Джек Вэнс - Троя Страница 67

Бардуз обошел все домики, проводя в каждом по два-три дня. На этот раз магнат занимался этим один — Флиц гостиничное дело не интересовало.

Покончив с осмотром и изучением домиков, Бардуз понял, что его дела на Араминте подошли к концу. Оставалось еще только отобрать йипов для Мистических Островов — и он сделал это, найдя нужное количество спокойных, очень привлекательных физически, склонных к музыке, красоте и творчеству людей. Бардуз намеревался проводить на островах фестивали, а кроме того, открыть несколько школ и организаций, которые дали бы возможность йипам получить хотя бы начальное социальное образование. Это делалось на случай, если кто-нибудь из йипов в будущем захочет покинуть острова.

Намур и Смонни пропали бесследно, однако Бардуз всегда вспоминал о своем сотрудничестве с ними с содроганием и ужасом. В конце концов, он просто выкинул их из головы, решив никогда больше не возвращаться к этому вопросу.

Пришла пора уезжать. Дела компании ждали его в Цастере, на Йиафете Зеленой Звезды Джилберта. Надо было осмыслить дальнейшее развитие бизнеса, провести немало консультаций, оценку новых проектов и спешно решить множество неотложных вопросов. Затем, если не возникнет ничего непредвиденного, Бардуз намеревался вернуться на Розалию и заняться тем, что сейчас занимало его больше всего — гостиницами.

В Речном Домике Кора и Эгон Таммы давали в честь Бардуза прощальный ужин. После ужина гости пошли посидеть на террасу. На Араминте наступила осень, в воздухе витал слабый аромат прелых листьев и влажной древесины. На деревьях лежали отблески уже холодного солнца, река катила волны неторопливо и важно перед ступенями террасы. Повсюду, в воздухе и на небе была разлита тихая грусть.

На террасе же завязался разговор, и то тут, то там были слышны голоса и смех. Среди гостей оказалось немало уроженцев Штромы, бывший Варден Олжин Боллиндер, его жена Итруни и дочь Сандж; другой бывший Варден, Вильдер Фергус со своей супругой Ларикой; несколько старых приятелей Уэйнесс, таких, как Танкред Захац и Аликс-Мария Сварн. Тут же присутствовала и Лайми Оффоу с сыном Утером, Шард Клаттук, Клод Лаверти с супругой Вальдой и еще многие и многие. Бодвин Вук держался несколько особняком и сидел, надвинув на лоб широкополую черную шляпу. Глауен еще подумал, что старик не в духе, ибо не было слышно никаких его обычных шуточек.

Какое-то время все обсуждали колоссальную стройку, что так неожиданно началась на Араминте и так медленно двигалась. Лайми во всем обвиняла Бюро Д и предложила, чтобы Бардуз самолично позвонил в компанию Л-Б Констракшн и с ее помощью положил конец долгострою. Бардуз согласился с виной Бюро Д, но категорически отказался звонить. Однако, если сама Лайми попросит его построить здесь штук десять охотничьих домиков, то он будет только счастлив. На Трое есть места, которые просто взывают построить там небольшие гостиницы — например, неподалеку от пещеры Фрупа, где катают свои странные шары андорилы. Также хорошее место есть в горах у мыса Вэйл, где южные шторма красиво бросают волны на скалы.

Предложения всех заинтересовали, за исключением самой Лайми, которая возмутилась, что стоит ей только дать согласие, и на всем протяжении Трои и Деукаса будут на расстоянии в две-три мили разбросаны небольшие гостиницы. Но как же быть с Эссе? Разве туристам неинтересно посмотреть на диких монстров?

На это Бардуз галантно ответил, что если Лайми захочет, то он построит гостиницы даже в самом аду.

После этого наступило молчание, которому немало способствовало разлитое в воздухе томление.

Эгон Тамм вздохнул и встал.

— Плохие времена миновали. Теперь мы все, за исключением, конечно, Бюро Д, будем заниматься созиданием.

— Боуэр Диффин не заслужил такого отношения, — вмешался Глауен, пожалев в общем-то ни в чем неповинного начальника Бюро Д. — Его вина заключается разве только в том, что он не предусмотрел такого развития событий за несколько месяцев вперед.

— Действительно, — присоединилась к Глауену Ларика Фергус. — Но хороший удар хлыста ему не повредит, он просто подгонит его.

Утер Оффоу, подвизавшийся на таинственных полях исторической философии, важно изрек:

— Настоящее — в настоящем! Минувшее ушло и кажется отныне несуществующим! Мы вступили в эпоху благоденствия, и отныне нас ничто не будет тревожить. Не считая мелких текущих неприятностей.

— Да, хватит уже треволнений, — подхватила Ларика.

Утер Оффоу, нахмурившись, посмотрел на небо.

— Но где именно благоденствие и спокойствие переходит в летаргию? Когда летаргия превращается в лень? В чем высшие доблести? Где романтика? Достижения? Приключения? Слава? Героизм?

— Я уже слишком стара для подобных а вопросов, — проворчала Ларика. — Вот вчера я упала и повредила колено.

— Вы все говорите не о том, — снова вступила в беседу Лайми. — Мы пережили страшную трагедию, и перед ее лицом даже упоминание о вашей поврежденной ноге нетактично.

Боллиндер задумчиво почесал черную страшную бороду.

— Да, минувшие события ужасны, но может быть, именно они и послужат катарсисом не только для нас, но также для наших потомков, которые как следуют выучат этот урок.

— Например, что касается меня, — усмехнулась на слова отца Сандж Боллиндер. — Я твой потомок — и что же я должна выучить?

— Оставайся честной, твердой и порядочной! Не увлекайся никакими ложными идеями! Избегай экзотических культов и интеллектуальных миазмов!

— Вы еще скажите: лошади кушают овес и сено.

Но Боллиндер печально покачал головой.

— Интересно бы услышать, что ты скажешь своим детям…

— Сандж очень скрытная, — рассмеялась Аликс-Мари. — Она умеет хорошо припрятать туфли, чтобы иметь возможность убегать из дома по ночам.

Сандж вытянула длинные ноги.

— Вовсе я не скрытная, совсем наоборот. Никто просто и не спрашивает моего мнения именно потому, что я всегда все говорю открыто. Я и сейчас скажу, что после ухода Клайти мир стал чуть менее интересен. Мне все-таки ужасно жаль этой старой упрямой кобылы.

Лайми подавила улыбку.

— Однако у нас еще остается Бодвин Вук и его древнее живописное детище. Так давайте радоваться ему, пока оно еще существует. Когда не станет и Бюро Б, ты пожалеешь еще больше, чем о Клайти.

При этих словах Бодвин неожиданно подскочил к столу и изо всей силы грохнул по нему кулаком.

— Ваши слова послужили катализатором! С этого момента я слагаю с себя полномочия суперинтенданта Бюро Б и прошу никого не оспаривать мое решение! Так что теперь, оскорбляя меня, не забывайте, что оскорбляете свободного человека!