Майкл Муркок - Ритуалы Бесконечности Страница 7

На двери комнаты, предназначенной для сообщений, висела табличка «Лекционный Зал». Внутри стояли несколько рядов кресел, повернутых к небольшому экрану. С одной стороны от экрана стояла грифельная доска.

— Садитесь, господин Боуэн, — пригласил доктор Мэй, в то время как Фаустаф подошел к доске и опустился в кресло. Мэй сел рядом с Боуэном, скрестив руки.

— Я буду, по возможности, краток, — сказал Фаустаф. — Воспользуемся слайдами и фильмами для иллюстрации того, о чем я буду говорить. Я, конечно, также отвечу на вопросы, а доктор Мэй ознакомит вас с деталями, о которых вы захотите узнать. Хорошо?

— Хорошо, — сказал Боуэн.

Фаустаф щелкнул выключателем, и свет в помещении погас.

— Хотя кажется, что мы путешествуем через субпространственные уровни многие годы, — начал он, — на самом деле мы осуществляем это, начиная с 1971 года, то есть 28 лет. Альтернативные Земли были открыты моим отцом, когда он работал здесь, в Хайфе, в технологическом институте…

На экране появилось изображение — высокий, несколько мрачный человек, полная противоположность другому Фаустафу — его сыну. Фаустаф-старший был худым, с большими и очень грустными глазами, большими руками и ногами.

— Это он. Он был физиком-ядерщиком, и весьма неплохим. Родился в Европе, провел некоторое время в немецком концлагере, перебрался в Америку и участвовал в создании Бомбы. Он уехал из Америки сразу после взрыва в Хиросиме, путешествовал, присоединился к работам в Английском центре Ядерных Исследований, а затем переехал в Хайфу, где осуществлялись интересные работы с частицами высоких энергий. Мой отец немного занимался этим. Его задачей, в тайне от всех, кроме меня и матери, была попытка создать прибор, позволяющий фиксировать и предотвращать ядерные взрывы. Дурацкая мечта, и у него хватило рассудка понять это. Но он никогда не бросал работу, если оставался хотя бы один шанс, или, по крайней мере, он думал, что оставался… Его собственные работы с частицами высоких энергий подсказали ему идею, что прибор безопасности можно создать, используя эффект корректирующих воздействий на нестабильные элементы направленным потоком частиц высоких энергий, которые, взаимодействуя с возбужденными частицами, образовывали однородные соединения типа панциря вокруг нестабильных атомов, как бы «успокаивая» их. У некоторых ученых в Технологическом институте были такие же мысли, и начались исследования. Отец работал в течение года, и вскоре был создан прибор, аналогичный нашим аджасторам, но более примитивный. Тем временем умерла моя мать. Однажды он и несколько других ученых испытывали машину, но ошиблись при настройке. Налаживая уровни, они создали первый «туннель». Они не поняли, что это такое в действительности, но вскоре исследования дали им информацию о субпространственных альтернативных Землях. Позднее исследователи, параллельно работавшие над аджастором, туннелером и инвокаром, узнали о двадцати четырех альтернативных Землях, кроме нашей собственной. Они существовали в «субпространстве», как его назвали мой отец и его группа. За год исследований осталось только двадцать альтернативных Земель, и они наблюдали полное уничтожение одной из планет. К концу второго года осталось только семнадцать, и ученые приблизительно узнали, что случилось. Происходило полное разрушение атомной структуры планет. Оно начиналось с маленькой области и распространялось вширь, пока вся планета не превращалась в газ, а газ не рассеивается в пространстве, не оставляя и следа от планеты. Небольшие области разрывов мы теперь называем Локализацией нарушения вещества и можем с ними бороться. То, что мой отец считал видом природного феномена, как оказалось позднее, было работой разумных существ, у которых имелись аппараты для создания разрыва пространства. Хотя мой отец был полон научной любознательности, вскоре он был напуган поистине фантастическими размерами уничтожения жизни при разрушении альтернативных Земель. Разрушение планет было хладнокровным коварным убийством миллиардов людей в год. И эти планеты, прибавил бы я, сходны с нашей собственной — и с вашей собственной, господин Боуэн — с примерно теми же принципами цивилизации, примерно таким же научным развитием — все они были похожи, и все они тем или иным путем приходили к смерти — наступал застой. Мы так и не знаем, почему это происходит.

