Абрахам Меррит - Лунная заводь Страница 61

У всех сидящих в зале вырвался хриплый стон ярости и страха, но жрица, откинув назад голову, весело залилась громким смехом. К его мелодичным трелям и переливам добавился гулкий хохот Лугур а, и спустя некоторое время все присутствующие подхватили его, уже вся зала задрожала от их неудержимого хохота. О'Киф, сжав губы, направился было к служительнице, но она остановила его едва заметным, но не допускающим возражений, жестом.

— О, это сильно сказано, нет, в самом деле, это сильно сказано, шойя, пронзительно выкрикнула Йолара, насмеявшись всласть.

И снова Лакла вздрогнула, услышав это слово, словно ее хлестнули плетью.

— Слушай же, что я скажу тебе, — продолжала жрица. — Уже не одна лайя сменилась другой лайей, как Сияющий Бог вышел из повиновения Молчащим Богам, и уже лайя за лайей они живут беспомощные и никому не нужные. И теперь я спрашиваю тебя — откуда они возьмут силу, чтобы заставить меня исполнять их условия, и откуда они возьмут силу, чтобы сражаться с Сияющим Богом и теми, кого любит Сияющий Бог!

Она снова рассмеялась, и опять Лугур и все присутствующие подхватили ее смех.

Лакла растерялась, и я увидел, что тень сомнения закралась в ее глаза, словно она и сама не очень-то верила в то, что говорила.

Лакла молчала, обратив на О'Кифа взгляд, который, казалось, молил его о помощи и поддержке! И Йолара, видно, тоже перехватила этот взгляд, ибо она вся вспыхнула от торжества, уставив на служительницу палец.

— Смотрите, — кричала она. — Смотрите! О чем еще можно говорить, если даже она не верит. — В голосе Йолары, беспощадном, жестоком, зазвенел металл. — Вот что я сейчас решила: пусть Молчащие Боги получат от меня другой ответ. Но не через тебя, Лакла, а от этих, — она показала на воинов-лягушек.

Со змеиным проворством рука жрицы скользнула за пазуху, вытаскивая оттуда маленький блестящий конус, сеющий смерть.

Но прежде чем жрица успела навести его, золотоглазая девушка, высвободив левую, укрытую до этих пор руку, опустила на лицо отливающую металлическим блеском складку ткани. Еще быстрее, чем Йолара, она подняла руку, вокруг которой обвивалась лоза, и тут я увидел, что это было не просто украшение или безделушка.

Лоза была живая!

Она по-змеиному заструилась по руке девушки, а пять ее цветочных головок, сияющих рубиновым светом, вытянулись, нацелившись на жрицу: они подрагивали, сердито вибрируя, и, казалось, ждут только приказания служительницы, чтобы сорваться с привязи.

Страшилище, охраняющее ее сзади, гулко, раскатисто зарычало, раздувая мешок, висевший у него под горлом. Оно развернулось кругом, подняв свои похожие на ланцеты когти, и наставило их на шумящую толпу. Около налившихся ярким рубиновым светом цветочных головок быстро накапливалась слабая красноватая дымка.

Серебристый конус выпал из окаменевших рук Йолары; глаза ее остекленели, и вся ее чудная неземная красота бесследно улетучилась. Йолара стояла, бессильно шевеля побледневшими губами.

Служительница убрала с лица защитную металлическую. сетку. Теперь уже пришел ее черед смеяться.

— Ну что, Йолара, кажется, у Молчащих Богов все же есть кое-что, чем можно тебя напугать, — весело сказала она. — В таком случае я обещаю тебе поцелуй Йекты в обмен на объятия Сияющего Бога.

Лакла посмотрела на Ларри долгим испытующим взглядом, и неожиданно улыбнулась ему. Улыбка озарила ее лицо, словно яркий солнечный луч, прорвавшийся сквозь тучи. Она с облегчением встряхнула головой, посмотрела на меня сверху вниз, маленькие веселые искорки заплясали у нее в глазах. И она помахала мне рукой.

Девушка что-то сказала гигантской лягушке-воину и повернулась к выходу. Прежде чем последовать за своей владычицей, эта зверюга, оказавшаяся теперь лицом к лицу со жрицей, замахнулась на нее дубинкой, угрожающе оскалив клыки. Шеренга солдат даже не шелохнулась, они стояли, неподвижно держа высокие копья. Лакла стала уходить, не торопясь, очень медленно, — я бы даже сказал, нарочито медленно. Когда она уже почти достигла выхода, Ларри, стряхнув оцепенение, спрыгнул с возвышения.

— Alanna! [42] — крикнул он. — Ты не оставишь меня… теперь, когда я наконец нашел тебя.

В возбуждении он заговорил на своем родном языке, с заметным бархатным акцентом. Лакла повернулась, разглядывая О'Кифа. Она колебалась, и видно было, как она борется с одолевающим ее искушением, неотразимо привлекательная, словно ребенок, прикидывающий в уме, стоит ли рисковать и протягивать руку за лакомым кусочком, который ему предлагают.

— Я иду с тобой, — заявил О'Киф, на этот раз уже на местном языке. Пойдемте, док, — он протянул мне руку.

Но тут заговорила Йолара. Жизнь и прежняя красота снова вернулись к ней, но в пурпуровых глазах горел дьявольский, демонический огонь.

— Ты что, забыл, что я обещала тебе перед Сийей и Сийаной? Неужели ты думаешь, что сможешь так просто оставить меня, как будто я., шойя… как она, — жрица показала на Лаклу. — Неужели ты…

— Э, послушай, Йолара, — почти взмолился Ларри. — Разве я давал тебе какие-нибудь обещания… почему же ты держишь меня? — Он бессознательно перешел на английский язык. — Мы неплохо повеселились, Йолара, — настаивал он, — но у тебя чертовски вспыльчивый характер, ты сама это знаешь, да и я еще та штучка. Нам будет страшно неуютно друг с другом. Лучше тебе вовремя избавиться от такого норовистого конька, как я. Будь здорова!

Йолара, изумленно хлопая глазами, уставилась на Ларри. Маракинов, перегнувшись через стол, переводил Лугуру то, что сказал Ларри. Злобно фыркнув, красный карлик улыбнулся, подошел к жрице и зашептал ей на ухо, несомненно используя самые беспардонные выражения, чтобы передать смысл сказанного Ларри.

У Йолары перекосился рот.

— Эй ты, Лакла, слушай меня, — крикнула жрица. — Никогда я не позволю тебе забрать у меня этого человека, даже если мне придется десять тысяч лайя корчиться в муках от поцелуя Йекты. Я клянусь тебе в этом… клянусь именем Танароа, моим собственным сердцем и всей моей силой. И пусть оскудеет моя сила, пусть сгниет сердце у меня в груди, и пусть отступится от меня Танароа, если я не выполню свою клятву.

— Послушай, Йолара, — снова начал было О'Киф.

— Ну ты… замолчи, — чуть не взвизгнула жрица.

И снова ее рука метнулась к груди, нащупывая наполненный смертоносной силой конус.

Лугур схватил ее за руку, что-то зашептал на ухо. Жрица, успокоившись, засмеялась, коварно блеснув глазами.

— Молчащие Боги, как ты сказала, Лакла, отпустили мне на раздумье три тала, — вкрадчиво сказала она. — Иди с миром, Лакла, и скажи им, что Йолара все выслушала, и когда пройдет отпущенный ей срок, она примет решение.