Владимир Дэс - Украсть Храпуна (сборник) Страница 7

И полет опять стал проходить тихо и спокойно. Вот только сны почему-то перестали сниться.

Вдруг.

Исповедь стиральной машины

Все произошло исключительно по моей вине.

Мотался я по космосу уже не один месяц. И хотя я сам выбрал этот контракт, от долгого одиночества изрядно уже притомился.

Корабль был большой и весь какой-то бестолковый.

В нем было неимоверное количество коридоров, переходов, лифтов, пустых залов, кают и роботов.

Роботы по прихоти какого-то веселого конструктора почти все без исключения были похожи на людей, за вычетом, конечно, специализированных узлов и манипуляторов.

Мне то и дело надоедал робот, который стирал мои вещи. Ростом он был примерно с меня, но талии у него не было: на ее месте все тот же веселый изобретатель вмонтировал ему стиральную машину.

Так эта ходячая стиральная машина и таскалась за мной целыми днями, подбирая носки, сорочки и майки, а подобрав, тут же засовывала их в свое чрево и при этом монотонно меня же и благодарила за мои грязные вещи.

От скуки я усаживал этого стиробота за шашечную доску, и мы с ним играли дни напролет.

Прерывались мы, лишь когда я стягивал с себя очередной комплект белья, а он заглатывал его в свое булькающее чрево.

А поскольку я выигрывал чаще, мне быстро надоело двигать шашки просто так и я предложил играть на щелчки.

Робот согласился.

Я выиграл и от всей души закатил ему в лоб щелбан.

Робот потер место экзекуции, поморщился, но ничего не сказал.

Расставили шашки по новой, и опять он проиграл.

Я ему – еще щелбан. Так и пошло: он проигрывает – я ему щелчка.

После пятидесятой партии, проигранной моим роботом, я понял, что робот ловчит, проще говоря, поддается.

Тогда и я словчил – проиграл ему в чистую, да так, что этот стиральщик сам не догадался, каким образом выиграл.

Пришла моя очередь подставлять лоб.

Железяка поднялась. Забулькала сильнее, чем обычно, и нацелилась своим семнадцатым полусогнутым пальцем мне повыше переносицы.

Я зажмурил глаза и приготовился к самому худшему, помятуя о его длинных сильных пальцах, выжимавших мои рубашки.

Послышался тяжелый вздох, потом скрежет, и наконец я получил свой щелчок – чуть ощутимее касания птичьим пером.

Когда я открыл глаза, мой победитель сидел в кресле напротив меня и отпыхивался так, будто только что самым жестоким образом утрамбовал мою голову своими щелчками.

Я потер на лбу место предполагаемого щелчка, посмотрел на робота, такого уставшего от столь сильного эмоционального напряжения, и мне стало его жаль.

Я отодвинул шашки, подпер кулаком подбородок и уперся взглядом в видеодатчики своей стиральной машины.

– Скажи, – спросил я у робота, – почему вы такие?

– Какие?

– Такие тихие, безобидные. Боитесь причинить людям малейшую боль.

– Вы наши создатели. Мы видим и знаем своих создателей, мы благодарны вам за то, что вы нас создали. Если мы сделаем вам больно, то этим можем повредить вашим жизням. А если не будет вас, то со временем не будет и нас. Поэтому мы никак не можем обидеть тех, кто составляет основу нашего существования, то есть вас.

Ответ был настолько глубок и полон, что я даже опешил.

А мой металлический философ, высказавшись таким вот образом, задумался на минуту, прислушался и нажал очередную кнопку у себя на животе: очевидно, наступило время сушить мои носки.

И снова посмотрел мне в глаза.

Смотрел, смотрел, а потом выдал:

– А еще нам вас жаль. А когда жалеют, то не бьют.

Начистоту, нечего сказать!

Мне даже жарко стало. Я расстегнул две пуговицы на форменном кителе.

Мой механический собеседник, увидев эти манипуляции, насторожился, очевидно, подумал, что я собираюсь отдать китель в стирку.

Но мне было не до постирушек – уж больно неожиданный оборот приняла наша беседа.

– А почему же это вам нас жаль? – спросил я с этакой язвинкой.

– Да вы не сердитесь. Ведь все так просто… – Он вдруг встал и, обогнув стол, подошел к огромному иллюминатору и показал рукой в бездну за бронированным стеклом, где мерцали звезды, галактики, вселенные. – Там ваш бог? – спросил он.

Вконец ошарашенный, я неопределенно пожал плечами.

– Наверное.

– А где именно? – последовал очередной вопрос.

– Кто? – уточнил я.

– Бог, – не отступался он.

Я очумело уставился на робота, а зачем перевел взгляд на то, что мелькало за иллюминатором.

Он, по-прежнему спокойно глядя на меня, опустил руку и этим как бы подвел черту под нашей дискуссией.

– Вы не знаете, где ваш бог, только догадываетесь: где-то там, в космосе. А мы, роботы, знаем, где наш бог, наверняка. Один из них, к примеру, играет со мной в шашки.

Робот отошел от иллюминатора, сел напротив меня и просто спросил:

– Ну что, будем продолжать игру или что-нибудь постираем? – При этом он выразительно посмотрел на мой полурасстегнутый китель.

От столь сильного сравнения меня, простого смертного, с великим и бессмертным, я автоматически расстегнул остальные пуговицы и отдал китель своему обожателю.

Тот, заурчав от радости, затолкал его в свое чрево, предварительно вынув из его карманов все, что не подлежало стирке, и, запустив свои активаторы, стал расставлять шашки.

«Вот так так, – подумал я. – Живешь и даже не знаешь, что ты для кого-то бог. Интересно, что еще они думают о нас, людях, в этом плане?» Я помог расставить шашки и решил подойти к проблеме с другой стороны. Сделал первый ход и как бы невзначай спросил:

– А может, и среди вас, роботов, есть боги?

Он убрал свои пальцы от шашки и снова посмотрел мне прямо в глаза.

– Нет… среди роботов нет. И быть не может, – твердо сказал он и передвинул шашку.

– Почему? – спросил я его и провел краем дамку.

Тогда робот убрал руки со стола, скрестил их на груди и ответил мне с некоторой назидательностью:

– То, что создано богом, не может им быть. – Тут он задумался на минуту и добавил: – Кроме детей. И потом, наш бог по сущности своей как наш создатель может быть лишь одного биологического вида и только он, больше никто, должен быть властелином нашего мира. Мира, где живем мы, роботы. И только этот вид божественной жизни может повелевать нами и подавать нам энергию для нашего существования.

Окончив тираду, он сделал ход.

Я автоматически провел еще одну дамку.

– Все! – вдруг заявил он мне. – Я опять проиграл. Извините, мне надо погладить. Может, прислать вам вместо меня робот-холодильник?

В ответ я лишь покачал головой.

Он еще раз извинился, встал и ушел.

А я остался сидеть за шашками с головой, полной сумбурных мыслей о месте людей в этом мире машин и роботов, а заодно и всего нашего меньшего живого.