Михаил Савеличев - Догма кровоточащих душ Страница 60

- Мы в целом довольны, господин Ошии, тем, как реализуется руководимый вами проект. Заказчик уже ознакомился с результатами первых тестов, - голос господина Фуджитсу, несмотря на старческие обертоны, звучит твердо. - Но заказчик настоятельно рекомендует, да, господин Ошии, именно так - настоятельно рекомендует ускорить работу по прототипам.

Ошии вздохнул, но промолчал. Кабинет высшего руководства не то место, где следует высказывать собственные возражения. Здесь лишь внимают указаниям, исполняют их, а затем в длинных служебных записках терпеливо и вежливо объясняют, почему данное указание оказалось ошибочным.

Господин Фуджитсу посмотрел на лежащий перед ним листок:

- Вы просите дать вам пять дней на подготовку следующей серии экспериментов по Исрафилу?

- Да, господин Фуджитсу, - смиренно сказал Ошии, прекрасно понимая, что сейчас последует. Последует урезание. Будет грозно заявлено, что результаты должны лежать на столе Совета еще вчера, и вообще, господин Ошии, вы возитесь с проектом, вы не прилагаете усилий, вы не заинтересованы...

Но господин Фуджитсу ничего такого не сказал. Более того, господин Фуджитсу изволил задуматься, наморщив лоб и разглядывая в окно индустриальный пейзаж.

Ошии тоже посмотрел в окно. Жаль, что у них нет труб. Высоких, толстых, изрыгающих черный дым труб. Чтобы все вокруг скрылось под плотным слоем сажи. Или длинных, толстых труб, отрыгивающих смрадную жидкость в протекающую рядом речушку. Так было бы честнее. Так было бы сразу видно, откуда исходит угроза городу. Сейчас же все чистенько, стерильно, кое-где даже рассажены деревца и разбиты клумбы.

Конвейерные линии, агрегаты синтеза, электростанции и прочие части механического организма не только корпорации, но и всего мир-города убраны внутрь стального основания. Мало кто знает, что Хэйсэй вообще не касается почвы. Колоссальный город каким-то невозможным чудом парит, левитирует над озером анимы, где сосредоточены все мировые запасы волшебной субстанции. Дома, сады, сами люди - лишь тонкий слой, покрывающий титанический механизм, созданный чьей-то извращенной фантазией или не менее извращенным злым умыслом. Кто знает, что будет, если однажды кто-то все-таки заведет это устройство, запустит его?

- Хорошо, господин Ошии, три дня - максимум из того, что я могу вам разрешить.

Три дня? Отлично. Это в три раза больше того, на что Ошии реально рассчитывал.

- Корпорация многое ждет от проекта, господин Ошии. Очень важно, чтобы он успешно реализовался.

- Я понимаю, господин Фуджитсу. Мы сделаем все, что в наших силах, а также то, что пока выходит за пределы наших возможностей, - Ошии встал и поклонился.

- Именно на это я и надеюсь, господин Ошии.

Акуми все еще дожидалась его в коридоре.

- Долго вас там продержали, господин Ошии. Здорово попало?

Они встали на эскалатор, который вел на нижние уровни. Рассеянный свет дождливого дня постепенно заменялся искусственным освещением ртутных ламп, а фимиам административного корпуса с отчетливым привкусом пыльных бумаг, ароматизированного воздуха и свежесваренного кофе вытеснялся запахами нагретой пластмассы, горячей смазки и раскаленного металла. Шумпоглотители остались наверху, и уши заполнились уже привычным гулом работающих механизмов.

- Господин Фуджитсу нас торопит, Акуми, - объяснил Ошии. - Считайте всех мобилизованными. Никакой личной жизни, только работа. Ночевать будет тоже здесь.

- Вы все равно так и делаете, господин Ошии, - сказала Акуми. - Господин Фуджитсу несправедлив к вам. Он не должен злиться!

- Запомните, Акуми, - предупредительно поднял палец Ошии, - руководство никогда не злится. Для них это чересчур приземленное чувство. Руководство гневается. Гневается!

- Мне все равно, - упрямо сказала Акуми, - злятся они или гневаются. Но они несправедливы! Если бы они видели, сколько сил вы вкладываете в общее дело! Вы давно могли бы претендовать на пост руководителя департамента, господин Ошии.

Ошии зевнул.

- Спать хочется, - объяснил он Акуми. - Ужасно хочется спать.

- Вам все равно нужно ездить домой, господин Ошии. У вас там дочь.

- Да, конечно. Сэцуке нельзя сейчас оставлять одну.

- Я очень сожалею, господин Ошии. Это трагедия для всей вашей семьи, - Акуми наклонила голову и тихо сказала:

- Если я могу чем-то вам помочь, господин Ошии, то не стесняйтесь, обращайтесь. У меня больше свободного времени. Я могла бы... могла бы заглянуть к вам, проведать Сэцуке... что-нибудь приготовить... если это удобно...

Акуми покраснела. Ей на самом деле жутко неудобно вот так навязываться, но она ничего не могла с собой поделать. Как стыдно - влюбиться в собственного начальника! А еще ужасней, что она не умеет ничего скрывать. Все ее чувства сразу же отражаются на лице. Уши и щеки горят, глаза смотрят обожающе и заискивающе, губы от волнения становятся сухими.

И вообще, она, Акуми, катастрофически глупеет. Она и так-то не отличается большим умом, если честно, но стоит Ошии обратить на нее чуточку больше внимания, чем он обращает на предметы мебели, как Акуми превращается в наивного ребенка, которого одарили целой кучей дешевых, блестящих игрушек.

Но самое печальное, что Акуми это понимает, но не в состоянии ничего с собой поделать.

- Это было бы очень любезно, - сказал Ошии, - но, право, Акуми, это, наверное, чересчур обременительно для вас. Ведь вы и сами много заняты на работе, да и дома у вас, думаю, дел хватает...

Акуми всплеснула руками:

- Да что вы, господин Ошии! Мне будет очень приятно, если я смогу еще в чем-то помочь вам! Для меня это совсем не трудно!

- Ну, хорошо, Акуми... Если вы сегодня сможете заглянуть ко мне домой и провести немного времени с Сэцуке, то я бы поработал чуть-чуть дольше...

- Проект очень важен для вас, господин Ошии, - сказала хитрая Акуми. Что важнее для мужчин, чем их работа? И что важнее для женщины, чем сделать все так, чтобы мужчина мог спокойно заниматься любимым делом? Дом и дети - вот женский удел. Кто-то считает такое положение унизительным, но Акуми не видит никакого унижения. Более того, сама она с радостью бы приняла на себя роль домохозяйки, если бы...

Как было бы здорово, если бы господин Ошии приходил домой, а там его ждала Акуми! В доме чисто и прибрано. Дети накормлены и уложены спать. На столике расставлены красивые тарелки и чашки, все готово для того, чтобы усталый муж сытно и вкусно поел. А пока он ест, веселая Акуми развлекает его рассказами о новых проделках детей, о том, что соседи целый день переставляли мебель, что старушка с верхнего этажа оказалась вовсе не ведьмой, а очень доброй и порядочной женщиной, что... Тысячи и тысячи мелочей, из которых плетется счастливая жизнь. Кому-то она покажется обыденной, скучной, но для Акуми она самая желанная... и самая недостижимая.