Яна Дубинянская - Письма полковнику Страница 65

— Я ж говорю, — подскочил Воробей. — Вдруг не возьмет?!

— И вообще, — почувствовав поддержку, Толик воспрял и пошел в наступление, — мы уже минут сорок не отслеживали никаких новостей! Хрен его знает, что там сейчас происходит. Может быть, уже наладили переговоры. Он же чего-то предлагал, тот черный. Возможно, к ним как раз послали парла…

Толик осекся. Лицо Стара наполовину заслоняли ветки, другая половина дробилась в тени. Но что-то прыгнуло, изменилось в этом лице — до ужаса разительно, как если б его прогнали через мультимедийную программу. Он знал. Он всё, к чертям, знал, и надо было с самого начала послать подальше остальных — и прижать его к стене, допросить, вытянуть информацию!..

А потом всё равно позвонили бы… эти.

Бейсик усмехнулся. Он единственный остался сидеть, и его взгляд снизу вверх не потерял ни капли превосходства. Пожал плечами — сверху этот жест выглядел странновато, в нем было что-то сейсмическое. Вздохнул:

— Бунт на корабле, да? Я предвидел. Ни с какими результатами Открывачка уже не вернется. Сами видели, там одна кнопка. И замерит поле, и замкнет, и далее по тексту… Стой, дурак! Тебя же из окна подстрелят!!!

Толик рванулся было следом. Разумеется, не по-идиотски, напролом, сверкая движущейся мишенью на фоне бассейна. По кустам, по стеночке, аккуратно… сколько там еще, они говорили, Открывачка проваландается с замком?..

Мобилка.

— Алло?!

— Вам плохо объяснили, Бакунин? На место! И пригнитесь, черт бы вас побрал!..

Он собирался ответить. Или спросить.

Застучало сухой россыпью: та-та-та! — как будто продырявили мешок с горохом или пустили автоматную очередь, ненастоящую, киношную. И окно напротив перечеркнулось косым пунктиром, и мелкий дождик прошелся по глади бассейна, и посыпались ветки кустарника за тренажерами, и Стар, взмахнув руками, откинулся на спину… А оно все сыпалось и сыпалось, скучно и монотонно, и Толик успел удивиться — зачем? — прежде чем догадался упасть лицом вниз в теплую пыль…

И настала тишина.

— Это не я, — очень отчетливо произнес голос, похожий на рвущуюся бумагу.

Толик приподнялся на локтях и увидел цветы. Ковер из бело-розовых цветов, покрывающий чьи-то плечи и затылки, чью-то обувь, землю, отогнутый язык драной решетки. Цветов не осталось только на ветвях, и потому они сделались совсем прозрачными. Они открывали, как на ладони, по-прежнему девственно-голубой бассейн, перевернутый шезлонг, выглядывающие из-за него ноги в кроссовках без носков…

Окна скалились по краям клыками осколков, что-то темное было перекинуто через раму, словно сброшенная одежда. Потом там показался темный силуэт с длинным выростом на плече, спокойный, деловитый. Выглянул в окно. Проверил.

Дальше Толик не смотрел.

Рухнул, будто на дно пропасти, в удушливые цветы.

Когда мы с сеньором Ричесом дошли по физике до электричества, он сказал: этот раздел можно пропустить, когда-нибудь его всё равно перепишут для Среза. И мы пропустили. Поэтому об электричестве Исходника я тоже ничего толком не знаю. А Миша, он же всегда начинает с того, что пытается объяснить мне разницу — между двумя неизвестными. И сердится. Говорит, если я в принципе ничего не способна понять, зачем мне вообще это нужно, занималась бы лучше домом, ребенком… Так несправедливо, папа. И домом, и ребенком я занимаюсь. Просто хочу хоть немного вникнуть в то, чем занимается он.

Последнее время к нам часто ходит Лынин, они с Мишей подолгу обсуждают разработки. Я напросилась присутствовать при их разговорах. Миша удивился, завел, как всегда: зачем тебе это надо, ты же ничего не поймешь… а Лынин, когда услышал, вообще почему-то воспринял в штыки. Знаешь, по-моему, именно поэтому Миша и разрешил. Странные у них отношения. Миша говорит, сугубо деловые, ничего личного. Не знаю.

Вчера договорилась с Драго, чтобы он присмотрел за Коленькой, пока мы будем в гостиной. Подала мужчинам чаю и сама тоже присела с ними за стол, с краю. Старалась следить за разговором, просто следить, не теряя нити, но даже это получалось с огромным трудом, под конец ужасно разболелась голова. Сам понимаешь: разработческий жаргон, цифры, формулы и тезеллит, тезеллит… иногда мне казалось, будто это — единственное знакомое слово. Но досидела до конца. И кое-что все-таки уловила.

Они начинают промышленные разработки. Ты, конечно, в курсе, что такое промышленность. Я тоже — из уроков истории и твоих газет. У нас в Срезе никакой промышленности, естественно, не было и быть не могло без электричества… мы с сеньором Ричесом, как ты помнишь, пропустили эту тему. Но теперь всё будет по-другому, потому что Миша открыл способ высвобождения энергии из тезеллитового поля. А, собственно, почему я решила, что Миша? Это мог быть кто угодно из исследовательской группы или даже любой разработчик они все ему подчиняются и обо всем докладывают. И Лынин. По-моему, он никак не может забыть, что Миша когда-то был молодым специалистом, мальчишкой под его началом…

Так вот. Он говорит, что добывать тезеллит на подсвечники и утепление домов — всё равно что перевозить грузы на инициированных драконах. И собирается подать тебе на утверждение глобальный проект по грамотному ведению разработок и внедрению альтернативной тезеллитовой энергетики. Это будет промышленная революция, она перевернет Срез! Лынин сказал, что тебе проект должен понравиться. То есть нет, если дословно, он выразился так: идея богатая, полковник, безусловно, поведется.

Что он имел в виду, папа? Я имею право тебя спрашивать, ты ведь всё равно не прочтешь и не ответишь…

Именно поэтому делюсь с тобой своими… даже не предположениями, догадками, не больше. Мне почему-то кажется, что весь этот проект с тезеллитовой энергетикой и промышленностью Среза придуман специально для тебя. Что Миша рассчитывает получить под него куда большую свободу действий, чем была у него до сих пор. Для чего-то она ему нужна, эта свобода… Для чего?

Он не говорит. Представь, он обсуждает это с Лыниным, который его ненавидит и при первой же возможности под ставит ему подножку! — а мне не хочет сказать ни слови. На все мои расспросы только усмехается: мол, ты же грозилась разобраться сама, И объяснять теорию давно уже не пробует, отмахивается и предлагает сначала пройти самостоятельно физику Исходника. Я попробую. В замке должны были сохраниться мои учебники. Если удастся их забрать, я всё выучу. Без помощи сеньора Ричеса.

Но я и так понимаю, что для промышленного использования тезеллита совершенно необязательно снаряжать новую экспедицию в Пещеру привидений. Миша опять не берет меня с собой. И он прав, не могу же я надолго оставить Коленьку. Драго своего Драми не отпускает ни на шаг. Я недавно поймала себя на том, что мне жутковато на него смотреть, на Драми. На маленького дракончика, инициированного личностью моего мужа…