Аркадий Польшаков - Воскрешение Страница 65

Перебирая мыслеформулы логических связей, АЮ пытался создать надежный барьер защиты. В такой борьбе в свое время ему не было равных во всей Божественной школе единоборств, но выматывающая и вытягивающая все силы мощь этого монстра казалась неисчерпаемой. Едва он успевал отбить одну мыслеатаку, как незамедлительно следовала другая. Чем сильнее становилось это безжалостное подавление их мыслей и душевных сил, тем безнадежней представлялась борьба. АЮ чувствовал смертельную усталость, его друзья были на пороге мыслесмерти, когда мысли путаются, рвутся, превращаясь в бессвязные и бессмысленные энерголинии. И вот здесь, на пределе возможности, он почувствовал новую божественную силу, к нему как бы пришло второе дыхание, которое позволило не только выстоять, но и подготовить контратаку. Его мыследуша воспрянула и не позволила разрушить тот зыбкий союз, удерживающий мыслеполя в одной упряжке. Очевидно, противник недооценил их возможности и, атакуя, потратил больше мысленных сил, чем они. Кроме того, энергополя Черного Гнусина были вынуждены раздваиваться, уделяя внимание каждому члену экипажа и тратя на координацию мысленной энергии большие мощности.

Почувствовав ослабление накала борьбы, АЮ нанес противнику первый ответный мыслеудар. Он был неожиданным для того и несколько поколебал его душевное равновесие. Впервые монстр Зла получил болезненный контрудар в мыслесплетение. Никто до этого здесь, практически в его вотчине, не осмеливался бросить вызов и так ударить в самое чувственное место. Наглой уверенности в своей победе у него уже не было. Ему впервые пришлось думать об обороне, так как АЮ все чаще и чаще пробивал его защиту.

Заметив перемену в борьбе, воспрянули духом и его друзья. Издав свой боевой клич: "За Русь, за дружбу и любовь!" - они усилили сопротивление и сами стали контратаковать. Теперь картина изменилась. Уже не они были в обороне, а силы Зла защищались. И, как оказалось, к защите они в должной мере не были готовы. Собрав весь дух и всю мысленную энергию полей в единое целое, друзья одним мощным целенаправленным мыслеударом пробили брешь в защите противника. Чудовище издало ужасный вопль, который на миг оглушил их. Зло отчаянно боролось за свое существование, но было уже обречено. Атакующая сила и мысленная энергия АЮ и его друзей все нарастали, блокируя попытки Черного Гнусина перегруппироваться и собраться с силами для защиты.

-Ура-а! - во всю мощь зафотонил ЗВ. - Мы ломим, гнутся шведы!

Сконцентрировав силы и энергию, последним решающим ударом мыслеполя разорвали Черного Гнусина на части. Предсмертный, выворачивающий душу мыслекрик его далеко разнесся по округе. Наступили необычная для мыслеполей тишина и долгожданный блаженный покой, как будто гора свалилась с их широких мыслеплеч. Друзья улыбнулись друг другу. Схватка, которую они выиграли, была на грани возможного. Наставник их остался бы довольным своими учениками...

Расположившись на отдых, экипаж мыслелета стал залечивать свои раны, шутя и подтрунивая друг над другом.

- ЗВ, - с подковыркой обратился к своему другу ФА, - что ты там фотонил насчет шведов, где ты их здесь увидел?

- Я тоже подумал, что кой у кого крыша поехала, когда ЗВ загнул по поводу этих самых шведов, - поддержал шутку СА.

- Братцы, не знаю, что мне взбрело, - оправдывался ЗВ, - но уж больно кстати пришлись эти известные пушкинские строки...

- Да, Пушкин это класс! - мечтательно профотонил АЮ. - Я у АП в Божественном универе русскую литературу проходил.

- АЮ, говорят, что он до сих пор чудные стихи сочиняет.

- Еще какие - не чета нынешним стихоплетам.

- Командир, изобрази что-нибудь лирическое, - попросила АЮ мыслеполе ЖК, душа просит.

- Пожалуйста. Вот поэма с простым земным названием "Цветы":

Люблю цветов очарованье,

За волшебство, благоуханье,

Сама Природа их дарит

И лепестками говорит:

"Любите жизнь, любите свет,

Храните Землю от всех бед!..

Не будем, очевидно, здесь, уважаемые читатели, приводить весь текст этой ностальгической поэмы, рано или поздно вы все сможете на том свете познакомиться с ней.

- АЮ, - профотонило после прочтения поэмы мыслеполе ЖК, - а правда, что АП (Александр Пушкин) второй раз дрался на дуэли с Дантесом, уже здесь в потустороннем мире?

- Да, был такой случай, но с обратным результатом. Если помните, друзья, душа АП жила в относительно слабом, с чахоточным румянцем на поэтическом лице теле. Но здесь, когда тело не в счет, могучая интеллектуальная душа АП не оставила ни одного шанса на успех сравнительно слабой в этом плане душонке-тушонке Дантеса. Мыслеполе АП в честном поединке подавило своего противника по всем параметрам души.

- Командир, расскажи чуть подробнее про вторую дуэль.

АЮ, понимая, что его друзьям следует несколько расслабиться и отдохнуть после тяжелого поединка, решил отвлечь их самосознание, снять напряжение описанием этой интересной встречи.

-Хорошо, друзья, так и сделаю, расскажу про тот случай. Это произошло на великосветском балу у графа Шереметьева, куда я был приглашен как потомственная душа дворянина. Не все знают, как проходят такие балы, поэтому я постараюсь вам образно описать его. Понятно, что бал - это вам не современная тусовка на "пятачке", где порой партнерам и повернутся трудно. Бал есть бал - это праздник для души. И хотя многие великосветские балы чем-то похожи друг на друга, но вместе с тем каждый из них имеет свою индивидуальность и притягательность. Балы у графа Шереметьева привлекали в основном интеллигенцию, молодых людей творческого плана, хотя были, конечно, и другие. На нем, как всегда, было много красивых дам, поскольку граф любил показать себя во всем своем блеске. Привлекательным было и то, что граф, проводя балы, чтил и сохранял традиции своего старого рода. Еще при подъезде к его мыследворцу в эфире чувствовалась, витала какая-то торжественность и приподнятость.

Представляете, друзья, у подъезда [здесь АЮ показал панораму дворца] через весь тротуар тянется широкая красная дорожка и ты идешь по ней под звуки торжественной музыки, как принц на коронацию. А там, у двери, тебя встречает в полной парадной форме швейцар. И не какой-нибудь замухрышка, какие порой стоят у наших земных ресторанов, а настоящий, вышколенный швейцар в два метра роста. На нем темно-синяя ливрея и такого же цвета фуражка, с особым "швейцарским" золотым галуном, а через плечо широчайшая "швейцарская" золотая лента. Рядом с ним такие же нарядные лакеи, помогающие гостям выходить из своих экзотических экипажей.

Швейцар галантно раскланивается перед каждым гостем и приглашает войти в вестибюль. Там я, помню, разделся и чинно, и важно стал подниматься вверх по покрытой узорным ковром широкой мраморной лестнице, убранной по бокам цветами и диковинными зелеными насаждениями. Красивее этой лестницы только Потемкинская.