Уолтер Миллер - Гимн Лейбовичу Страница 69

Мы — столетия.

Мы — болтливые мясники и наглые лгуны, давайте-ка потолкуем, как ловчее ампутировать вашу голову.

Мы — ваши поющие отбросы, дамы и господа, и мы маршируем за вами, распевая песенки, которые кое-кому кажутся странными.

Жили-были два осла,Два села упрямых…Левой!Левой!У не-го-жена-красотка, э-ге-гей!..Левой!Левой!Левой!Правой!Левой!

— Wir, — как говорили в одной древней стране, — marschiren weiter wenn alles ist scherben fellt.[133]

— У нас есть ваш эолит, и ваш мезолит, и ваш неолит. У нас есть ваш Вавилон и ваши Помпеи, и ваш Цезарь, и ваши хромированные штуковины, в которые вы вложили душу.

— У нас есть ваши окровавленные секиры и ваши Хиросимы. Мы маршируем, и наплевать нам на ад, мы — атрофия, энтропия и proteus vulgaris,[134] отпускающий непристойные шуточки по поводу крестьяночки Евы и разъезжего коммивояжера по имени Люцифер.

Мы хороним ваших покойников и их репутации.

Мы хороним вас. Мы — столетия.

Родиться, глотнуть воздуха, пронзительно закричать от шлепка акушерки, мужать, вкусить долю божественного, страдать, дать жизнь, немного бороться, уступить.

(Умерев, уходите, пожалуйста, без суеты, через черный ход).

Созидание, разрушение, снова и снова — затверженный ритуал в окровавленных ризах и с сорванными ногтями; дети Мерлина, гонящиеся за лучом света. Но еще и дети Евы, навечно обосновавшиеся в Эдеме… и вышвырнутые оттуда в неистовом гневе, ибо что-то пошло не так. (Ах! Ах! А-ах! — бессмысленно возглашает идиот о своих муках на пепелище. Скорее! Пусть грянет хор, поющий «Аллилуйя!» во все девяносто децибел.)

А теперь послушайте последний гимн братьев ордена Лейбовича — тот, что распевал век, сам поглотивший свою славу:

V (versicle — короткий стих из антифона, провозглашаемый солистом.): Люцифер пал.R (rejoinder — ответ хора солисту.): Kyrie eleison. [135]V: Люцифер пал.R: Christie eleison. [136]V: Люцифер пал.R: Kyrie eleison, eleison imas! [137]

«Люцифер пал!» Эти два кодовых слова молнией пронеслись через континент, шепотом произносились в кулуарах конференции, циркулировали в форме шуршащих дипломатических посланий с грифом «Совершенно секретно» и благоразумно утаивались от прессы. Слова эти вздымались грозным приливом перед официальной плотиной секретности. В этой плотине было несколько дырок, но их мужественно затыкали бюрократические голландские мальчики, чьи указательные персты распухли до чрезвычайности, пока они сдерживали натиск журналистов.

Первый репортер: Что ваше превосходительство может сказать по поводу заявления сэра Риче дона Бейкера о том, что уровень радиации на северо-западном побережье возрос в десять раз против нормы?

Министр обороны: Я не читал этого заявления.

Первый репортер: Если предположить, что это правда, то каковы могут быть причины?

Министр обороны: Вопрос вызывает необходимость прибегать к догадкам. Вероятно, сэр Риче обнаружил богатое урановое месторождение. Нет-нет, вычеркните это. Никаких комментариев.

Второй репортер: Считает ли ваше превосходительство сэра Риче компетентным и ответственным ученым?

Министр обороны: Он никогда не работал в моем ведомстве.

Второй репортер: Это не ответ.

Министр обороны: Нет, это как раз ответ. Поскольку он никогда не работал в моем ведомстве, постольку у меня не было возможности убедиться ни в его компетентности, ни в его ответственности. Я не ученый.

Женщина-репортер: Правда ли, что где-то в Тихом океане недавно был произведен ядерный взрыв?

Министр обороны: Как хорошо известно, мадам, любые испытания атомного оружия в соответствии с действующими международными законами считаются величайшим преступлением и актом агрессии. Но мы ни с кем не собираемся воевать. Удовлетворяет вас такой ответ?

Женщина-репортер: Нет, ваше превосходительство, не удовлетворяет. Я не спрашивала, было ли испытание. Я спрашивала, был ли произведен взрыв.

Министр обороны: Мы не производили никакого взрыва. Если его произвела другая сторона, то неужели мадам предполагает, что другая сторона проинформирует об этом наше правительство?

(Вежливый смех).

Женщина-репортер: Это не ответ на…

Первый репортер: Ваше превосходительство, депутат от Джерулиана обвинил Азиатскую колонию в том, что они, якобы, начали в космосе сборку термоядерного оружия. Он говорит, что наш чрезвычайный посол знает об этом, но пока ничего не предпринимает по этому поводу. Это правда?

Министр обороны: Я думаю, что эта нелепая «правда» придумана оппозицией.

Первый репортер: Что вы называете нелепым? То, что они собирают в космосе ракеты класса космос-земля? Или то, что мы предприняли кое-что в этом направлении?

Министр обороны: И то и другое. Я, однако, придерживаюсь той точки зрения, что изготовление ядерного оружия запрещено договором с того самого момента, когда прекратилось его развертывание. Запрещено повсюду — как в космосе, так и на земле.

Второй репортер: Но договор не запрещает вывод на орбиту расщепляющихся материалов, не правда ли?

Министр обороны: Конечно, нет. Все летательные аппараты работают на ядерной энергии. Они должны как-то снабжаться топливом.

Второй репортер: И нет договора, который запрещал бы вывод на орбиту других материалов, из которых возможно изготовить ядерное оружие?

Министр обороны (раздраженно): Насколько мне известно, материя вне нашей атмосферы не подчиняется никаким договорам или парламентским актам. По моему разумению, космос битком набит такими штуками, как Луна и астероиды, которые сделаны отнюдь не из зеленого сыра.

Женщина-репортер: Ваше превосходительство полагает, что ядерное оружие может быть произведено без доставки сырьевых материалов с Земли?

Министр обороны: Вовсе я так не полагаю. Конечно, теоретически это возможно. Я сказал только, что никакой договор или закон не запрещает выводить на орбиту любые специальные сырьевые материалы — запрет относится только к ядерному оружию.

Женщина-репортер: Если на Востоке действительно был ядерный взрыв, то что, по вашему мнению, это было: подземный взрыв, вышедший на поверхность, или ракета класса космос-земля с дефектной боеголовкой?