинн, "Что такое критика, или Должностные обязанности Зоила"" Чего уж тут мелочиться и скромничать - если уж взывать к авторитету, то к величайшему из всех ныне, на радость прогрессивного человечества, живущих. И тыкают меня, как паршивого котенка (не путать с О. Котенко) в собственные труды - так, мол, критиковать надо. А затем применяет свой прокрустов стандарт ко мне. И вишь ты, какое дело - не лезет. Ну да ладно, один я бы не помещался. Но ведь нет критиков - по мнению Кэтрин Кинн - и все тут! И так как не угодил я требовательной фрау - теперь классифицирован и приколот к коллекции фэнской критики.

"Непрофессионализм - вот бич критики фантастики в массе ее. Этим

непрофессионализмом страдает большинство рецензентов "оЗона",

журнала "Если" и даже "Русской фантастики". Непрофессионализмом по

части литературной критики необратимо страдают статьи С.

Переслегина, в которых критика подменяется спекуляциями на

философско-социальные темы." Одно хорошо - одиноко мне там не будет, окажусь, наконец-то, среди приличных людей, да еще рядом са глубоко чтимым мной С. Переслегиным. И за что ж меня так сурово:

"Читатель - т.е. фрау Кинн - ждал от г-на Лурье серьезный материал,

на который можно было бы опереться в работе, элементарной

порядочности ждал он от г-на Лурье, а г-н Лурье приволок ему мешок

дерьма и вывалил на стол - на, мол, подавись." Я, честно говоря, абсолютно не собирался давать фрау Кинн серьезный материал, на который она бы оперлась в своей, видимо, важной и конспиративной работе. Более того, я не убежден, что элементарная порядочность заключается в том, чтобы сделать за фрау ту работу, которую обычно проделывает нормальный думающий читатель. Я слишком для этого чту принцип "sapienti sat"- и не считал, и не считаю нужным растолковывать вещи, может быть, и не всегда очевидные. Хотя, как выясняется, именно банальные истины воспринимаются и усваиваются с наибольшим трудом. Не надо уподоблять читателя "кадавру, удовлетворенному желудочно" работа читателя и состоит в том, чтобы, параллельно переживая эстетические ощущения, размышлять и приходить к выводам САМОСТОЯТЕЛЬНО. Многим, правда, не хочется жить своим умом, то ли за отсутствием такового, то ли по совковой привычке, когда за каждого думали и решали. А может быть, на суждениях фрау сказывается "кислородное голодание" от чрезмерного пребывания в мире Толкина. Там ведь все ясно - как в солнечный весенний день, белое всегда остается белым, черное - черным, Добро есть Добро, а Зло есть Зло и распознать их и отделить друг от друга не сложно. А если напрочь забыть, что "сказк - ложь" и более, чема намек из нее не смогут добыть даже очень добрые молодцы, то можно навсегда заблудиться в вымышленной стране и бродить по ее лесам и долам, рассказывая таким же бедолагам про ее историю, философию и литературу. И даже стать среди них законодателем мод и мнений. Но, выбираясь в реальный мир, стоит освежить в памяти его существенные отличия. Такие как, например, обилие красок, оттенков, нюансов и точек зрения зачастую отличных от принятых в Лориене или Мордоре, не говоря уже о лабиринтах Мории. Трудно, знаете ли, воспринимать целую палитру, в которой только о красном (или зеленом) твердо известно, что это НАШ, правильный, цвет, а с остальными еще разбираться надо. В результате, принoсишь такому виртуальному путешественнику марципаны с трюфелями, а он ничего, кроме дерьма, не видит, не знает и знать не хочет. Если бы, конечно, фрау Кинн взялась сама за столь неблагодарный труд критика, то сделала бы все не в пример мне, дураку, с присущим ей и неведомым мне интеллектуальным блеском и оригинальностьюа на"уровнe М. Бахтина, Ю. Лотмана, Р. Барта и Дм. Лихачева!". А так, ей только остается констатировать: