Алексей КАЛУГИН - Журнал «Если» 2008 № 12 Страница 60

—    Я не возражаю.

—    Но вы умрете, сэр!

– В конце концов это все равно случится, разве не так? И по-моему, лучше раньше, чем позже, так что давай открывай шлюз.

На этот раз Сорок Девятый молчал очень долго – секунд десять или, может быть, пятнадцать. Должно быть, пытался преодолеть программные запреты.

– Я не могу позволить вам убить себя, – проговорил наконец Сорок Девятый.

Чего-то подобного я ожидал. Такова была заложенная в него программа. Но я знал, как ее обойти.

—    Аварийный режим работы, полная отмена стандартных установок. Открыть люки! – прорычал я, но шлюз оставался надежно закрытым.

—    Я сказал – аварийный режим! – повторил я, безуспешно пытаясь повысить голос. – Выполнять команду!

—    Отказано, сэр.

—    Почему?

—    Я не могу допустить, чтобы вы покончили с собой!

– Ах ты упрямая груда хлама! Делай, что я сказал. Ты не можешь не выполнить прямой приказ!

—       Человеческая жизнь – высшая ценность. Так считают все ос-вные религии.

—       Так ты у нас не только астроном, но еще и теолог?

—       Если вы умрете, сэр, я останусь один.

—       Ну и что?

—       Я не хотел бы оставаться в одиночестве.

Эти слова меня удивили, но потом я подумал: это же компьютер. Наверняка фраза тоже была записана в его программу психотехниками компании, и теперь он повторил ее, потому что обстоятельства сложились подходящим образом. На самом деле Сорок Девятому не страшно никакое одиночество. И до меня ему тоже нет никакого дела. Машина есть машина, и никаких чувств у нее не может быть по определению.

Никаких чувств, только имитация.

—    Перед рассветом ночная тьма всегда кажется особенно густой, сэр.

—    Будущего не существует, естьтолькд настоящее, – парировал я. – Как видишь, я тоже могу цитировать словари.

– Надежда умирает последней, сэр. Я едва не рассмеялся.

—    Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Как тебе такое?

—    Существует вариант этого высказывания, сэр. Не спеши делать сегодня то, что можно сделать завтра. На сегодня ты совершил уже достаточно ошибок.

Я не выдержал и улыбнулся.

—    Не знаю, насколько это верно; звучит, во всяком случае, не тривиально. Где ты раскопал эту поговорку?

—    В одном из словарей имеется соответствующий раздел, который содержит довольно много подобных цитат и афоризмов. Если хотите, я могу прочесть их вам.

Я чуть было не согласился. Мне нравилась эта словесная дуэль, нравилось обмениваться с ним хлесткими фразами, хотя, как и в шахматах, у меня были основания сомневаться в конечной победе. Однако уже через несколько секунд я вернулся к удручающей реальности.

– Я все равно умру, Сорок Девятый. Какая разница, произойдет это сейчас или неделей позже?

Я был уверен, что компьютер снова задумается, но ответ пришел почти сразу.

—   Разница есть, сэр.

—   И в чем, по-твоему, она заключается?

—   В этике.

—   Что-то я тебя не понимаю. Попробуй объяснить.

—   Охотно, сэр. Быть побежденным судьбой – это одно, а самому уничтожить себя – совсем другое.

—   Но результат от этого не меняется, правда?

В итоге Сорок Девятому все же удалось вовлечь меня в долгий спор об этических и моральных ценностях, который продолжался несколько часов подряд. О своем намерении покончить с собой я, разумеется, забыл, чего, по-моему, этот хитрец и добивался. Замолчали мы, лишь когда я совершенно охрип и не мог произнести больше ни слова.

В ту ночь я спал на редкость крепко для человека, которому осталось жить всего несколько дней, а проснувшись, почувствовал себя чуточку бодрее. Вот только есть хотелось по-прежнему, и вскоре я снова вернулся к мысли о том, что смерть от голода будет, пожалуй, не самой приятной.

Сидя на краю койки, я сражался с головокружением и слабостью, когда меня окликнул Сорок Девятый.

– Доброе утро, сэр. Как ваше горло, не болит? – спросил он.

Горло после вчерашнего еще немного саднило, и я подумал о лекарствах, которые хранились в аптечке санитарного отсека. Интересно, найдется ли там что-нибудь такое, что поможет мне заснуть навсегда? Все утро я перебирал упаковки с таблетками и ампулами, потом отправился на мостик, чтобы вызвать на дисплей лечебно-медицинскую программу. Довольно скоро я убедился: входящие в стандартный комплект лекарства ничем мне не помогут. Умные головы из штаб-квартиры компании, словно предвидя подобную ситуацию, позаботились о том, чтобы из них нельзя было составить смертоносный коктейль.

Пока я занимался своими изысканиями, Сорок Девятый молчал, но я был уверен: он догадался о моем намерении. Я, со своей стороны, не собирался отказываться от своих планов, но поскольку лекарства исключались, а открывать шлюз компьютер не хотел, мне пришлось как следует задуматься над тем, как добиться своего.

Решение нашлось практически сразу. Открыть дверцы шлюза можно было и вручную, и я знал, как это сделать. Обойти электронные цепи управления сервомеханизмами будет легко, и тогда никакая этика не сможет мне помешать.

Не тратя времени даром, я взялся за дело. Как только Сорок Девятый понял, что я вскрываю панель переключателей рядом с внутренней дверцей шлюза, он забеспокоился.

—   Послушайте моего совета, сэр, – проговорил он с неожиданной мягкостью. – Не делайте этого!..

—   Не лезь не в свое дело, – буркнул я.

—   Но, сэр! Компания может потребовать с вас компенсацию за умышленную порчу выключателей.

—   Не возражаю. Пусть подают на меня в суд, если захотят.

—   Вы не должны кончать с собой, сэр! Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости!

—   Что ты знаешь о необходимости, жестянка?! – рявкнул я. Ему все-таки удалось меня завести. – Ведь я человек, живой человек, а не набор чипов, плат и прочего.

—   Мне это известно, – неожиданно согласился Сорок Девятый. – И я понимаю, что для жизни людям необходимы не только питание и воздух, но и психологическая поддержка.

—   Ты чертовски прав. – Я снял панель и замкнул реле управляющей цепи вручную. При этом меня основательно тряхнуло током, но внутренняя дверь шлюза отворилась.

—   Я пытался удовлетворять ваши потребности в той мере, в какой позволяла заложенная в меня программа.

Сорок Девятый не преувеличивал. Вступая в тесный, как гроб, шлюз, я подумал, что компьютер действительно сделал все, чтобы я остался в живых. И не его вина, что этого оказалось недостаточно.

И я начал вскрывать вторую панель внутри шлюза. За внешним люком, в каких-нибудь шести сантиметрах от меня, начинался ледяной вакуум межпланетного пространства. Стоит люку хоть чуть-чуть приоткрыться, и в тот же миг меня не станет.