Уильям Моррис - Воды дивных островов Страница 66

Ло, друзья мои, то были его последние слова: на этом Красного Рыцаря настигла смерть, а рассказ мой подошел к концу; ибо совсем недалеко удалились мы от того места, как из лесу появились вы; а затем погиб один друг, а другие, может быть, усомнились; и приключилось все горе и страдания, от коих никогда мне не избавиться, ежели вы не простите мне все то, что сделала я не так, и не поможете мне в будущем". И Заряночка развела руками, и понурила голову, и из глаз ее на пол хлынули слезы.

При виде скорби Заряночки разрыдалась и Виридис, а Аврея заплакала собственному горю, растревоженному горем подруги. Атра не проронила ни слезинки; ибо скорбь настолько глубокая, что читалась в лице ее, не находит выражения в слезах.

Тут заговорил Артур и молвил:"Здесь видна рука Судьбы; жестокий удар нанесла она нам; однако же нечего нам поставить в вину сестрице нашей Заряночке, и поступила она в отношении нас отнюдь не легкомысленно; хотя, может статься, заблуждалась, усомнившись в том, что удача Похода приведет нас назад в должное время; и всему, что сказала Заряночка, верим мы, словно странице из Священного Писания". Все согласились с Артуром, и велели девушке подойти и присоединиться к Братству; но сперва мало что осознавала она, будучи вне себя от радости: такое смятение произвели в ней ласковые слова Артура; засим Заряночка чуть помедлила, и устыдилась, что не в состоянии прислушаться к остальным друзьям своим. Тут подошла Виридис, и взяла Заряночку за руку, и подвела ее к сэру Хью, и Заряночка опустилась перед ним на колени и поднесла к губам его руку; но Зеленый Рыцарь обхватил обеими руками лицо девушки, и поцеловал ее в губы по-доброму, с видом веселым и дружелюбным. Затем Заряночка опустилась на колени перед Авреей, не смея поднять на нее глаза; но Аврея расцеловала подругу, и велела ей приободриться, хотя слова дамы в золоте прозвучали холодно. Затем Заряночка подошла к Артуру, и опустилась перед ним на колени, и взяла его за руку, и поцеловала эту руку, и поблагодарила от души за приветные его слова, все это время не сводя глаз с его лица; и видела девушка, что Черный Оруженосец бледен и встревожен, и все отдала бы она, чтобы остаться с Артуром наедине, и спросить, почему.

Что до Атры, едва Заряночка приблизилась к ней, дама в черном поднялась на ноги, и обхватила руками шею подруги, и зарыдала и заплакала у нее на груди, а затем поспешно вышла за дверь, и спустилась в зал, и принялась расхаживать там взад и вперед, до тех пор, пока обуревающая ее страсть не поутихла немного; тогда снова смогла Атра показаться друзьям, спокойная и приветливая. Когда же снова возвратилась она в верхние покои, Артур держал речь, и сказал он вот что:

"Вам, о дамы, говорю я, что мы, обитатели замка, знаем лучше лучшего: избежав Красной Крепости, избежала дорогая наша подруга участи столь страшной, что негоже нам роптать на утрату собрата; ибо жизнь воина, каковая неизменно под угрозою смерти, - вира не слишком тяжелая за спасение подруги, притом столь милой и нежной, от долгой и мучительной смерти. Ибо должно вам узнать, что помянутая Крепость давно уже почитается сокровищницей горестей и вместилищем скорби; ибо тамошний тиран не ведал жалости, равно как и его люди. В другой раз, когда воспрянете вы духом, я, может статься, порасскажу вам подробнее и в красках о тех, кто исполнял его волю; как, скажем, о его доверенном отряде вооруженных наемников, прозванных Мельниками; и о его собрате-чародее, знатоке ядов, по прозвищу Аптекарь; и о трех старухах, прозванных Фуриями, и о трех юных женщинах, прозванных Грациями; и о гончих его, что питаются человеческим мясом; и тому подобные байки, ужасные, словно ставшие реальностью ночные кошмары. Но теперь и сейчас скажу я, что как только свершим мы погребальный обряд над телом дорогого нашего собрата, должно бы нам продолжить битву, начатую им так доблестно. Я имею в виду, что теперь, когда Поиски наших дам завершились и Обет исполнен, следует нам, тем, что остались от братства, объявить войну Красной Крепости и ее гнусным обитателям. Как только останки Бодуэна предадут земле, мы соберем воинство и отправимся туда во всеоружии, дабы в сражении этом выжить или умереть, и очистить землю от зла, как поступали мужи древних дней, уничтожая драконов, и великанов, и порождения ада, и сынов Каина".

