Дмитрий Поляшенко - Тени у порога Страница 70

— Где мы? — Трайнис приподнял голову, подпер щеку ладонью.

— Двадцать тысяч метров над уровнем моря. Скорость пять «эм». На такой высоте вообще нельзя останавливаться — могут сработать обе части системы защиты — планетарная и космическая.

— Ударит молнией и шарахнет метеоритом?

— Может случится и так. Однако именно на этой высоте при данной скорости обе системы наиболее медлительны.

— Облако, летящее со сверхзвуковой скоростью? — усомнился Трайнис.

— У системы много глаз. Для какой-то ее части мы — действительно обычное облако. Систему в целом обмануть уже нельзя. Она учится, и очень быстро.

— Ангрем, посещение побережья что-нибудь дало? — Вадковский разглядывал столик между лежаками, на котором стояли привычные чашки и тарелки. Он почувствовал просыпающийся аппетит. Протянул руку за яблоком. Это был его любимый сорт: «янтарный». На секунду замерев с куском яблока во рту, захрустел снова. Подумаешь. Почему-то было все равно, копался ли кто-то в его памяти, и как глубоко копался. Сервис-система корабля это сделала или сам звездный человек. О стелларменах Вадковский; как и большинство, знал немного — сдержанные официальные данные, но почему-то всегда испытывал к ним безусловный интерес. Да и что, собственно, скрывать? Постыдные промахи, поступки, совершенные в эмоциях, неуправляемые мысли, питающиеся архетипами? Все эти страхи — атавизмы самолюбия. Гораздо интереснее мчаться с пятикратной звуковой скоростью в небе запрещенной планеты и думать над загадкой. Он откусил желтую сладкую плоть яблока и захрустел с аппетитом.

— Каждая секунда на Камее — открытие, — сказал стеллармен. Обвел рукой зал. — Лаборатория работает постоянно.

— Почему вы не снарядили масштабную экспедицию? — спросил Трайнис.

— Это достаточная экспедиция. К тому же у нас много других дел.

— Каких? — сразу загорелся Вадковский.

— Вселенная большая.

— Хоть два слова, — взмолился Роман.

— Я бы рассказал — это очень интересно, но ты должен быть в состоянии сознания стеллармена, иначе все сведется к банальности, либо к заумности.

— Так называемое «постоянное сатори»?

— Весьма приблизительно, но похоже.

— Вы изучаете время, Ангрем?

— Да.

— Жаль, я не стеллармен, — сказал Вадковский.

Больше всего повезло Лядову. Его лежак располагался между лежаками Вадковского и Трайниса, и поэтому дотянуться он мог до двух столиков сразу. Лядов уже соорудил перед собой небольшую горку и деловито жевал. Было видно, что он знает, как можно вести себя в гостях у звездных людей. А может быть, Камея научила ценить любой момент, чтобы наесться впрок, невзирая на этикет.

Роману вспомнился мальчик из книги про детский дом. Казалось бы, никаких аналогий. Но вот ведь вспомнился.

— Такой способ нам привычнее, — сказал Лядов, жуя.

— Так вкуснее, — подтвердил Вадковский. — Иначе вообще зачем зубы?

— Для красоты, — усмехнулся стеллармен.

Трайнис задумчиво вертел перед носом кусок пирога со сложной начинкой, явно домашней выпечки. Ничего не спрашивая, откусил.

— Наша следующая цель, — сообщил стеллармен.

Синева над головами посветлела, перестала быть космической — они снижались.

Оказавшись в поле зрения, выросли бурые, черные, занесенные снегом бесконечные горные цепи. Горная страна ползла под ними. Корабль резко провалился, спикировал, не снижая скорости — детали картинки скачком выросли, словно включили двадцатикратное увеличение. Громадные горы, перевалы, ущелья, плато неправдоподобно быстро помчались под самым днищем корабля — хотелось поджать ноги. Трай-нис смотрел на все это, открыв рот. На Земле не разрешалось летать на кратном сверхзвуке на столь малых высотах. Он даже представить себе не смог, какой силы ударная волна обрушится на стоящего внизу.

Неожиданно появился, промчался и исчез край горной страны. Ухнуло вниз необъятное туманное пространство. Они нырнули за рваный гребень скалы и резко снизили скорость — почти неразличимые в мелькании черно-зеленые пятна распались на черные предгорья и зеленые долины. Кто-то вскрикнул — продолжая прерванную траекторию, в небе быстро уменьшалось кучевое облако, похожее на пухлый комок поднявшегося теста, несильно шлепнутый об стол. Вот оно влетело в настоящее облако, разорвав его пополам, и исчезло в синеве.

Корабль, как перышко, следуя затейливому рельефу, плавно и наверняка бесшумно, в точности повторяя контур поверхности, преодолел несколько невысоких перевалов, скользнул к краю крошечного плато и быстро совершил посадку.

— Лихо, — только и сказал Трайнис. Он часто дышал, как будто только что вел корабль вручную.

— Спасибо, — стеллармен улыбнулся.

Вадковский ткнул пальцем вверх:

— Это фантом или что-то вроде зонда?

— И то и другое. Главное, выиграем немного времени.

Вадковский взял с тарелки золотисто поджаренный кусочек мяса, шлепнул его на ломоть мягчайшего белого хлеба и жадно впился зубами. Прожевал, жмурясь, глотнул сока:

— Это тебе не мясной концентрат. — Деловито вытер салфеткой руки. — Выходим?

— К сожалению, нет. Вне корабля находиться опасно, — сказал Ангрем.

В стене прорезалась горизонтальная амбразура, потом она расширилась вверх, заходя на покатый потолок, раздалась на несколько метров вширь — получилась огромная открытая сверху лоджия с видом на изломанные предгорья и укрытые лесом далекие, подернутые дымкой, хребты.

Все четверо столпились у бортика.

Горячее солнце подпаливало зависшие высоко в небе редкие облака. Крошечное плато справа и слева теснили отвесные скалы. За спиной полого уходило ввысь рассеченное гигантскими вертикальными трещинами подножие горы.

Вадковский перегнулся через бортик — и оторопел. Бок корабля не был горой белой ваты — что показалось в первый раз уже достаточно необычным. То, что он увидел сейчас, повергло в ступор с уклоном в идиотское хихиканье: борт корабля представлял собой изогнутую плиту из потрескавшегося очень древнего на вид камня. Камень в точности соответствовал поверхности плато. Одна трещина, так просто начавшись у обрыва, продолжала ветвистый бег по борту и исчезала где-то на макушке корабля. Каменный звездолет — смешно. Интересно, додумались до этого древние фантасты? Если бы фантастику писали люди каменного века, в космосе орудовали бы звездолеты, покрытые особо прочными шкурами, а стреляли бы они особо большими дротиками, а летали бы такие монстры, только если в главной пещере звездолета принести жертву духу звезд. Хм, почти сюжет.

— Роман, — имя в устах стеллармена прозвучало неожиданно, и Вадковский вздрогнул. — О чем думаешь?