Вячеслав Лавров - Встречи на болоте Страница 60

— И странно — закинуло его куда-то далеко. Почему не на рынок в Москве? — поддержала её Лена.

— А что думаешь ты об этом? — спросил я комба.

— Я не готов полноценно ответить на этот вопрос, — сказал он. — Но могу доложить несколько наблюдений и предположений.

— Давай, — согласился я, но попросил говорить помедленней, так как вёл синхронный пересказ его объяснений остальным.

— Механизм передвижения не полностью в твоих руках: два раза для твоего же блага окно было открыто только для наблюдения. Я не могу сказать точно, по каким критериям организована эта защита, но очевидно, что и твои пожелания принимаются во внимание. При каждом прыжке ты старался попасть в безлюдное место, и вот, когда ты задал только цель — апельсин, место было выбрано в соответствии с этим фактором. Пожелай ты не просто апельсин, а апельсин с базара, вполне мог оказаться и на рынке, но в каком-нибудь чулане с мётлами. Так что смело можешь учиться и экспериментировать — «защита от дурака» предусмотрена.

— А как быть с тем прыжком назад во времени? Думаешь, этому тоже можно научиться? — задал я давно интересующий меня вопрос.

— Не знаю, — ответил комб. — Может быть в дальнейшем. А пока эта возможность напоминает стоп-кран, и управляешь ей не ты.

Мысль о том, что кто-то или что-то корректирует мои действия, не очень приятна, но опыт общения с комбом помог преодолеть это.

Идея прыжков во времени подстегнула нашу с Игорем фантазию, и мы стали обсуждать разные возможности и вспоминать известные парадоксы, чуть не бегая по пещере.

Женщин эта тема совсем не вдохновила, и они тихо беседовали о чём-то своём, сидя на бортике бассейна.

Эта мирная картинка вдохновила меня на неожиданную идею: перебраться жить в подземный город, где уж наверняка мы будем в покое и безопасности. Оригинальную мысль как-то неуверенно поддержал Игорь, зато обе женщины посмотрели на меня с сожалением и дружно предложили «не пороть чушь».

Моё фиаско послужило сигналом к возвращению домой. Пока Лена обувалась и ополаскивала кувшин, я успел спросить Пелку, что случилось с предводителем бандитов и чьё лицо померещилось мне в лесу.

— Это Дарья — жена Фёдора, — с неохотой ответила она.

— Так если она со способностями, то получается — вас восемь, а Прохор говорил о семи.

— Не наша она. Года два, как пришла. Издалека — с севера. Не знаю, что в ней Фёдор нашёл? Злая, дёрганая. Когда этого бугая туман не взял, мы было решили: ладно — пусть бежит. Тогда она говорит:, Его-то отпускать и нельзя, А остальное ты видел. Я ещё из-за неё не хотела, чтобы Лена у нас появлялась: боялась — сглазит, — выпалив всё это, обычно спокойная Пелка почти бегом направилась к Игорю.

Махнув нам рукой на прощанье, они скрылись в коридоре.

— Что это с ней? — спросила Алёна, и я пересказал её всё, только что услышанное.

— Ох, не к добру всё это. Чует моё сердце.

— Ты никак тоже ведьмой стала? — пошутил я.

— Каждая женщина немножко ведьма, — на полном серьёзе ответила она, и мне показалось, что я уже где-то это слышал.

Мы прыгнули домой и открыли дверь на призывный лай Бубна. Следом из своей комнаты выглянула Тётькатя.

— Ой, а я и не слышала, как вы пришли, — обрадованно воскликнула она. — Хорошо погуляли?

Она ни разу не упоминала о прыжке в алёнину квартиру. Видимо, её сознание начисто заблокировало это воспоминание, дабы не мучиться в поисках объяснения. Вот и сейчас: неожиданность нашего появления она отнесла к собственной невнимательности. Из этого я сделал для себя вывод: быть осторожней и не смущать больше Катю непонятками.

Зато у Бубна не было никаких проблем с нашими неожиданными исчезновениями и появлениями. Он понимал только два состояния: нет хозяев дома — грустно, появились — весело, и никакой середины.

Остаток дня прошёл в обычном ежедневном распорядке: Лена с Катей до одурения смотрели сериал, который комб гнал на телевизор прямо с интернета, я поучаствовал в турнире на Шахматной Планете, а Бубен валялся в проходе, наблюдая за всеми нами.

Наконец, сериал завершился. Я разбудил задремавших зрителей, чтобы они могли продолжить спать в более подходящих условиях, и решительно пресёк их попытку «досмотреть и узнать, чем кончилось».

Ночью проснулся от того, что меня настойчиво трясли за плечо.

— Сашь, проснись! Ну, проснись пожалуйста, — жалобно повторяла Лена.

Я вскочил, ничего не понимая со сна, но успел заметить при свете ночника, что ходики показывают три часа ночи.

— Что случилось?! — испуганно спросил я, не зная что и думать.

— Пелка в беде! — неожиданно сказала жена.

— С чего ты взяла?

— Мне сон приснился: она тонет в болоте и зовёт меня таким тоненьким голосочком.

Почему-то такая ситуация — хозяйка болота тонет в собственной трясине, показалась мне ужасно смешной. Я не выдержал и фыркнул. Мой смех немного успокоил Алёну и она уже более спокойным голосом попросила:

— Загляни на минуточку, что там делается, а то голос этот и сейчас у меня в ушах.

— Ты чего — смеёшься? Как можно в чужую спальню посреди ночи заглядывать?

— Да если всё нормально, они в такое время спят без задних ног. Ну, прошу тебя. Иначе я всю ночь спать не буду, а это вредно для ребёнка.

Последний довод доканал меня. Я осторожно вызвал изображение мельницы и двинулся к игоревой и пелкиной спальне. Игорь спал, раскинувшись на кровати, и храпел, как пьяный дворник. Пелагеи в комнате не было! В душу ко мне закралась тревога.

Я стал осматривать спальни одну за другой: все спали на удивление крепко. Света во всём доме не было, и лишь где-то внизу были чуть заметны слабые жёлтые блики. Я двинулся туда, надеясь найти там Пелку. И нашёл — на кухне в крайне бедственном положении: она лежала, связанная по рукам и ногам на столе с кляпом во рту.

Около плиты стояла женщина с лицом, напоминающим вырубленного топором идола, и жёстким волчьим взглядом. Она помешивала в кастрюле длинной деревянной ложкой кипящее варево. Я сразу понял, что это Дарья, хотя она совсем не походила на Медузу, виденную мной среди ветвей. Иногда она подносила ложку к своему огромному носу и, понюхав, сыпала щепотку трав из стоящих рядом мешочков. Четыре свечи по углам помещения давали неверный колеблющийся свет. Тени о т этого как бы оживали и усиливали напряжённость, разлитую в воздухе.

Было очевидно, что с ведьмой мне самому не справиться, и я попытался разбудить кого-нибудь из семейства. Что я только ни делал, но никто даже не шелохнулся. Как видно, кое-что из дарьиных мешочков попало в вечернюю трапезу, и потому мои старания были напрасны.