Артем Гай - Незавершенный эксперимент Страница 7

Значит, все же преднамеренная, истинная агрессивность? Гиви давно не разделял устоявшееся мнение о том, что дельфины абсолютно доброжелательны к человеку и ограничивают свою агрессивность к нему лишь "стадией демонстрации угрозы". Дельфин - зверь. Очень умный и очень хорошо дрессируемый, добрый к человеку, но зверь. Во Флориде дельфинов обучали даже убивать людей, пловцов, впрыскивая в них иглой сжатый газ из канистр, закрепленных на голове животного. Здесь, конечно, все в основном от человека-учителя, но действовал-то все же дельфин! Известно, и человека можно воспитать убийцей... А разве не наблюдал иногда и он, Гиви, как и другие дельфинологи, истинной агрессивности животных против человека? Обычно эти случаи расцениваются как "случайности", но происходят-то они всегда при возбуждении дельфина и недовольстве чем-то в поведении человека!

И Гиви стал восстанавливать в памяти наблюдавшиеся им случаи такого поведения дельфинов.

Он в волнении присел на подоконник. Если догадка верна...

Вот, например, история той самки, отловленной ранней весной, которая к лету родила в прибрежной вольере. Дельфиненок вскоре умер, как и большинство родившихся в неволе. А мать ходила с ним по вольеру несколько суток, днем и ночью, все выталкивала на поверхность. Смотреть на это было просто невозможно. Она не ела ничего все эти дни. Все поддерживала малыша на поверхности, чтобы мог дышать. В конце концов дельфинологи не выдержали, пожалели ее, забрали труп и захоронили. А ночью она ушла через сетевое заграждение в море. Но недалеко от вольеров. Все ходила рядом и нападала на людей. Они, вынудившие ее рожать в неволе, лишившие дитя, были повинны в ее трагедии... И одного едва не утопила: обхватила грудными плавниками и так, держа в своих объятиях, пошла под воду. Держала его там около минуты, а потом отпустила. Этот человек не сомневался, что дельфйниха его топила, но почему не довела дела до конца, не ясно. В другой раз, неожиданно появившись рядом с пловцом, дважды слегка ударила его хвостом по голове, и пловец, несомненно, стал бы утопленником, не случись это недалеко от берега и на виду Николая Гука...

Если догадка верна, она объясняет все: происходящее у них в дельфинарии становится в ряд с событиями в Тихом океане.

Вопрос тогда в том, насколько все это необратимо? И что необходимо предпринять, чтобы разорвать порочный круг? Гиви было ясно одно: действовать должен человек. Он виновник, ему и исправлять. Но как? Могут ли люди остановиться, с полной ответственностью осмыслить важность момента? Он не был уверен в этом. С атомной бомбой не смогли же. Все ли там зависело от политиков? Да, ученые требовали остановиться, но ведь не все, далеко не все! А здесь? Сможет ли Николай преодолеть инерцию своего мышления, свои зашоренные представления о мире, природе, науке?

Гиви взял "Неделю", подшивки газет и пошел в кабинет к заведующему отделом. Гук был где-то на заседании. Гиви разложил на его столе принесенные статьи и отправился в дельфинарий. Без всякой цели. Просто ему необходимо было теперь взглянуть на дельфинов.

Ветер усилился. За стенами дельфинария гудело море. Воду в бассейне рябило. Дельфины неподвижно стояли в дальнем его конце мордами к бетонной стенке. У Гиви перехватило дыхание, он представил себе все как и было в действительности: Пират и Эльма в серой камере неглубокого бассейна, в тюрьме. Многие годы. Среди большого человеческого обиталища. Теперь, наверное,- среди врагов. В этих бетонных мешках все время стоит невыносимый для них шум! Как если бы на иной планете непонятные существа бросили его, Гиви, в вонючую гремящую яму.

Ах, эта человеческая черствость! Он вдруг остро, болезненно осознал: ведь и Пират и Эльма, как и тысячи дельфинов у острова Тетешима, были безвинными жертвами человеческой, и его, Гиви, в том числе, черствости и эгоизма!

В эти секунды к нему пришло решение. Единственно возможный для него вариант! Николай его, конечно, не поймет... ..

У глухой стены дельфинария на утоптанной площадке лежали металлические трубы, из которых предстояло сварить и свинтить две большие разборные рамы для плавучей клети. Долго и тщательно готовили чертежи этого сооружения, которое через пять месяцев должно стать плавучим домом Пирата и Эльмы. Из него они будут выходить в открытое море, чтобы по лабиринту на десятиметровой глубине тянуть к акванавту кабель, вести спасательные ра.боты. В него будут возвращаться. Будут ли?..

Гук сидел уже за своим столом и энергично писал. Настольная лампа на высокой ножке страдальчески тряслась. "А, Гиви... Посиди..." Пробежал глазами написанное, громыхнул стулом, вышел. Гиви достал сигареты и закурил. Подшивки газет и "Неделя" лежали на подоконнике.

Гук вскоре возвратился и сказал с порога: - Ну вот, все. Сегодня отправят бумагу насчет быстроходного катера. Директор наконец договорился.

По плану эксперимента Пирата и Эльму должны доставить к месту работ в Геленджикскую бухту за несколько часов - вертолетом или скоростным катером. Институтское экспедиционное судно было слишком тихоходно для этой цели переоборудованный рыболовный сейнер РС-300. До Геленджика ему добираться около двух суток.

Вот, речь идет о катере... Гиви так и знал. Николай просто отмахнулся от сомнительных факторов.

- Ну что у тебя? - Гук сел на край стола и тоже закурил.

- Читал?

- А, это...

Гиви протянул Гуку записку. Тот глянул и рассмеялся.

- Точно... Чудак этот Лебедев, а?..

- Тебе не кажется, Коля, что дельфины не хотят больше с нами контактов?

- Что ты еще выдумал? - Гук нахмурился, слез со стола, поправил на спинке стула свой замшевый пиджак.- Думаешь, я не понял, зачем здесь эти подшивки? Корреспонденты ведь наплетут бог знает что! Тризна, мщение... Чушь! Как и твои домыслы.

- А может быть, это не домыслы?

- Ну, фантастическая гипотеза! - раздраженно сказал Николай.- Ведь их промышляли многие годы... Будь же ты ученым, Гиви, а не писателем!

- А я не писатель...

- Ну, поэт. Шота Руставели в должности научного сотрудника! Вместо забот о нуждах народного хозяйства - поэтические изыскания о дельфинах. Удивительно, как за десять лет работы из тебя это не вымыло...- Гук прошелся по кабинету.- Ты два года не был в отпуске, устал. Это понятно... А что, возьми сейчас месячишко. Я тряхну стариной, займусь животными...

- Займись. Вон, с "дикарями" тоже ничего не получается.

Гиви встал и пошел к двери. Все эти разговоры с Николаем бессмысленны. Однако...

- Да, забыл. Сегодня на меня напала Эльма.

Гук сел за стол, положил на столешницу большие кулаки.

- Рассказывай.

Выслушав, проговорил:

- Ну, ладно. Давай переведем их на несколько недель в прибрежную вольеру.