Грег Бир - Эон Страница 61

Двадцать диверсионных групп спецназа, прикомандированных к батальону Мирского, переплыли реку и установили наблюдение за городом второй камеры.

Они находились здесь уже два часа. Войска НАТО у моста не предпринимали никаких наступательных действий; это беспокоило полковника. Он знал, что лучший способ обороны – немедленная и разрушительная атака. Натовцы вполне могли атаковать, когда его люди находились в воздухе; вероятно, они растерялись и еще не привели в готовность свои силы.

Между его группой и целью располагался лес и несколько широких каменных сооружений неизвестного назначения. Они являлись достаточным укрытием для его войск, но в любую минуту могли превратиться в смертельную ловушку.

Зев – генерал-майор Сосницкий – удачно прошел скважину, но при спуске, когда его парашют порвался на высоте сто метров, сломал обе ноги. Теперь он лежал без сознания под действием обезболивающего в небольшой рощице, и его охраняли четверо солдат, без которых Мирский с трудом, но мог обойтись. Замполит Белозерский, конечно же, тоже остался в живых, и держался поблизости, словно не теряющий надежды стервятник.

Мирский провел несколько недель вместе с Сосницким в Москве, в период подготовки. Он с уважением относился к генерал-майору. Сосницкий, которому было около пятидесяти пяти лет, смотрелся на тренировках, как тридцатипятилетний; Мирский ему понравился, и он, несомненно, каким-то образом посодействовал его быстрому повышению на Луне.

Во второй камере не высадился никто в звании выше полковника, кроме Зева. Фактически это означало, что взять на себя командование предстояло Мирскому. Гарабедян тоже не пострадал – и это придавало Павлу некоторую уверенность. О лучшем заместителе не стоило и мечтать.

Мирский подвел три отряда к каменному сооружению, находящемуся, примерно, в километре от моста и занимавшему около трехсот квадратных метров. Плоский верх не давал никакой защиты. Двухметровая высота позволяла идти за сооружением в полный рост, однако этого было недостаточно. Мирского беспокоили угол стрельбы и возможности, которые предоставляло искривление поверхности камеры. Есть ли у противника лазеры или орудия большой дальности? Если да, то его людей можно легко перестрелять, где бы они ни прятались.

Мирский нацелил антенну на южную скважину и поискал сигнал ретранслятора. Найдя его, он передал сообщение подполковнику Погодину в первой камере, спросив, сколько у того людей и какова ситуация. Погодин летел на «Чайке» вместе с Невом.

– У меня четыреста, – ответил Погодин. – Нев погиб. Полковник Смирдин тяжело ранен. Вероятно, он не выживет. Мы захватили два комплекса и взяли десять пленных; контролируем нулевой лифт.

Майор Рогов из четвертой камеры сообщил, что у него сто человек, но ни один объект не взят; туннели усиленно обороняются. Он предполагал переправить своих людей на остров на резиновых плотах, взятых в зоне отдыха; Лев не пережил столкновения «Шеви» с заграждениями в скважине. Полковник Евгеньев погиб, а комбат Николаев пропал без вести.

Погибло все командование.

В Мирском снова начала расти ненависть, сжимающая горло и обжигающая желудок.

– Развернуться в цепь и наметить цели, – приказал он командирам отрядов с ближней стороны моста, затем махнул рукой обеим сторонам и скрылся за сооружением, чтобы дать указания другим группам.

Треск очередей встретил его людей, когда они выскочили из укрытия и рассеялись группами по двадцать человек между деревьями и зданиями по обе стороны от Мирского. Нельзя было сказать, какое количество лазерного оружия использовали; оно действовало бесшумно и невидимо, если только воздух не был влажным или пыльным. Полковник взял рацию и связался с капитаном, командовавшим отрядами по другую сторону моста.

– Перекрестный огонь, – последовал его приказ – Стремительно атакуем и отходим.

Затем Мирский вызвал три других отряда и распределил их вдоль берега, где они заняли огневые позиции в лесу и позади круглого сооружения.

В бинокль он мог различить за пластиковыми щитами лица обороняющихся. У его людей таких щитов не было; лишь на бинокле имелась защита от лазерного ослепления – если у обороняющихся были такие системы. Почти любое лазерное орудие можно было перестроить так, чтобы создать заграждение из ослепляющих лучей. Было немало видов вооружения, которые войска НАТО могли иметь и могли использовать и которых у него не было…

Обороняющиеся расположили мешки с песком линиями, параллельными дороге, ведущей на мост. Не на всех позициях были люди; если бы он успел вывести свои войска на эти рубежи, прежде чем позиции будут полностью укомплектованы личным составом, путь к мосту был бы открыт.

Мирский приподнялся, еще раз осмотрел позиции, а затем опустился на землю, чтобы передать распоряжения отрядам на другой стороне. Чудовищный треск расколол воздух; глаза полковника расширились, и он подсознательно приготовился к смерти. Он должен был предвидеть, что у американцев имеется некое совершенное и смертельное секретное оружие; они чертовски хорошо умели заставать врасплох…

Снова раздался треск, затем послышался невероятно громкий голос. Голос говорил по-русски с сильным немецким акцентом, но слова звучали четко.

– Военные действия бессмысленны. Повторяем, военные действия бессмысленны. Вы можете остаться на своих позициях, но не двигайтесь дальше. То, что вы слышите – приказ. На Земле произошел разрушительный обмен ядерными ударами.

Мирский покачал головой и снова включил рацию. Он не мог тратить время на выслушивание…

– У нас достаточно оружия и людей, чтобы уничтожить вас. Это бессмысленно. Среди нас находятся ваши соотечественники – русская научная команда. Кроме того, имеется подтверждение от ваших товарищей с транспортных кораблей. Вы можете связаться с ними; они ждут за скважиной.

Мирский нажал кнопку передачи и отдал приказ об атаке. Затем он приказал оставшимся отрядам занять берег реки и соединиться с теми, кто находился у основания моста. Укрытие там выглядело надежным: оказавшись под мостом, они могли стрелять вдоль американских заграждений, сложенных из мешков с песком, и предотвратить появление там людей.

– Воевать с нами бесполезно. Наше высшее командование погибло или лишено связи с нами, возможно, на годы. Ваша смерть будет бессмысленной. Вы можете оставаться на прежних позициях, но подтвердите свое согласие, иначе мы откроем огонь.

Потом послышался другой голос, искаженный, но знакомый – это был подполковник Плетнев, командир соединения транспортных кораблей. Либо он капитулировал, либо все еще находился за скважиной. Предположение, что он его взяли в плен, исключалось: он бы скорее погиб, чем сдался живым.