Сборник - Фантастика 2003. Выпуск 2 Страница 66

Глава 5

Космический корабль многоразового использования «Ангара-Э2» был создан российской корпорацией «Энергия» всего полгода назад. Точнее, он эксплуатировался всего шесть месяцев и несколько дней. До этого момента российские космонавты летали на «старой» «Ангаре-М», поступившей как в РВКН, так и в гражданское космическое агентство пять лет назад. «Ангара-М» отлично зарекомендовала себя при полетах на МКС, к Луне и к Марсу, поскольку конструкторы использовали для ее создания все самые передовые технологии. Однако «Ангара-Э2» превосходила свою предшественницу по всем параметрам, так как представляла собой транспортно-космический комплекс нового поколения. Система управления кораблем не имела аналогов в мире, как и двигательная установка, способная разгонять его до скорости в сто десять - сто двадцать километров в секунду. Да и компьютер «Ангары-Э2», созданный на основе нанотехнологий российскими специалистами, был на высоте. С ним даже можно было беседовать как с живым человеком. «Техас» - самый современный «челнок» США, разработанный с учетом страшных катастроф с первыми шаттлами, в общем, тоже был отличным кораблем, и тем не менее он по многим характеристикам уступал «Ангаре». Его система спасения, представляющая автономную капсулу, выстреливаемую в аварийной ситуации, могла обеспечить защиту экипажа всего на три часа, в то время как САС «Ангары» была рассчитана на сутки автономного функционирования и защищала экипаж даже от выбросов солнечной радиации. К тому же «Техас» не обладал такими мощными двигателями, как «Ангара», и не имел боковых движков с изменяющимся вектором тяги, которые обеспечивали кораблю максимально возможную степень маневренной свободы. Остальные отличия были несущественными. «Техас», как и «Ангара-Э2», мог иметь на борту экипаж численностью до семи человек и был способен в одиночку слетать на Марс и обратно. - Я настаиваю на включении программы СРАМ! - заявил Глинич, когда Денис подвел корабль вплотную к астероиду. - Мы до сих пор не знаем причин молчания китайского зонда. Кстати, я вообще его не обнаружил в этом районе. И мы не знаем, почему замолчал «Техас». По-моему, этого достаточно, чтобы перестраховаться. - «Техас» цел… по крайней мере, на первый взгляд, - буркнул Зайцев; все они уже загерметизировали скафандры и вели переговоры по рации. - Если бы что-нибудь случилось на борту, американцы выбросились бы на спасательной капсуле. Но ее тоже не видно. - Я требую… - Оставьте свой тон, Феликс Эдуардович! Я не меньше вашего хочу выяснить, что здесь произошло. - Я доложу командованию о вашем отказе следовать инструкции! - Да хоть самому президенту. Майор, сажайте птичку рядом с шаттлом. Денис не ответил. Он и так более чем осторожно подводил корабль к гигантскому, сверкающему антрацитовой сыпью кресту астероида, готовый включить маршевые двигатели при появлении любой опасности. Но пока ничего особенного не происходило. Мрачная грань астероида приблизилась вплотную, повисла над головой исполинским потолком. «Техас» по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. На его корпусе не было видно ни вмятин, ни трещин, ни пробоин. С виду он действительно был цел и невредим. Разве что сидел чересчур плотно в углу смыкающихся граней креста, словно пытался носом раздвинуть эти грани. - Дыра! - воскликнул Глинич. Денис тоже заметил невероятно ровное треугольное отверстие в стыке граней, буквально под кормой шаттла, но он был занят посадкой и обсуждать открытие не стал. - Это каверна! - продолжал возбудившийся бортинженер. - Или скорее вход в недра астероида! Вот почему они молчат! Они ушли внутрь… и не вернулись! - Если это так, то они давно погибли, - мрачно проговорил Зайцев. - Их скафандры рассчитаны всего на двенадцать часов автономного плавания в вакууме. - Возможно. Тем более надо соблюсти рекомендации… - Отставить разговоры! Продолжайте наблюдения! Молодец, пристыкуйся чуть подальше, за носом шаттла, чтобы он не помешал аварийному старту. - Слушаюсь, командир! - Денис повел «Ангару» боком, осторожно - миллиметр за миллиметром - посадил ее на специальные пневмоподушки с липучками. Эти посадочные баллоны в случае необходимости отстреливались, и корабль мог стартовать в любой момент. Движение прекратилось. «Ангара» даже не дрогнула, коснувшись астероида. Бортовой компьютер Михалыч выбросил на панель управления желто-зеленые огни, сказал приятным мягким голосом: - Посадка по высшему баллу! Поздравляю с окончанием полета. - Поздравишь, когда мы будем на Земле, - проворчал Зайцев. - Но ты молодец, Молодец! Вряд ли я посадил бы птичку лучше. Начинается главная работа. К выходу готовятся двое: я и бортинженер. Экипировка - в соответствии с Положением номер два. Возражения не принимаются! И Денис, открывший рот, чтобы попросить командира взять его в первую вылазку, вынужден был промолчать. Ничего не сказал и Глинич. Он мог быть доволен, так как Положение номер два предусматривало особые меры безопасности для экипажа спасательного корабля и увеличивало степень ответственности каждого его члена. Полковник вскрыл второй командирский сейф и достал оружие - лазерные и электропистолеты. Кроме этого, разведчики взяли с собой «дромадеры» - комплекты выживания, имеющие запасы кислорода, еды и дополнительные источники питания. - Будь готов, - сказал Зайцев, стукнув рукой в перчатке по плечу пилота. - Еще успеешь прогуляться по местным буеракам. Космонавты выбрались из кабины в переходный тамбур. Появились через три минуты за бортом корабля, видимые в отсвете прожекторного луча от сверкающих мелкими кристаллами граней астероида. Корабль сидел, как самолет, брюхом на одной из них, а вторая поднималась слева гигантской бугристой стеной, исчезая где-то в звездном «небе» как черная тень, изредка бросающая искры света - отражение лучей звезд. - Ни пуха! - пожелал Денис. - К черту! - ответил командир. Глинич промолчал. Две блистающие серебром и золотом фигуры включили газовые движки и поплыли к стоящему неподалеку американскому шаттлу.

