Александр Соболь - Мир наизнанку Страница 60

Слова ее обволакивали сознание и тело, точно струясь вокруг его почему-то напружинившихся мышц.

- Нет... Ру, погоди... У меня здесь друзья, мне надо предупредить их...

- Они подождут тебя, ну идем же, Рангар!

"Откуда она знает мое имя?!" - косая желтая молния вопроса разорвала туман в сознании Рангара. Он обернулся, ища глаза Тангора, и вдруг увидел их такими, какими никогда еще не видел: в них расплавленным золотом плескалось отчаяние.

Что-то сдвинулось в Рангаре.

- Нет, Ру! - твердо сказал он. - Я не могу бросить моих друзей.

Он остановился и, глядя в странно меняющиеся глаза Руанги, произнес с предельной галантностью:

- Я чрезвычайно благодарен вам, Ру, за танец и приглашение, но, увы...

Он осекся и отшатнулся, потому что из потемневших глаз женщины выплеснулась волна жгучей, лютой ненависти.

- Тогда умри здесь, чужак! - вырвалось из судорогой сжатых губ, и лежащая на плече Рангара рука женщины метнулась к его затылку.

Даже приторможенной алкоголем реакции Рангара все же хватило, чтобы молниеносно нырнуть вперед, и миниатюрный кинжальчик в руке очаровательной убийцы оставил лишь неглубокий порез на шее Рангара чуть ниже затылка. Но даже сквозь эту пустячную царапину в тело ворвалась, растекаясь нестерпимым огнем, ломающая, корежащая боль... он инстинктивно сделал шаг в сторону, превозмогая боль и разворачиваясь в защитной стойке - на контратаку сил уже не было. В ушах возник пугающий монотонный гул, который все усиливался; Рангар еще воспринимал окружающее и боковым зрением уловил спешащих к нему Тангора и Тазора с клинками наголо; главное же внимание его было приковано к фигурке в голубом и розовом и к казавшемуся игрушечным кинжальчику в ее руке; с лицом женщины творилось нечто странное и жуткое, и вдруг дикий визгливый хохот донесся до него сквозь нараставший гул: хохотала женщина, которая уже была, собственно, и не женщиной, а отвратительным монстром в женском одеянии, и визг сформировался в слова:

- Ты уже покойник, чужак! Яд эрры не щадит ни одно живое существо, и даже магия бессильна остановить смерть!

Коротко сверкнул меч Тангора, и разрубленный пополам монстр вспыхнул ярким негреющим огнем, и опал горсткой пепла.

Гул в ушах Рангара перешел в разрывающий голову рев, огненная река боли захлестнула последние островки сознания, но перед тем как без памяти рухнуть на сильные руки Тангора, к нему явилось давно забытое ощущение, как кто-то невероятно могучий шевельнулся внутри него, и еще в океан огненной боли во всем теле влился тонкий ручеек от внезапно раскалившегося кольца на руке.

Невероятным усилием воли Рангар заставил себя очнуться, однако это только пригрезилось ему, что он очнулся, потому что рядом плясали светлые молнии, и хоровод теней кружил вокруг него, и тени эти изредка принимали человеческий облик, и тогда он мог видеть и пригорюнившегося Тангора, и заплаканные глаза Лады, и изнемогавшего от каких-то странных и даже в бреду непонятных Рангару усилий Ольгерна Орнета, и почерневшего и высохшего лицом Фишура, и множество других людей, знакомых и незнакомых, а потом на него наваливались отовсюду белесые твари, и он рубил их мечом...

Во второй раз, когда ему почудилось, что он очнулся, все снова оказалось бредом. Только теперь он лежал, задыхаясь, под громадной каменной плитой и, изнемогая, пытался сбросить ее с себя. Это ему не удавалось, силы слабели, грозя вообще покинуть его, как вдруг чьи-то две могучие руки уцепились за край плиты, помогая ему, и сразу стало легче дышать. Но плита лишь чуть-чуть ослабила давление, не желая подчиняться даже сдвоенному усилию, и тогда еще чьи-то руки, с тонкими длинными пальцами, несомненно женские, но тоже поразительно сильные, присоединились к ним... плита закачалась... и еще руки, слабенькие, но отдающие свою незначительную силу без остатка, подключились... и еще, и еще... и плита, не выдержав такого напора, рухнула набок, освобождая его. Освещенное бредом сознание вновь начало угасать, он медленно погружался в плотный и вязкий сон без каких бы то ни было видений, в сплошную черноту, и все же в последнем отблеске странной галлюцинации успел заметить две фигуры, на чьи могучие руки пришлась львиная доля усилий по сокрушению страшной плиты: одну мужскую, в огненном переливающемся одеянии и до сумасшествия знакомым лицом, и женскую, окутанную облаком голубого мерцания, лицо которой он тоже знал, но это было как бы запретное знание... и когда померк свет, он так и не вспомнил.

И наконец, Рангар очнулся по-настоящему. Он, совершенно обнаженный и укрытый лишь легкой простыней, лежал на широкой кровати под золотисто-голубым балдахином, а на полу у его ног сидя дремал Тангор с обнаженным мечом в руке.

- Где я? - хотел спросить Рангар, но из горла донеслось лишь неразборчивое бульканье: язык будто распух и прилип к небу, отказываясь повиноваться.

Однако даже от этих еле слышных звуков Тангор мгновенно пробудился, вскочил на ноги, несколько мгновении смотрел на Рангара и слезы брызнули из глаз сурового гиганта.

- Жив, брат! Жив!

Рангар сделал громадное усилие, оторвал распухший язык от неба и, едва шевеля им, спросил невнятно:

- А что... я должен был умереть?

Дверь с треском распахнулась, и в комнату буквально влетел Фишур, за ним Тазор и гранд-маг Ольгерн Орнет. Глаза Фишура сияли на исхудавшем потемневшем лице, рыцарь нервно комкал ладони, а на благородном и тоже осунувшемся лице гранд-мага читалось огромное облегчение. И он ответил на вопрос Рангара:

- Да, Рангар Ол, вы должны были умереть, ибо до этого момента на всем Коарме я не знаю случая, чтобы человек - кто бы он ни был! - выжил после того, как в его кровь попал яд эрры, страшной водяной змеи, что водится в Деосских болотах да еще, говорят, на северном побережье за Сумрачными лесами... Да что там человек! Ни одно живое существо не способно выжить, и даже демоны, эти порождения мрака, гибнут от ее укуса... Ни одна из трех великих магий не в состоянии эффективно бороться с разрушающим воздействием ее яда на организм И хотя Алькондар утверждает, что Великая Змея, идол и символ их магии, не боится укусов эрры, мне в это верится с трудом... а как проверить? Так что я не могу даже представить, какие силы помогли вам выстоять... и победить в этой борьбе.

- Но ведь и вы помогали ему, великий маг! - не выдержал Тангор.

- Да, я сделал все, что было в моих силах, в силах магии Лотоса... но это явилось малостью по сравнению с иным, гораздо более мощным вмешательством... я ощущал его, но не мог постигнуть его природы.

С каждым мгновением Рангар чувствовал себя все лучше и лучше, будто и в самом деле какая-то сила извне вливалась в него непрерывным и мощным потоком. Он даже смог сесть, опираясь на руки.