Игорь Росоховатский - Встреча Страница 7

"Может быть, что-то похожее я испытывал, когда был водителем патрульного космолета. Бывали минуты, когда я как бы сливался с аппаратом в одно существо, каждое движение которого зависело от моей воли, - подумал Светов и ответил себе: - Нет, это нельзя сравнивать".

Роберт посмотрел на Вадима, на его пылающие щеки, на беспокойные тонкие пальцы, переплетающиеся в живую решетку. "Тебе повезло, мальчик, - думал он. - В юности ты познал такое чувство, которое я испытал только к концу пути. Красивое чувство, самое красивое и самое сильное. Но вот каково тебе будет жить после этого? Ведь все, что познаешь потом, ты невольно сравнишь с этим чувством. В чем же ты сможешь найти удовлетворение?"

- Еще звезду! - попросил Ким. - Образуйте здесь еще одну звезду.

- Нельзя, - ответил дальнианин. - Через много миллиардов лет по вашему счету здесь возникнет жизнь, подобная земной, а две звезды - это уже совсем иная жизнь.

"Существо, которое живет сто лет, не будет заботиться о том, что произойдет через миллиарды лет", - с сожалением подумал Роберт, - ведь он думал не о дальнианине, а о себе, о людях Земли. Он представил, как давно и насколько бы изменилось человеческое общество, лицо планеты, если бы люди были бессмертны и вынуждены были заботиться о том, что произойдет через миллионнолетия.

Дальнианин прочел мысли Роберта и, словно этого ожидал, тотчас предложил:

- Вы можете остаться со мной навсегда. Вы избавитесь от болезней и смерти, а значит, и от страха перед будущим. Вы не будете больше ни эгоистичными, ни злобными, ни скупыми, ведь "я" и "они" не станут разъедать вас противоречиями. Вы будете бессмертными и могучими, а значит, и счастливыми. То, что ваши собратья добудут в борьбе через очень много лет, вы получите сейчас...

"А чем мы уплатим за это? - подумал Роберт. - Мы отдавали за крупицы знания и могущества здоровье, молодость, мы теряли самых близких людей. Мы так привыкли за все платить, что иначе не можем..."

Вадим припомнил медные осенние леса и воздух такой чистый, что просматривались серебряные паутинки, плывущие в нем. Вот надвинулись тучи, тяжелые, мокрые, недобрые. Налетел ветер, рванул их, стряхнул тяжелые капли. Зашумел изо всех сил, надувая щеки, и осенний дождь ударил пулеметной очередью по лужам. Вадим не любил осенних дождей, но сейчас и о них вспоминал с тоской. И, еще не вспомнив всего другого, что незримо тянулось за ним через космос, сказал дальнианину:

- Нет, я не останусь.

"Почему он не заставит нас, если это ему нужно?" - подумал Ким и услышал ответ дальнианина:

- Нельзя заставить войти в будущее. Для будущего нужно созреть.

Взгляд Светова прояснился. Этот мальчик, Вадим, так легко принявший решение, помог и ему. А было нелегко. Ведь Светов хорошо представлял, что предлагает дальнианин. Разве не бессмертие необходимо ему, чтобы воплотить в жизнь свой замысел о путешествии к центру галактики?

- Вы сможете вернуться потом на родину, приняв любой облик - и такой, как сейчас, - сказал дальнианин.

Роберт подумал: "В этом - ловушка. Стоит только согласиться, и мы станем другими - у нас появятся другие цели и желания. Мы потеряем самих себя. И нам незачем будет возвращаться..."

Он хотел предупредить Светова, но услышал его голос:

- Спасибо за предложение. Я не могу его принять.

Он проговорил это твердо и быстро, так быстро, что возникали сомнения в твердости.

"Он старше остальных и лучше знает цену времени", - подумал Ким; ему захотелось спросить о чем-то, но он промолчал.

Дальнианин повернулся к Роберту, к тому, кого на Земле уже дважды считали погибшим и кто, если верить здравому смыслу, должен был погибнуть уже больше десяти раз.

"Бессмертие... Это слишком заманчиво. Это больше, чем голубое небо для птицы, но меньше, чем глоток воды для путника в пустыне..."

Дальнианин понял его и кивнул Киму: "Теперь твоя очередь". А Ким повернулся к товарищам - к людям, которые никогда не могли предугадать того, что он скажет, и произнес:

- А почему бы мне и не остаться здесь?

Его взгляд, как обычно, был вопросительным.

Губы Роберта шевельнулись, но он взглянул на Светова и промолчал.

- Счастливого пути, друзья, - сказал Ким с таким видом, как будто ничего особенного и не случилось, а его решение не должно было явиться для них неожиданностью.

...Они очутились у бурлящего фиолетового ручья. Вдали, у холма, виднелся нацеленный в небо нос ракеты. Троим людям он казался единственной реальностью на этой планете...