Виталий Вавикин - КвазаРазмерность. Книга 3 Страница 64

– А потом можно будет отыскать незаконный центр акеми и создать для дочери новый образ, чтобы никто не смог разглядеть в ней генетические отклонения, – говорили они, надеясь на лучшее.

Эсфирь провела в Квазаре чуть больше суток и спешно покинула Подпространство, начиная сходить с ума от связи с оставленным в Размерности телом. Да и созданный точкой сборки образ она едва могла контролировать.

«Но это все равно лучше ссылки в произвольный временной набор Подпространства», – думала Эсфирь, надеясь, что сможет приспособиться. О том, что Мей-Ар частично исправил проблему, она не знала.

Хранители сопроводили Эсфирь в официальный терминал КвазаРазмерности, заблокировав в отведенной для ее тела капсуле возможность возвращения извлеченной личности во время бодрствования, сохранив лишь обязательное правило Квазара – прерывание на вторую фазу дня, чтобы система могла провести очистку и перезагрузку с учетом нового резонанса линейного времени, отражая на энергетическом пространстве призрачными тенями настоящее Размерности.

«А все не так и плохо», – подумала Эсфирь, когда ТС сформировала ее образ в Квазаре. Вместе с ней в Подпространство был отправлен хранитель. Эсфирь не запомнила его имени, хотя могла поклясться, что он называл его, когда соблюдал этикет официального знакомства. Потом он почти не разговаривал. Воспользовался отдельным каналом Пульсара, доставил заключенную на последнюю станцию Квазара в районе жилого комплекса Isistius labialis и объявил, что теперь ей присвоен статус содомита, и, если она не уйдет в неиндексированные территории до конца первой половины двухуровневого дня, начнется распад протоколов точки сборки, и система во время перезагрузки выбросит ее сознание из Петли Квазар в произвольный временной набор, превратив в призрака.

Затем хранитель ушел. Эсфирь осталась одна. Модифицированные акеми ядра сознания взаимодействовали с протоколами точки сборки намного лучше, чем это было в детстве. Эсфирь плохо помнила, как это было много лет назад, но сейчас сформированный точкой сборки образ подчинялся ей. Появился даже стандартный набор чувств. Если бы Мей-Ар закончил эксперимент, то, возможно, он смог бы исправить нестыковки, но так, несмотря на улучшенный контроль, Эсфирь продолжала чувствовать оставленное в Размерности тело.

«А что если попробовать вернуться?» – подумала она, но в первые годы скитаний по неиндексированным территориям у нее этого не получалось. Нужны были дополнительные корректировки ТС и детальная доработка ядер сознания – процедура, непосильная для Эсфирь, несмотря на все ее знания и гениальный мозг, созданный в репродукционном центре. Поэтому оставалось приспосабливаться. Со временем она научилась отключаться, разрывать на какое-то время связь с Квазаром. Умение было особенно полезным в дни, когда становилось совсем туго.

Несколько раз Эсфирь по неопытности попадала в плен к адептам «Мункара и Накира», которые использовали беглых заключенных и содомитов в качестве тренировочного материала на своих закрытых базах. Адепты не убивали пленников, но переживать процедуру распада базисных протоколов точки сборки снова и снова было малоприятно. Лишь самым невезучим из пленников выпадала участь стать подопытными для работавших на адептов акеми, которые испытывали новые виды оружия.

Говорят, среди содомитов нет друзей, но Эсфирь успела сблизиться с двумя отверженными, прежде чем ученые испытали на них модифицированное оружие, выбросившее сознания из Квазара в произвольный резонанс. В тот день Эсфирь умоляла адептов забрать для экспериментов и ее, потому что жить без друзей в чуждом мире энергии совершенно не хотелось. Потом одиночество стало нормой, естественной формой восприятия. Эсфирь адаптировалась, став частью неиндексированных территорий. Она больше не отрицала мир вокруг, а, наоборот, с безумием обреченного хотела жить, снова и снова сбегая из тренировочных лагерей адептов, пока не стала хитрее них, изворотливее.

Это произошло в день, когда Эсфирь встретилась с содомитом по имени Аст-Пла, который научил ее создавать собственные протоколы, черпая энергию для создания необходимых продуктов непосредственно из Подпространства. Он никогда не рассказывал Эсфирь, за какой проступок стал содомитом, но именно от него она узнала о далеком поселении, где наряду с безумцами существуют отверженные ученые. Что касается Аст-Пла, то он бежал оттуда в надежде воссоединиться с семьей, оставшейся в районах жилого комплекса Hexactinellida, заверяя Эсфирь, что смог взломать ограничения, заложенные Иерархией в его ТС, чтобы запретить возвращение в центры цивилизации.

– Если ты действительно смог это сделать, то должен поделиться знаниями с другими, чтобы каждый содомит имел возможность освободиться, когда решит, что пришло время, – сказала Эсфирь.

Аст-Пла пообещал, что именно так и сделает, но сначала должен убедиться, что система работает, став первым подопытным.

– Если у тебя все получится, то найди меня, – попросила Эсфирь.

– Не сомневайся, – пообещал Аст-Пла.

Больше она никогда не видела его, решив, что акеми допустил ошибку в вычислениях и не уцелел. В память о нем остались лишь опыт да желание добраться до поселения содомитов. На последнее Эсфирь потратила не один месяц, совершенствуя и развивая знания, полученные от Аст-Пла. Первые протоколы, написанные Эсфирь, были неловкими и кособокими. Энергия, почерпнутая напрямую из Подпространства, искрилась и вызывала бесконечные замыкания, пока созданный продукт не рассыпался на части.

– Рожденный из энергии в энергию обратится, – ворчала в первые недели Эсфирь, не отчаиваясь от неудач, потом просто молчала и наконец начала злиться, вымещая гнев на случайных прохожих.

Обычно под руку попадали такие же содомиты, как и она. Молодые и неопытные, они ничего не знали о неиндексированных территориях, не знали о тренировочных лагерях адептов, не знали о безумных генетических ошибках, терявших контроль, устав от неудач программирования. Эсфирь никогда не прогоняла их. Вначале она пыталась объяснять им правила и порядки неиндексированных территорий, но новички не хотели слушать. Они мечтали либо вернуться в цивилизацию, либо продолжить совершать безумные поступки, за которые им присвоили статус содомитов, выпытывая у Эсфирь, где им отыскать новых жертв для своих извращенных забав.

– Это неиндексированные территории, здесь нет обычных людей, – говорила им Эсфирь.

– Ты выглядишь нормальной, – говорили молодые содомиты, и понимание этого не давало им покоя, заставляя, дождавшись удобного момента, напасть на женщину, взявшую их под свое покровительство.