Клиффорд Саймак - Зачем их звать обратно с небес? Страница 7

— Что-то случилось, мистер Фрост? — встревожилась секретарша.

— Нет, все в порядке. Если что-то поступит, положите в сейф, утром займусь.

— Хорошо, — произнесла она чуть натянуто, демонстрируя неодобрение, и вышла из кабинета.

А Фрост принялся вспоминать тот день — месяца три назад — когда курьер по ошибке вручил ему секретный документ, предназначенный для Питера Лэйна. Он, конечно, сам вернул конверт Лэйну и все вроде утряслось. Курьера, понятно, уволили, проступок был серьезен, но никакого напряжения между Фростом и Лэйном не возникло.

И все же случай не забылся, заметил Фрост. Была там одна бумага, листок, что выскользнул из конверта и спланировал под стол — где он его и обнаружил, но уже после того, как вернул конверт Лэйну.

Он вспомнил, как стоял с этим листком в руке, раздумывая, что предпринять. Конечно, следовало бы вернуть его Лэйну, но тогда опять пришлось бы что-то объяснять, а ему показалось, что бумага не стоит таких переживаний. Это была какая-то рутинная, невесть зачем засекреченная чепуха из тех, что в изобилии циркулировали между отделами. Шифрованную форму переписки ввели давным-давно, смахивало все это на игру в шпионы — тем более, что шифровать стоило лишь малую толику документов, а в большинстве случаев дело сводилось к обычной переписке между отделами. Но таковы были правила.

Поэтому, чтобы избежать новых объяснений, он просто отправил листок в ящик стола и забыл о нем, резонно предположив, что если бумага важная, то ее хватятся.

Однако он ошибался.

Но если сегодняшнее поведение Эплтона действительно связано с этим документом, то в историю вовлечен еще и Лэйн.

Фрост рывком выдвинул средний ящик стола — там бумаги не было. Если бы хоть примерно вспомнить, о чем шла речь!

Какой-то список…

Он наморщил лоб, пытаясь припомнить детали, но туман не рассеивался.

Фрост обшарил остальные ящики — бумаги не было нигде. Так вот как они узнали! — его прошиб холодный пот.

Kто-то залез к нему в стол…

7

Рекламный агент указал в сторону болота, покрытого чахлым подлеском.

— Двадцать акров, — сообщил он. — При нашей цене это великолепная сделка. Друзья мои, более удачного способа вложить средства вы не найдете. Через сто лет цена возрастет десятикратно. А через тысячу — если вы уцепитесь за эту землю всерьез — вы станете миллиардерами.

— Но ведь это какое-то болото, — поморщилась женщина. — Кому оно понадобится…

— Сегодня, — принялся увещевать ее агент, — вы платите за акр столько, сколько через сто лет вам заплатят за каждый квадратный метр. Представьте, сколько людей будет в мире, прикиньте общую площадь Земли, и все станет понятно. Как только мы достигнем бессмертия и начнутся оживления…

— Им земля не понадобится, — возразил муж. — Перемещения во времени позволят отправлять людей на миллион лет назад, а когда и там все заселят, то на два миллиона…

— Честно говоря, — заговорщицки понизил голос агент, — я бы на это не рассчитывал. В перемещениях во времени многие сомневаются. Конечно, Нетленный Центр этого добьется, если это возможно в принципе. В противном случае этот участок будет стоить бешеных денег. Неважно, что болотистый. Человечеству потребуется любой клочок земли… Да и вообще, может статься, что Земля превратится в одно большое здание…

— Но есть еще космос, — не сдавалась женщина. — Планеты…

— Мадам, — приосанился агент, — давайте смотреть на вещи реально. Они болтаются в космосе уже сотни лет, но так и не отыскали ни одной подходящей планеты. Да, обнаруживают какие-то планетки, но всякую требуется окультурить, а на это уйдет прорва времени и средств.

— Ну, не знаю, — покачала головой женщина. — Мне кажется рискованным вкладывать деньги в эту пустошь.

— Пожалуй, — согласился муж. — Мы, собственно, хотели только взглянуть. Присмотреться, так сказать. Большую часть наших средств мы вкладываем в марки…

— То есть, у нас их не так уж и много, — уточнила женщина. — Денег, я имею в виду.

— Да, — вкрадчиво согласился агент. — Марки — дело серьезное. Но как вы себе представляете дальнейшее? Вы их скупаете, надежно укрываете в каком-нибудь сейфе или подвале, а когда вас оживят, извлечете из тайника и попытаетесь с выгодой продать. Но марки нынче покупают все. Что будет с рынком? Да и хобби не вечны, а ну как тогда никому не будет дела до коллекционирования? Или, скажем, вдруг марки украдут? Даже если вы узнаете, кто это сделал, как вы докажете, что они ваши? У вас ведь нет на них никакого документа. А если они истлеют? Заведется какая-нибудь бактерия, например? Или от сырости? Что, мои дорогие, вы тогда скажете?

— Да… — хмыкнул муж. — Никогда об этом не задумывался. Земля-то никуда не денется, а права у нас сохранятся…

— Вот именно! — обрадовался агент. — Чтобы закрепить землю за собой навечно, вам всего-то потребуется открыть счет в Нетленном Центре, предоставить ее нам в аренду и выплачивать небольшие суммы для покрытия расходов по защите ваших прав. Вот видите, — он перевел дыхание, — как все просто. Неплохо мы придумали.

— Но, — вздохнула женщина, — если бы не болото…

— Да говорю же, — разгорячился агент, — нет никакой разницы, болото или что угодно. Со временем в ход пойдет любой клочок земли. Если и не через сто лет, то уж через тысячу — наверняка. Вы же, коли захотите, можете оговорить, что спать будете тысячу лет. Нетленный Центр всегда идет навстречу подобным пожеланиям. Тем более никто не знает, когда они приступят к оживлениям.

8

Швейцарские марки означали, что встреча состоится в парке в деловой части Манхэттена, а на кляссере было указано время — час тридцать.

Джо Гиббонс уже был там и встал навстречу Фросту.

— Ты немного опоздал, — укорил он вместо приветствия.

— Пришлось проверить, не следят ли за мной, — поморщился Фрост.

— Кому вдруг понадобилось? Раньше тебя не беспокоили.

— Что-то происходит в Центре.

— Маркус трясется? Боится, что ты составишь ему конкуренцию?

— Это нелепо, — скривился Фрост.

— Понятное дело. Но с таким ничтожеством, как Маркус, ни в чем нельзя быть уверенным.

Они присели на скамейку.

Пробежала белка, плавный одинокий звук выводила где-то над головами птица. Небо было голубым без изъяна, и маленький парк источал сладкий ленивый покой.

— Хорошо как, — вздохнул Фрост. — Надо почаще выбираться на улицу, дышать воздухом и ни о чем не думать.

— У меня к тебе дело, — насупился Гиббонс. — Не знаю с чего начать.