Константин Нефедьев - Тайна Алмаза Страница 61

— А ваша жена?.. — одними губами спросил его Кувалдин.

— Ее убили агенты Маккинга.

Инженер закрыл глаза и тяжело задышал.

— Украв мою машину, Маккинг преследовал не только цель лично разбогатеть, завалив мировой рынок дешевыми алмазами, но и чрезвычайно интересовался производством радикала «В», это и была его основная цель. В его руках было несколько килограммов нейтралита, и он мог его использовать. Восполнить он его уже не мог, так как не знал, откуда я взял нейтралит. Он считал, что его производит сама машина. О месте падения метеорита знал только я один. Я не доверял этой тайны никому. Впрочем, и используя эти несколько килограммов нейтралита, Маккинг мог принести неисчислимые беды человечеству. Я убил Маккинга. Машина высокого давления взорвалась. Без меня ее больше нельзя построить. Я… Я хочу эту тайну открыть вам… для будущего России, — голос Кручинина стал хриплым, крупные капли пота вдруг покрыли его лоб. — Вы говорили, что Маккинг хотел использовать какого-то профессора для своих целей? — спросил инженер.

— Да! Но профессор отказался.

— Его имя?

— Профессор Щетинин.

— Щетинин? — хмурое лицо инженера прояснилось. — Я знал его, он один мог исправить ошибку Маккинга. Но сейчас поздно… поздно… Метеорит нужно искать севернее его предполагаемого падения, — заговорил он торопливо и привстал. — В моей лаборатории находятся чертежи более совершенной машины, а метеорит вы найдете сами…

Кувалдин и Юнг бросились к нему.

— Доктор!

— Нет, — остановил инженер Кувалдина. — Он мне не поможет. Запомните: для кристаллизации алмаза необходимо в среду, насыщенную углеродом, помещать мельчайшие пылинки самого алмаза, иначе кристаллизации не произойдет. Этого не знал Маккинг.

Голова Кручинина откинулась, его пересохшие губы что-то еще шептали, он впал в беспамятство. Юнг бросился за доктором, но тот уже появился в дверях.

В течение нескольких часов Кручинин боролся со смертью. Он без конца бредил.

Температура резко поднялась. Кувалдин, Юнг и доктор всю ночь не сомкнули глаз, не отходя от постели больного.

К утру ему стало легче. Он открыл глаза и попросил пить. Доктор отрицательно покачал головой. Он намочил платок и приложил его к губам умирающего.

— Боже мой, какой жар… у меня все горит… пить… пить, — шептал он пересохшими губами.

Бледный Кувалдин решительно взял стакан, наполненный водой, и поднес его к губам больного. Стуча зубами о край стакана, инженер жадно осушил его.

— Хорошо… хорошо… — прошептал он и закрыл глаза.

Доктор взял пульс и напряженно смотрел на часы.

— Когда-то давно, давно… — не открывая глаз, вдруг заговорил Кручинин спокойным ровным голосом, — мой отец охотник случайно набрел в Сибири на след какого-то неизвестного народа. Он был сильный человек и решил открыть эту тайну.

В руках его была карта, которую он нашел в храме странного божества. Мы отправились в путь, но близилась зима, и отец решил вернуться, по дороге он был убит и ограблен.

Слушатели с изумлением слушали связную речь инженера.

— Отец говорил мне, — продолжал он тем же голосом, — что в глухих и неисследованных дебрях Сибири есть неисчислимые богатства, которые ждут смелых искателей. Что… их нужно найти… Убийца моего отца унес эту тайну с собой…

Я сидел в то время на дереве и до сих пор вижу его лицо… его глаза… руки… руки грабителя… Всю жизнь у нас крали… вначале у моего отца, потом у меня…

— речь больного становилась все бессвязнее.

Кувалдин наклонился над ним, стараясь уловить каждый звук умирающего.

— Однажды я, кажется, видел этого человека, — отчетливо проговорил инженер. — Убийцу… это был Глух… — голос; его сорвался, и он замолчал.

Рука, лежащая на груди, безжизненно повисла, почти касаясь пола. Доктор бережно положил ее на грудь и через минуту выпрямился. Он ничего не сказал, да и лишними были бы сейчас всякие слова.

Кувалдин опустился на колени перед мертвецом и поцеловал его в губы.

— Мы продолжим твое дело, товарищ, — проговорил он торжественно. — Клянемся тебе в этом.

Эпилог

Много лет прошло со времени описанных нами событий. Огромная страна восстала из руин и пепла, жалкого наследия проклятого прошлого. Народ-гигант, народ-герой на одной пятой части земного шара построил новую, невиданную жизнь.

Стоял тихий осенний вечер. В большом просторном зале Академия наук третий час без перерыва шел доклад исследователя центральных районов Сибири Петра Александровича Щетинина. Доклад подходил к концу.

— Наша экспедиция, — говорил высокий загорелый мужчина с ясными голубыми глазами, — исследовала огромную территорию для изучения беспримерного в истории человечества явления. Мы не нашли упавшего метеорита, хотя следы его заметны на сотни километров вокруг. Но мы найдем его, мы будем продолжать поиски чего бы это ни стоило.

Взрывом аплодисментов встретил зал последние слова докладчика. К нему подходили студенты, юноши, девушки и седовласые ученые, пожимали ему руки, говорили какие-то слова.

Он растерянно отвечал на приветствия, благодарил. Наконец он протиснулся сквозь плотную толпу и подошел к высокому седому, как лунь, старику.

— Спасибо вам, Александр Неронович, за все, что вы сделали для меня, — сказал он растроганным голосом.

— Не унывай, Петр, мы найдем, я знаю, что ты найдешь его. Идем, я тебя кое с кем познакомлю, — и профессор потащил его к выходу.

— Не узнаешь?

Рядом с Петром Александровичем стоял человек с веселыми, смеющимися глазами.

— Петька…

— Дядя Семен… — И они крепко обнялись.

— Какой же я тебе дядя? — смеясь, ответил Юнг. — Ты уже сам настоящий дядя.

— Впрочем, знакомься — моя жена Ольга Вадимовна Юнгова.

Стоящая рядом женщина приветливо улыбнулась и пожала руку Петру Александровичу.

Старый профессор стоял рядом и энергично старался вытащить из глаза невесть откуда взявшуюся соринку.

— Как жаль, что с нами нет Софьи, она уехала на Камчатку с геологической партией. Пишет, что вернется только осенью, — со вздохом сказал Александр Неронович.

Все помолчали.

— Скажи, Семен, — обратился к Юнгу Петр Александрович, — а где сейчас наш старый комиссар Широких?

— Комиссар?

Юнг улыбнулся.

— Иван Ильич сейчас в Крыму. Работает в ботаническом саду: выращивает цветы. Не правда ли, спокойная работа для пожилого человека?