Джек Скиллингстед - «Если», 2008 № 10 Страница 69

Ричард затаил дыхание.

Стоявшая возле него Патрисия Маттос прикусила губу. Хейди Вогт, ее помощница на данном этапе миссии, взирала на происходящее совершенно круглыми глазами. На лбу ее высыпали бисеринки пота — как и у самого Ричарда мгновением раньше.

Ожидание и неопределенность нервировали всех.

Он отвернулся к экрану от бригады исследователей. Скрежет внутри сделался еще более громким — непереносимый визг металла, трущегося о металл.

— Надеюсь, они ничего не повредят, — пробормотала Хейди, и один из ученых, имя которого не отпечаталось в памяти Ричарда, согласно кивнул.

Наконец капсула исчезла из поля зрения наружных камер. Картинки двух внутренних камер показывали теперь только сам старый корабль. Еще две камеры были обращены к медленно закрывавшимся створкам грузового отсека.

Сердце Ричарда заколотилось. Оставалось пятнадцать минут до того мгновения, когда он сможет приблизиться к кораблю — пятнадцать минут, которые были нужны системе жизнеобеспечения, чтобы установить в грузовом отсеке искусственное тяготение. Температура останется низкой, а помещение заполнится особым газом, чтобы сохранить все как есть. Ричард опасался, что они могут слишком быстро разморозить корабль и тела астронавтов.

Он не имел права допустить, чтобы тела трех легендарных астронавтов рассыпались при взрывной декомпрессии. Кое-кто уже обвинял его в осквернении могил, и он не имел ни малейшего желания совершать одну из самых непростительных в истории человечества ошибок.

Он обещал всему миру, что отнесется к останкам этих людей с особым почтением, и намеревался выполнить свое обещание.

Но сначала следовало освободить троих астронавтов из темницы.

Он хотел первым приветствовать командоров Бормана, Ловелла и Андерса при возвращении их домой.

Сьюзен предупредила экипаж о предстоящем за пять минут. Ричард и ученые надели прозрачные шлемы, включили подачу кислорода и нагреватели.

Если бы он не проделывал эту процедуру ранее, то принялся бы возражать против включения нагревателей. В этот момент его просто бросало в жар. Но он знал, что, оказавшись в грузовом отсеке без подогрева, замерзнет в считанные часы, и хотел пробыть возле капсулы так долго, как только возможно.

Он помог Хейди защелкнуть шлем, потом проверил снаряжение Патриции. Бросил беглый взгляд на трех других специалистов, однако те, конечно, более натасканы в обращении с космическим снаряжением, чем двое археологов. Все же историкам не приходится надевать скафандры перед выходом на раскоп.

Им предстояло вскрыть пронизанный космическим холодом корабль под недреманым оком камер и начать интеллектуальный поход по пути, пройденному «Аполлоном-8».

Услышав собственное прерывистое дыхание, Ричард подключил расположенные с внешней стороны шлема аудиочипы, использование которых предусматривалось исключительно для данной миссии. Астронавтам нет нужды прислушиваться к окружающему пространству. Однако он распорядился, чтобы чипы установили на каждом шлеме. Хотя исследовательская бригада будет пользоваться для переговоров внутренним оборудованием скафандра, с его точки зрения, все должны были не только видеть процесс, но и слышать его.

Он хотел впитывать происходящее всеми органами чувств.

Когда экипаж приготовился, и Сьюзен дала «отмашку», Ричард открыл одностворчатую дверь, ведущую в заднюю часть грузового люка.

Теперь, когда капсула оказалась внутри, помещение сделалось меньше и стало совсем иным. В отсеке стемнело, так как капсула затенила несколько внутренних светильников. Два астронавта стояли возле капсулы.

Он передал свою видеокамеру одному из них. Конечно, камеры располагались внутри отсека, и вход снимали, по меньшей мере, двое ученых, но Ричард считал, что любого количества отснятого материала для фильма об этом историческом мгновении будет мало.

Расправив плечи, он улыбнулся спутникам, хотя они не могли видеть его лица, и сказал:

— Ну, начали.

Команда эта, по правде говоря, запоздала. Археологи уже снимали капсулу, рассматривали ее поверхность, прикидывая, откуда можно будет взять образцы.

При всем волнении Ричард понимал, что на данном этапе спешка повредит: необходим методичный и неторопливый подход.

И поскольку на самой ранней стадии обследования делать ему было нечего, он направился в обход капсулы, пытаясь объять ее взглядом.

Вмятина на конусе оказалась неровной — похоже, какой-то крупный предмет нанес скользящий удар. Металл вокруг вмятины выглядел изношенным и хрупким. Ограничиваясь одними догадками — а иного варианта у него не было — он предположил, что повреждение было нанесено очень давно.

Ричард еще раз убедился, что замеченные им ранее полосы на обшивке оказались скоплением крошечных дырочек, располагавшихся очень близко друг к другу, словно корабль был обстрелян тучей гравия, а точнее, попал в облако мелких песчинок.

У него засосало под ложечкой. Итак, капсула могла кое о чем рассказать. Все эти мелкие подробности — следы нагрева на сопле, длинная царапина на металле сбоку, будто кто-то провел по корпусу железкой, мелкие отверстия, вмятины и шероховатости — свидетельствовали о том, что произошло.

В некоторых вмятинах и задирах могла скопиться пыль, оставшаяся от давно исчезнувших цивилизаций, могли обнаружиться свидетельства жизни на другой планете, мог застрять кусочек руды, немыслимой для земных геологов. Или еще не открытые минералы, химические соединения, растительные или животные ткани, да и вообще всё, что выходит за пределы человеческого воображения.

Обогнув капсулу, Ричард остановился возле небольшого люка. Еще на Земле он со своей бригадой не один раз обращался к этой проблеме. Они изучили конструкции люков на других капсулах, тщательно обследовали две из них, находившиеся в музеях.

После пожара на «Аполлоне-1», в котором погибли три астронавта, люки следующих капсул стали открываться наружу. Однако, согласно конструкции, они должны были оставаться закрытыми во время полета.

И Ричард, и его специалисты понимали, что люк, скорее всего, придется взрезать, и сделать это следует так, чтобы свести к минимуму возможные повреждения. Однако сначала, по общему согласию, он должен был попытаться открыть его вручную.

Ученые сфотографировали люк и расчистили место вокруг него. Желудок Ричарда вновь заныл, он с облегчением вспомнил, что с утра ничего не ел, и отвернулся от прожектора, которым один из киношников светил ему в лицо. Пусть они увидят его только в профиль, да и то не слишком отчетливо благодаря зеркальному пластику шлема.