Александр Гейман - Ковчег Страница 7

- Значит, так, да!.. Значит, сукой меня!..

Он ревел, его трясло. В один миг он оказался на кухне. Он поставил выкипать чайник, он обрушил на пол холодильник, он пинком своротил с места раковину. Из щели выполз черный жук, самодовольно шевеля усами.

- Так вот же вам!

Антон сшиб насекомое на пол и...

- М'па-нет-смерть-стой--н-зз-з-а!.. - подскочили к нему пеструшки.

Но он уже опустил подошву и с треском раздавил черноспинную тварь.

Он - нет, он понял не сразу. Это вновь было как взмах ресниц, но теперь его сознание как бы раздвоилось. Антон уже видел и понимал, где очутился, перемещение было мгновенным, но разгромленная кухня, близнецы, Главная рубка, Город, закоулки Ковчега - все это еще стояло у него перед глазами, а затем как-то так сплылось в видение речного берега и стало отступать медленно-медленно, томительней и дольше, чем тает образ вещи, когда закрываешь глаза, но только еще более неодолимо. И наконец, он уже понял, все понял, уже ужаснулся и осознал, что он теряет, уже он знал, что не сможет этого изменить, а все равно - он как ненормальный вопил во весь голос слова на языке ангелов и зверей:

- М'па-назад-больше нет-река-море-утес-хочу-золотая полоска-дайдай-хочу-нечаянно!..

Ему казалось, что Ковчег еще досягаем, что он бежит вслед отступающей волне, что, может быть, он еще сумеет догнать ее и вбежать в воду Реки,- она еще перед ним, тут, - в шаге, в прыжке,- а на самом деле крик Антона оставался у него в горле, и он еле брел среди спешащих прохожих, и впереди были только чадящие машины, грязь на дорогах и подстриженные деревья.