Вера Чиркова - Где игра жизнь Страница 7

– Ш-ш! Видишь, синька?

Что такое синька, собираюсь спросить я, и неожиданно замечаю сизый дымок, стелящийся над травой.

– Отходим, синька! – Очил спешно отводит назад людей.

Оглянувшись на него, делаю пару шагов вперед. Едва коснувшись носком ноги синеватого тумана, даю заданье сканерам определить состав и площадь распространения синьки. И сразу отпрыгиваю назад, подчиняясь злобному шипенью Очила.

– Ну, ты и малохольный! – ругается главарь, не выпуская мой рукав. – Что, скажешь, и про синьку никогда не слыхал?

– Слыхал, конечно, – уклончиво бормочу я, не желая признаваться в полном невежестве, – но здесь-то это откуда?

– Здесь все есть, – загадочно то ли обещает, то ли пугает Очил, – еще и не то увидишь. Только не стоит все сразу на вкус пробовать, если собираешься до жены дойти.

Напоминание о Тези моментально и надолго портит мне настроение. А вместе с мрачными мыслями приходят и подозрения. С какой стати этот Очил так обо мне печется? Прилип, прямо как родной. Не верю я в искреннюю заботу парней, пришедших сюда убивать себе подобных ради потертых бляшек. Мои рассуждения прерывает сообщение мику. Эта синька – не что иное, как химическое оружие, попросту паралитический газ. Последний раз трамеряне применяли его против жителей взбунтовавшихся провинций лет десять назад. Но с тех пор синька официально признана негуманным оружием. Как будто бывает оружие гуманное!

Мику докладывает, что определить границы разлива синьки невозможно. Однако если исходить из вложенных в него геодезических данных и того факта, что синька много тяжелее воздуха, можно определить места, куда газ еще не проник. Таких мест два, слева от нас, на холме, и справа, по дороге. Причем по дороге надежнее.

Интересно, а почему бы нам вообще не выйти на дорогу и не топать по ней? Возникает у меня вопрос, который я немедленно и озвучиваю.

В ответ на него хихикает не только команда Очила, но и присоединившиеся к ним парни, не говоря уж об их предводительнице Кани. Хотел бы я понять, что такое смешное сказал.

– Ты извини нас, Ведун, за смех, зато теперь понятно, что ты не провокатор, бывают здесь и такие. Мы ведь все с тебя глаз не спускаем, все ждем, когда проколешься. Да и то посуди, ведешь ты себя странно, пришел играть, а про игру вроде и не слыхивал. Дерешься как сумасшедший, а бони не собираешь. – Признается главарь.

– Да при чем тут бони! – неожиданно для себя взрываюсь я. – Не могу я по чужим карманам шарить, не научен! И про такие игры, где нужно людей убивать, тоже никогда раньше не слышал!

– Ну, что я вам говорил? – Осуждающе глядит на свою компанию Очил. – Никакой он не провокатор, просто ведун чокнутый. Но ты не расстраивайся, пока идем вместе, мы твои бони собирать будем, не бесплатно конечно. Отдайте его долю, парни. Вот если дойдешь до третьего уровня – придется самому наклоняться. А к дороге ходить нельзя. Заминировано там, и жучки везде. Вмиг зацапают, будешь неделю в первой линии за пайку стоять.

Ну, если я там буду стоять, то второй линии эту неделю делать нечего будет, мог бы ответить я, но лучше промолчу. Потому что нет у меня этой недели. У меня даже одного часа лишнего нет, если на то пошло.

– Тогда пошли в обход с другой стороны, – бросаю я компании авантюристов, поднимаясь с травы.

– Пойти то, пойдем, – рассудительно соглашается Очил, – только теперь я впереди буду. А ты, если чего заметишь – наш сигнал – ш-ш!

– Не забудь, Оч, – негромко предупреждает сухощавый парнишка, которого все зовут Гензом, – прошлый раз синьку висяки окружали.

Так, теперь еще и висяки какие-то! А этих то с чем едят?!

– Помню, – кратко кивает Очил, и специально для меня объясняет,- это парни из третьей линии, любят на деревьях сидеть.

– Просто сидеть?! – осторожно уточняю я.

– Да уж конечно не просто! – ядовито хихикает Танс. – либо камни на веревках сбрасывают, либо сетей наплетут! А могут и горючкой полить, а потом поджечь!

– Ну, это уж ты загнул, – обрывает его Генз, – горючки раньше второго уровня не бывает!

Все ясно, скучать нам не придется! И что же это за людишки такие, вместо того, чтобы заняться чем-нибудь полезным для своей планеты, или хотя бы города, да просто для семьи, играют в дикие по жестокости игры, где чужая жизнь оценена в несколько жалких бляшек! Нет, мне наверное никогда не понять, почему эти парни с такой готовностью идут погибать за мифический, никем не виданный суперприз!

Нам приходится пройти почти два километра в сторону, чтобы обогнуть разлив синьки. И все это в напряженном ожидании какой-нибудь каверзы от изобретательных сторожей третьей линии. Очил несколько раз предупреждающе шипел, и мы, замерев, ждали, пока он изучит подозрительный бугорок или кустик. Один раз он даже бросил в кусты пару припасенных загодя камней, но, кроме длинноногого зверька, оттуда никто не выскочил. Не раз за этот переход он, оглянувшись, вопросительно смотрел на меня, и каждый раз мне приходилось, испытывая незаслуженное чувство вины, отрицательно качать головой.

К тому времени, как мы добрались до вершины холма, я уже устал щелкать пальцами и выслушивать однообразные ответы мику. Очил скомандовал короткий привал на отдых, и парни моментально попадали в траву. Однако и на привале действовали они довольно грамотно, оставили дозорных и легли не кучно, а попарно, спина к спине. Видна практика.

Мне валяться в траве не хочется, поэтому решаю пройти немного вперед, осмотреться. Сделав знак Очилу, и получив кислый кивок, осторожно крадусь меж кустов. Все спокойно. Летний день идет на убыль, косые тени от густых кустов ложатся на усыпанную белыми звездочками цветов травку, покрывающую скудную почву. Крупные насекомые, похожие на наших шмелей, вьются над цветами, собирая сладкую дань. Делаю еще несколько шагов. Внезапно какое-то неосознанное ощущение неправильности заставляет меня застыть в неподвижности. Ну да, цветочки! Впереди в десятке метров четко темнеют правильные квадраты без единой белой звездочки. И тут же в ухе звучит подтверждение моей догадки. Под снятым дерном нас ждет засада.

Не спуская глаз с опасного места, пятясь, возвращаюсь к парням. Они уже все на ногах.

– Ну? – Нетерпеливо выдыхает Очил.

– Сидят в ямках, накрытых дерном. – Коротко отчитываюсь я.

– Кроты! – презрительно ухмыляется Кани.

– Сколько их примерно, не знаешь? – задумчиво интересуется Очил.

– Знаю и не примерно, – гордо киваю ему. – Пять!

– Пять? Это не все! Тут должно быть не меньше пятнадцати человек! Значит, они собирались пропустить нас дальше и ударить с двух сторон. Эх, знать бы еще, чем?! Ну ладно, скоро выясним!

После короткого раздумья Очил предлагает разделиться на две группы. Первая осторожно пройдет вперед и займет позицию между кротами и основными силами противника. А вторая подождет, пока вылезут кроты и тогда быстро разделается с ними. А потом останется только вместе разбить тех, кто ждет в засаде.