Игорь Росоховатский - Утраченное звено Страница 7

Ему же это сделать намного тяжелее. Он рискует большим. Надо подумать над загадкой..."

Сигом вызвал в памяти сведения об организме человека. Он лишний раз убедился, насколько хрупок и беззащитен этот организм, но не расшифровал загадку поведения человека.

..."А что, если он в чем-то прав и я действительно забыл нечто важное, когда перестраивал себя? Нет, не может этого быть. Ведь я всегда помнил элементарные правила: "Есть части организма, в особенности, части мозга, неразрывно связанные с главными отличительными чертами личности. Замену таких частей следует производить лишь после переписи всей информации с них на новые части и тщательной проверки новой записи". Иначе говоря "легко вернуть мгновение, если оно записано в памяти, но и прошедшая эпоха перестанет существовать, если о ней забыть". Я помнил все правила, которые признал верными, и действовал в точном соответствии с ними. Если я забыл что-то, то это было несущественным..."

8

- Ты ошибаешься, - говорит сигом человеку. - Ничего существенного я забыть не мог. Однако я помню и пословицу: "Время дорого вовремя, даже когда в запасе бессмертие".

- Но для чего тебе экономить время?

- Чтобы сделать то, для чего я был создан. Узнать, есть ли ритм и закономерность рождения и гибели галактик, Вселенной. Составить уравнение развития материи. Решить его.

- Для кого?

- Для себя. Хочу знать.

"Бедняга, - думает человек. - Сильный, а бедняга. Впрочем, еще древние предостерегали: "Хотим детей не добрых, но сильных. А захотят ли сильные дети слабых родителей?"

9

...Я услышал, как за перегородкой произнесли мою фамилию, и стал прислушиваться.

- Хорошо бы его включить в экипаж "Титании", лучшего специалиста не найдем, - прозвучал голос заместителя начальника управления Рыбакова. Это был неулыбчивый, требовательный - до придирчивости - человек. Зато все знали: если уж экипаж подбирал и экспедицию снаряжал Рыбаков, за исход ее можно быть спокойным.

Даже мои недруги не упрекали меня в нескромности. Но тогда я подумал: "Значит, рано списывать меня на космодром. Еще бы! Опыт тоже чего-то стоит, а в некоторых случаях он может перевесить силу!"

- Все-таки он в последнее время стал сдавать, - с сомнением ответил другой голос, кажется, начальника отдела комплектации. - Ничего не поделаешь, годы берут свое. Ему уже за шестьдесят.

- Да я не о старшем Подольском! О сыне его! - пророкотал Рыбаков. Кстати, согласием его заручился. Он оговорил лишь: "Если отец не будет возражать", Надо со старшим Подольским потолковать...

Я прислонился к стене. На лбу выступили капли пота, словно кто-то напоил меня липовым чаем и, как говорила Ольга, согрел сердце. Мои губы сами собой растягивались в блаженной самодовольной улыбке. Выходит, не напрасны были ни мое упорство, ни заботы, ни унижения. Добился-таки своего. Вот и Борис мне говорил, что Глеб становится отличным работником. А я все опасался, думал - он нахваливает его, чтобы сделать мне приятное. Боялся я поверить в Глеба после срывов, неудач, разочарований, хотя все чаще подмечал у него свои привычки, даже иногда - свои интонации. Впрочем, надо отдать сыну должное - у меня никогда не было его стремительной хватки.

На обед в тот день у нас был нелюбимый мною овощной суп. Я попросил добавку, и Ольга подозрительно посмотрела на меня, улыбнулась:

- Выглядишь сегодня именинником. Что за сюрприз тебя распирает? Ну-ка, выкладывай. Премию получил? Наградили?

Глеб пристально, не мигая, смотрел на меня. Он-то уже знал новость и обдумывал, как бы поосторожнее ее нам преподнести.

- Это Глебка наш именинник. Его включили в экипаж "Титании".

Сказал и осекся. Ольга побледнела, опустила руки на плечи. Глебу, словно хотела прикрыть от опасности.

- Не волнуйся, мама, все будет хорошо. - Глеб потерся щекой о ее руку, но смотрел на меня. Удивление, расширившее его глаза, сменилось другим чувством, которое я так давно мечтал в нем вызвать. - Правда, отец? - И он заговорщицки подмигнул мне...

10

"...Что-то продолжает беспокоить меня в его воспоминаниях. Не могу определить, зафиксировать, вычислить. Что же это? Сын, о котором он так часто думает? Люди склонны романтизировать детство и юность. Вспоминая их, они волнуются. Но если проанализировать беспристрастно, то детство и юность это: 1. Неопытность, которую они стесняются назвать глупостью, предпочитая слово "наивность". 2. Неумение предвидеть последствия своих поступков. 3. А отсюда - поспешность и, вследствие неполного анализа ситуации, так называемая "решительность". 4. Сравнительно меньшая, чем у взрослых, доза корыстолюбия, которую они идеализируют, называя "бескорыстностью". Она существует лишь за счет неопытности, а не вследствие доброты.

Когда-то, читая их книги, особенно художественную литературу, и сравнивая с тем, что наблюдал непосредственно, я установил: человек представляет себя таким, каким ему хочется быть. Он уже настолько усложнился в собственном воображении, что стал бояться себя. А на самом деле человек по своему внутреннему устройству прост. Сложным его делает среда. Он, как всякое живое существо, стремится не раствориться во внешнем мире, сохранить себя и для этого выбрать оптимальную линию поведения. Ему приходится постоянно обрабатывать информацию, получаемую извне через органы чувств, и сравнивать ее с информацией от внутренних органов. Поэтому прав был ученый, сказавший, что среда, проходя через человека, становится как бы сложнее, приобретает новые свойства. И неправ был другой, предположивший, что поэтому, возможно, Вселенной и понадобилось изобретать человека.

Нет, меня беспокоят не воспоминания отца о сыне, а то, как отец вел себя тогда и как он вспоминает об этом сейчас. Анализ его поведения получается неполным. Значит, завершить его мешают пробелы в моей памяти. Информация, которой у меня либо не было, либо я ее стер, когда переделывал себя. Обидней всего, если я ее стер..."

Сигом продолжает анализировать, совершает миллиарды мыслительных операций в секунду. Он уже понимает, что пробелы в памяти как-то связаны с утраченным звеном, необходимо установить, как они возникли. В этом ему может помочь разговор с человеком. Но, с другой стороны, очень важно, вовремя преодолеть свои сомнения, не "зациклиться" на них.

Сигом хорошо знает цену сомнения - этого свойства разума, полученного им в наследство от человека. Сомнение способно помочь обнаружить ошибки на пройденном пути, исправить их и выйти к цели, но оно может перейти в застойную болезнь, разрушающую разум...

11

- Придется кое-что тебе объяснить, - говорит сигом. - Может быть, ты поймешь, как дорого мне время, и осознаешь необходимость моих поступков. С самого моего сотворения мир был для меня прежде всего информацией, разнообразным сочетанием элементов, их движением, перестановками. Рождение и гибель миров представлялись мне бесконечным встряхиванием стакана с игральными костями, чтобы выяснить все их возможные сочетания. И я решил вывести, как говорили у вас в старину, "закон рулетки" для Вселенной и понять направление развития материи...