Глава 6

«Техас» казался вымершим. Космонавты облетели его со всех сторон, светили фонарями в носовые иллюминаторы пилотской кабины - при всем космическом антураже и назначении он прежде всего оставался самолетом - и стучали по обшивке, но никто на их сигналы не отозвался. Естественно, его люки были задраены, а следов под ними на «грунте» - на сплошной кристаллической плите - не было видно. - Никого, - разочарованно заявил в конце концов Зайцев, прекратив попытки проникнуть внутрь американского «челнока». - Иллюминаторы у них из поляризационного композита, поэтому снаружи ничего рассмотреть нельзя. Следов же никаких. Открывали они люки, выходили наружу или нет - неизвестно. - Но если они молчат, то, наверное, все же вышли? - осторожно заметил Денис, принимая версию Глинича. - Или же давно мертвы, - отозвался сам Феликс Эдуардович, почти не принимавший участия в обследовании шаттла. - Если у них внезапно произошла разгерметизация, а они были без скафандров… - На корпусе корабля нет ни одного крупного сквозного отверстия, - перебил его полковник. - А по инструкции астронавты обязаны сидеть в кабине в скафандрах. Американцы, между прочим, свято соблюдают все пункты инструкции. Нет, здесь что-то другое. Предлагаю совершить небольшой разведрейд в дыру. Ничего не найдем - попробуем вскрыть «челнок» резаком. Вы согласны, Феликс Эдуардович? - Нет, - ответил Глинич после паузы. - Разведрейд не предусмотрен Положением аварийно-спасательной службы. Предлагаю сначала найти причину молчания экипажа. Эта причина может угрожать и нам. - В таком случае я отправлюсь на разведку один, - сказал Зайцев, не повышая голоса. - Ждите меня в течение часа. Если хотите, займитесь подготовкой и настройкой резака. - Командир, одному идти нельзя! - забеспокоился Денис. - Тогда уж я пойду с вами! Бортинженер подождет нас здесь, раз боится. - Я не боюсь, - возразил Глинич скрипучим голосом. - Но вы не имеете права рисковать неоправданно! - Отставить, майор, - сказал Зайцев. - Я отлучусь ненадолго. Если связь прекратится, а она прекратится наверняка, так как эта махина насквозь пронизана жилами пегматита, то не паникуйте. Хочу посмотреть, куда ведет этот ход. Американцы не могли не пойти туда, раз сели неподалеку от дыры. - Хорошо, я пойду с вами, - сухо сказал Глинич. - Но вы делаете ошибку. - Ну, это бабушка надвое сказала, - хмыкнул Зайцев. - Молодец, жди и смотри в оба. И ни в коем случае не выходи наружу! Даже если здесь появится целая армия зеленых человечков. - Слушаюсь, командир, - усмехнулся Денис. Две фигуры, отблескивая шлемами и металлическими деталями скафандров, подплыли к треугольной дыре, скрылись в темноте. Некоторое время был слышен голос полковника, каждую минуту говорящего одну и ту же фразу: «Все в порядке, пусто, летим дальше». Потом голос ослабел и умолк. Перестали быть слышны и радиомаяки космонавтов. В эфире наступила глухая могильная тишина, нарушаемая изредка тихими щелчками и шорохами возникавших в космосе радиошумов. Час прошел. Разведчики не возвращались. Вокруг все было спокойно. Астероид продолжал свой тяжеловесный полет к точке встречи с Землей, равнодушный ко всей человеческой возне вокруг него. Денис почувствовал тревогу. Он знал полковника достаточно хорошо, чтобы полностью доверять его словам и действиям. Если командир говорил, что вернется через час, так оно всегда и происходило. А раз он не вернулся в срок, значит, что-то случилось, и надо было предпринимать какие-нибудь меры. Денис включил рацию на постоянный вызов и сам несколько минут слал в эфир: «Я Ангара-два, Первый, ответьте Ангаре…» Никто не отвечал. Прошел еще час. Тогда Денис попытался нащупать лучом прожектора треугольную дыру в стыке граней астероида… и волосы зашевелились у него на голове! Дыра внезапно исчезла! Пространство внутри ее сгустилось и превратилось в искрящуюся плиту, закрывшую вход в тоннель! Первым побуждением Дениса было немедленно стартовать. Вторым - вылезти наружу, убедиться в реальности явления и попытаться взломать возникшее препятствие. Однако он заставил себя остаться на месте и вызвал ЦУП. Ответ с Земли не пришел ни через семь минут, ни через десять, ни через двадцать. Тело астероида загораживало