Андрей Морголь - Арсенал эволюции Страница 64

Ну, это в зависимости от их  наличия ввиду боевого прошлого. В  голове

вновь заводным мотивом карета понеслась к дьяволу.

    Я лавировал по пустынным перекрытиям Крипета, мгновенно сворачивая

в  сторону,  едва  заслышав  шаги  стражников.  Конечно,  можно   было

спрыгнуть на первый ярус — там уж точно любые поиски заглохнут, однако

этот вариант я решил  приберечь на крайний  случай. Один раз  пришлось

даже спуститься  с  мостика и  повиснуть  над землей,  зацепившись  за

перила, ожидая,  пока проскочат  два случайно  зажавших меня  патруля.

Ребята прогарцевали мимо, ничего не заметив, а вот я услышал, как  они

всю дорогу твердили о  нарушителе золотого закона Крипета.  Интересно,

про кого это, хе-хе?

    Вскоре погоня  совсем  сбилась  с направления  и  дружным  кагалом

поскакала куда-то  в  сторону  от  меня.  Тоже  мне  ищейки!  Дворняги

натуральные! Зато можно перевести дух, но расслабляться пока рано.  Не

в джакузи ведь.

    Пришлось немного поплутать в замысловатых развязках второго яруса,

настораживаясь  при   каждом  подозрительном   шуме.  Вскоре   удалось

наткнуться на  подъем, ведущий  к переходам  верхнего уровня.  Что  ж,

глянем,  чем  народ  побогаче  живет.  Судя  по  массивным  очертаниям

строений, люди  здесь обитали  вполне  серьезные. Н-да,  пронеслось  в

голове, это  у нас  в мире  люди пытаются  разбогатеть, карабкаются  к

верхушкам общества, чтобы  позволить себе роскошный  транспорт, еду  и

отдых, а тут  все старания лишь  ради совместной кухни  да туалета  на

несколько семей. Несомненно, есть чем гордиться. Хотя в то же время  я

вынужден был  признать,  что  обстановка на  третьем  ярусе  по  своей

чистоте и  опрятности конкретно  превосходила таковую  на втором.  Про

первый вообще молчу. Да и  некоторые домишки все-таки претендовали  на

то,  чтобы  называться  изысканными  или  хотя  бы  в  какой-то   мере

подвергшимися извращенной мысли дизайнера.

    Несколько раз я  проходил невдалеке от  шумных кабаков, на  пороге

которых толпились разноцветные как в плане  одежды, так и в плане  рож

ночные гуляки. К богемным заведениям я решил не приближаться, чтобы не

привлекать внимания почтенной публики, а особенно стражников,  которые

крутились вокруг трактиров как собаки возле накрытого стола.

    Прогулки по  не  доросшему  до настоящей  роскоши  третьему  ярусу

вскоре наскучили, и я решил позырить, что делается на самом престижном

из них.  Однако  подняться туда  было  не суждено:  на  всех  подъемах

торчали крепкие  и плотно  вооруженные стражники  — не  чета тем,  что

пытались меня задержать.

    Остаток  ночи  до  самого  рассвета  пришлось  провести  в  унылых

прогулках по  деревянным настилам  и мостикам.  Позже я  спустился  на

второй ярус,  где, по  моему мнению,  работала наименее  бдительная  и

физически (а  скорее  всего, еще  и  умственно) слабая  стража.  Через

несколько минут блужданий, я обнаружил в задней стене одного из шумных

трактиров укутанную мраком нишу, в  которой до самого утра можно  было

незаметно спрятать даже  новехонький блестящий трактор.  Принюхавшись,

выяснилось, что  бесплатных  туалетов  на такой  пригодной  для  этого

безобразия территории тоже никто не устраивал, поэтому я с облегчением

окунулся во тьму и присел в уголке. За стеной зычно протекало веселье,

и его  монотонный гул  усыплял не  хуже димедрола.  Последней  здравой

мыслью было беспокойство, как бы случайно не всхрапнуть на всю округу,

но вдруг все  голоса в  кабаке резко перестали  шуметь, и  наступившая

внезапно тишина вырвала  меня из погружения  в сон. Я  уже начал  было

ерзать,  чтобы  подняться,  но  из-за  стены  вновь  раздались  звуки.

Казалось, будто  внутри  кто-то  играет  на  арфе.  После  мелодичного

проигрыша послышался приятный голос солиста:

    На землю спускалась глубокая ночь,

    Он шел через лес, чтоб спасти свою дочь,

    И ноги несли напролом мужика.

    Судьбину свою знал он наверняка.

    Но, стиснув топор, он шагал лишь вперед,

    Со скудной надеждой, что дочка — живет...

    Услышал сипенье, разжался кулак:

    В ночной темноте его ждал волколак. {{

    Стихи автора.}}

    Окончания этой малоперспективной  истории дослушать не  получилось

из-за начавшейся в трактире потасовки. Методичное постукивание кулаков

по рожам опять ввергло  меня в сонливое  состояние, а чем  закончилась

песня,  узнать  не  довелось.  Решил   узнать  завтра  у  Арлеты   или

волшебника.

    Глава десятая, интригующая

    Проснуться пришлось от не очень приятного ощущения, будто за  мной

кто-то наблюдает. Открыв глаза,  выяснил, что это  не кто-то, а  целая

горстка горожан.  Возглавлял  толпу  обозревающих  невысокий  активный

мужичок с небольшим  листочком в руках.  Он постоянно вертелся  вокруг

своей оси, перешептывался с окружающими, тыкал свой листок им под нос,

а в меня пальцем. Плюсом  в этой крайне настораживающей ситуации  было

лишь то, что обычную утреннюю  сонливость как рукой сняло. Я  вскочил,

наскоро осмотрелся и спросил:

    — Граждане,  что  это  вы  на меня  пялитесь  как  на  обезьяну  в

зоопарке?

    — Уж не ты ли это, голубчик? — Вместо ответа мужичок показал  свой

листок.

    Там было изображено мое свирепое  выражение лица, между прочим,  к

чести  художника,  весьма  правдоподобно.  А  снизу  самой   настоящей

кириллицей значилось: «Поимка живым за вознаграждение». Ну, живым —  и

то радует.

    — Да  что  же это  вы,  православные,  совсем с  дуба  рухнули?  —

удивился я,  осознавая, что  несколько переборщил  с  вероисповеданием

горожан. — Я  ведь только утром  приехал! И что?  Сразу в розыск!  Тут

какое-то недоразумение. Смотрите — вон повозка моя стоит с товарами, а

кучер на козлах все вам подтвердит.

    Я  начал   протискиваться   к  перилам   сквозь   толпу   жаждущих

вознаграждения  за  мою  голову,  призывая  всех  в  свидетели   своей

невиновности.

    — Вон, смотрите, —  ткнул я пальцем в  первую попавшуюся лачугу  и

сиганул вниз. — До свиданья…

    Общественность возмущенно зароптала,  а наиболее смелые  участники