Щеки Артура разгорелись, пока говорил он; Черный Оруженосец обвел глазами зал, и остановил взор на Заряночке, и заметил, что и ее лицо пылает, и сияют глаза; что до Виридис, настолько упала бедняжка духом, что побледнела как полотно, и губы ее задрожали.

Тут заговорила Аврея и молвила:"Благодарю тебя за речь, Черный Оруженосец; я знаю, что избранник мой порадуется в раю, узнав о ней; и о том скажу я Бодуэну завтра, пока станут отпевать его".

Отозвалась Атра:"Речь хороша; уповаем мы на то, что деяния окажутся еще лучше. Ибо пробудилось ныне зло, что зло уничтожит, как часто случается, когда доблестным причиняют обиду, и у чистых сердцем похищают радость; тогда рука свершает деяния доблести, и в сердце снисходит мир, и страдание обретает утешение".

Все глядели на Атру, дивясь, ибо говорила она, вскинув голову, с горящими глазами, подобно пророчицам далекой древности. И устрашилась Заряночка даму в черном, хотя и любила ее.

Последним заговорил Хью, и молвил:"Воистину хорошо придумано, собрат мой; и дивлюсь я, что не мне первому пришло это в голову; что бы ни ожидало нас, жизнь или смерть, я пойду за тобою. А исход приключения не так уж и безнадежен, ибо ежели мы потеряли предводителя, так они потеряли дьявола-главаря, и дьявола рангом поменьше. Более того, добрые жители Гринфорда непременно присоединятся к нам, и это придаст нам сил, ибо мужей в городе довольно, и все они славные воины; есть у них мастера-ремесленники, что построят для нас машины, и помогут мудрым советом; да и деньгами город богат, так что может и людей нанять, и прикупить все необходимое. Потому, думается мне, не след нам медлить: нужно тотчас же выслать посланцев собирать воинство".

"Тотчас же, - подтвердил Черный Рыцарь, - так пойдемте-ка отыщем сэра Эймериса". Засим оба рыцаря поднялись и ушли по своим делам, оставив женщин в одиночестве, и долго не возвращались.

Глава 8. Атра и Заряночка беседуют промеж себя, пока Паладины держат военный совет.

Пока мужи отсутствовали, Виридис сидела печальная, молчаливая и удрученная, хотя и не плакала; ибо не успела она нарадоваться, как уже и похитили у нее радость; и Аврея казалась ничуть не веселее, чем следовало ожидать. Атра же неслышно подошла к Заряночке, и молвила вполголоса:"Нужно мне поговорить с тобою; так не спустишься ли со мною в зал?" Заряночка несколько оробела, однако позволила Атре взять себя за руку, и вместе сошли они вниз, и Атра подвела девушку к окну со ставнями; там уселись они рядом, бок о бок, и долгое время ни одна не произносила ни слова. Наконец, заговорила Атра, дрожа и заливаясь краской:"Заряночка, знаешь ли ты, что за мысль и что за надежда владели моим сердцем, когда говорила я только что слова гордые и безрассудные?" Заряночка промолчала, и тоже задрожала всем телом. "Вот какие, - призналась Атра, - не ведая страха, отправится он на эту битву, и, может статься, погибнет; так было бы лучше, ибо тогда жизнь начнется заново, а что делать с этим жалким подобием жизни?" Отвечала Заряночка, вспыхнув:"Ежели умрет он, так умрет достойно; ежели выживет, так и жить будет достойно". "Да, верно, - откликнулась Атра, - воистину ты счастливая женщина!" "Ты меня ненавидишь?" - вопросила Заряночка. Отозвалась Атра:"Горды слова твои; но нет, не испытываю я к тебе ненависти. Даже теперь, держа хвастливую речь, я думала:"Когда погибнет он как подобает доблестному рыцарю, тогда, как только жизнь начнется заново, мы с Заряночкой опять станем подругами и сестрами, и часто станем беседовать промеж себя, и вспоминать его, и о том, как он был добр, и как любил нас. Горе мне! - так представлялось мне, пока сидел он здесь рядом со мною, и видела я его, и думала о том, сколь он добр; тогда мнилось мне, будто смогу я отказаться от него; но теперь, когда его нет, и я его не вижу, ясно мне, что стала я для него чужой, и ничто нас не связывает, и призываю я назад слова свои и мысли, и говорю:"О хоть бы он выжил!" И впрямь счастливая ты женщина, ибо погибнет ли он, или вернется живым, твой удел - радоваться!"