нужный сектор Солнечной системы, и для того чтобы послать сообщение и получить ответ, надо было стартовать, сориентировать должным образом антенны корабля и ждать. А поскольку времени и так ушло непозволительно много, Денис решил действовать на свой страх и риск. Он выбрался в отсек полезной нагрузки, расконсервировал плазменный резак и вытащил его через грузовой люк. Выбрался наружу сам, вооруженный до зубов. Никто не появлялся и не пытался напасть на него, никто не высовывал голов и щупалец из щелей и дыр в породах астероида. Тогда Денис приблизился к тому месту, где недавно зияло шестиметровой величины треугольное отверстие, и несколько минут потратил на изучение затычки, закрывшей дыру. Впечатление было такое, будто перед ним был монолит. Ни щелочки, ни рисочки, ни какого-либо указания на то, что здесь существовал проход в недра астероида. - Ничего? - вызвал Денис Михалыча. - Не слышно, - ответил бортовой компьютер виноватым голосом, продолжая вызывать ушедших. Сжав зубы, Денис взялся за резак. Однако плазменная струя не смогла пробить материал пробки, заткнувшей отверстие. Толщина пород в этой точке оказалась такой, что на вырезание дыры в стене мощности резака было недостаточно. Проделав полуметровую каверну в черной бугристой стене, резак погас - кончилась энергия. Денис выругался. С минуту отдыхал, прикидывая варианты дальнейших действий. Можно было облететь астероид кругом и поискать другие входы внутрь, можно было послать сообщение на Землю и посоветоваться с начальством. Но он выбрал другой путь. Перезарядил резак и поднялся к американскому шаттлу, собираясь вскрыть его, как консервную банку. Вполне возможно, ответ на главный вопрос: что здесь, собственно, произошло? - находился в кабине управления «Техаса». Но осуществить задуманное ему не удалось. Внезапно кто-то окликнул его по-английски: многодиапазонные рации скафандров были настроены на все частоты связи российских и американских космических объектов, а также на аварийную волну. Голос же, раздавшийся в наушниках рации, явно принадлежал женщине: - Эй, мистер, что вы там делаете?! Бишоп, это ты?! Денис оглянулся, поискал глазами спрашивающего и высоко на вертикальной стене - грани перекладины креста - увидел сверкнувшую лучом фонаря фигурку. Она медленно спускалась по стене вниз, подпрыгивая и пролетая по десятку-два метров сразу. - Я майор Молодцов, прима-пилот российского спасательного корабля «Ангара». Кто вы? Женщина перешла на ломаный русский: - Вы есть руски спасател?! Как вы здес оказатся?! - Ваш «челнок» замолчал, - попытался объяснить ситуацию Денис, - примерно восемь дней назад, и нашу птичку послали выяснить, в чем дело. - Не может быть! - Собеседница вновь заговорила по-английски. - Почему восемь дней?! Мы прилетели сюда шесть часов назад! - Как это - шесть часов?! - теперь уже удивился и не поверил он. - Не может быть! Мы отправились к астероиду семь дней назад, после того как стало известно о вашем секретном полете. То есть что вы не отвечаете на вызовы. - Здесь какая-то ошибка! - Фигурка приблизилась. Скафандры не позволяли видеть, кто находится внутри их, так как с виду женский не отличался от мужского, но все же было заметно, что приближается женщина. - Я Кэтрин Бьюти-Джонс, командир шаттла «Техас». Мои коллеги шесть часов назад ушли на разведку внутрь астероида и не вернулись. Надеюсь, ваш экипаж на борту? - Не надейтесь, - мрачно пошутил Денис, чувствуя себя преступником. - Они ушли в дыру под кормой вашего «челнока» два с лишним часа назад. Дыра закрылась. Я пытаюсь определить, что происходит. - И для этого вы решили повредить мой корабль? - Не повредить - только пробиться в кабину. - Денис невольно покраснел. - У меня не было выбора. Давайте поднимемся на борт нашей птички, и я все объясню. - Лучше уж поднимемся ко мне… если вы и в самом деле тот самый майор Молодцов, о котором я слышала. Денис осветил плечо своего скафандра, на котором вместе с российским гербом и эмблемой РВКН виднелась перламутровая полоска личного клейма с надписью: ДАМ - Денис Андреевич Молодцов. Командирша «Техаса» спрятала в спецзажим на поясе лазерный пистолет, ствол которого был направлен на майора, пролетела мимо и открыла люк.