На экране снова возникла картинка. Это была нe фотография, а рисунок художника, представляющий мир того же типа, что и Земля, и с Луной такой же, как у Земли. Картинка изображала планету с различными оттенками серого цвета.

— Это З-15, — сказал Фаустаф. — Так она выглядела десять лет назад…

Джерри Боуэн увидел мир зеленых и голубых тонов. Он не узнал его.

— Так выглядит З-1, — сказал Фаустаф.

Появилась следующая картинка. Шар из зеленого обсидиана, туманный, сумеречный, странный, с обитателями, похожими на вампиров.

— Так не менее десяти лет тому назад выглядела З-14, — произнес Фаустаф.

Следующая картинка, которую увидел Боуэн, представляла примерно то же, что изображено на второй, — преимущественно синие и зеленые тона с четко выраженными очертаниями материков.

— Это З-13, — сказал Фаустаф.

Мир из ярких кристаллов гексагональной структуры, точно пчелиные соты. Скопления земли и воды заполняли некоторые ячейки. Слайд показал обитателей этого странного мира.

— А это З-13, какой она была…

Боуэн увидел еще одну картинку, идентичную двум другим.

Планеты повторялись — миры гротескных, фантастических джунглей, равнин, морей. И только З-3 была схожа с З-1.

— А вот З-2 — мир, который резко остановился в своем развитии, по нашим срокам, около 1960 года. Нам не понять, почему это происходит, даже после того, как затормозилась З-3, насколько я помню, после 1950-го. Это внезапное прекращение всех видов прогресса все еще остается для нас загадкой. Как я уже говорил, изменения происходят с людьми, со всеми сразу. Они ведут себя так, будто живут в бесконечном сне в прошлом. Старые книги и фильмы, где изображены различные страны, кроме той, которую они знают, воспринимаются как шутка или полностью игнорируются. Это настигает всех одновременно, и только немногие, как, например, вы, господин Боуэн, «прерываются». Во всех остальных отношениях люди вполне нормальны.

— Каково же объяснение перемен в этих мирах? — спросил Боуэн.

— Я подхожу к этому. Когда отец и его группа впервые описали альтернативные миры в субпространстве, те уничтожались, как я говорил, насильственно. Они нашли путь остановить это всеобъемлющее разрушение, создав аджасторы, с помощью которых можно было контролировать Ситуации НВ при их обнаружении. Для того чтобы быть готовым управлять СНВ вовремя и там, где они возникают, мой отец и его группа начали собирать рекрутов и вскоре создали большую организацию, почти такую же, как у меня сейчас. Хорошо оснащенные команды подготовленных физически и психологически людей были посланы на другие Земли, тогда таковых было пятнадцать, а не четырнадцать, как теперь. Постепенно организация росла, не без помощи некоторых официальных лиц израильского правительства, правительства того времени, которые также помогали сохранять деятельность моего отца и его группы в секрете. Аджасторы были построены и установлены на всех планетах. Посредством стабилизирующего воздействия этих приборов люди могли исправить и подчинить СНВ, но степень успеха зависела от стадии, на которой СНВ была обнаружена. Такое положение сохраняется и сейчас. Хотя мы можем «гасить» разрушение материи, возвращая ее к первоначальным формам, мы не в состоянии восстановить ее полностью. Так, З-15 — это мир серого пепла, который извергается тысячами вулканов, образовавшимися на ее поверхности; З-14 — ничто, кроме стеклянных скал, а З-13 — в основном кристаллические структуры. Ближе к З-1 миры более знакомы, и, в частности, З-2, З-3, З-4. Вот З-4 повезло, ее развитие остановилось незадолго до первой мировой войны. Но она состоит сейчас в основном из Британских островов, Южной и Восточной Европы — остальное либо пустыня, либо океан.