Айзек Азимов - Зеркальное отражение : Стальные пещеры. Ночь,которая умирает Страница 77

— Господа, — обратился к ним робот, — вызов сделан и принят. Как только вы будете готовы, я включу изображение.

— Мы готовы, — почти зарычал Бейли, и в ту же секунду часть зала озарилась ярким светом.

— Я не успел предупредить робота, чтобы в изображение не попало открытое пространство, — быстро вмешался Дэниел, — сейчас следует…

— Ничего не следует, — прервал его Бейли, — не мешайте.

Взору землянина предстала большая ванная комната. Вместо стен мерцала и переливалась специальная световая завеса. Никого не было видно. Бейли взглянул на пол. Интересно, где кончалась его комната и начиналась та, другая? Пожалуй, вот тут, за этой световой линией. Он шагнул по направлению к этой линии и после секундного колебания просунул руку за нее. Он ничего не почувствовал, только пустоту, на его глазах часть руки исчезла, ее просто не было видно. А что, если он сам шагнет за эту линию?

Возможно, он и сам исчезнет? Очутиться в мире полной темноты… Мысль о таком надежном укрытии была почти приятна.

Его размышления были прерваны звуками человеческого голоса. Он вздрогнул и поспешно отступил назад. Верхняя часть мерцающей световой завесы около душа потускнела, и на ее фоне четко обрисовывалась женская головка. Гладия Дельмар улыбнулась Бейли и приветливо сказала:

— Здравствуйте… Извините, что заставила вас ждать. Сейчас я буду совсем готова.

У Гладии Дельмар было овальное лицо с несколько выступающими скулами (особенно, когда она улыбалась), с полным, изящно очерчерченным ртом и маленьким подбородком. Она была, видимо, небольшого роста. (Раньше Бейли думал, что все обитательницы Внешних Миров должны быть высокими и статными.) Волосы ее были тоже отнюдь не бронзового, а скорее золотисто-белокурого оттенка, умеренно длинные, как того требовала, очевидно, солярианская мода. В общем, Гладия Дельмар производила чрезвычайно приятное впечатление.

— Если вы хотите, мы прервем контакт, пока вы не будете готовы… — смущенно начал Бейли.

— О, нет. Вы мне нисколько не мешаете. Я слышала о вас от Ханниса Груэра. Вы с Земли, кажется? — Ее взгляд был устремлен на Бейли, голос музыкален и мелодичен. Бейли кивнул и сел.

— Мой коллега с Авроры, — указал он на Дэниела.

Она улыбнулась, но по-прежнему не отрывала глаз от Бейли, как будто только он один представлял для нее интерес.

Она подняла руки и стала пропускать массу своих пышных волос сквозь пальцы как бы ускоряя процесс сушки. Руки были нежные и изящные…

«Очень привлекательная, — подумал Бейли. И тут жег у него мелькнула мысль: — Джесси это, наверное, не понравилось бы…»

— Нельзя ли было бы попросить вас, госпожа Дельмар, — послышался голос Дэниела, — задрапировать окно в вашей комнате. Мой коллега не выносит дневного света. На Земле, о чем, возможно, вы слышали…

Молодая женщина (Бейли считал, что ей не больше двадцати пяти, но при этом у него мелькнула смутная мысль, что внешность жителей Внешних Миров может быть и обманчива) всплеснула руками и воскликнула:

— О да, конечно, я знаю это. Как глупо с моей стороны забыть. Я все сделаю. — С этими словами она вышла из душевой или, вернее, из сушилки, отгороженной от взоров посторонних лишь световыми бликами, и протянула руку к кнопке вызова, при этом продолжая беседу как ни в чем не бывало. — Я всегда считала, что в этой комнате не хватает кнопок вызова роботов. Никуда не годится дом, если вы с любого места, где находитесь, не можете протянуть руку и… что такое, что случилось?

Она с удивлением уставилась на Бейли, который, вскочив со стула и опрокинув его, красный до корней волос и растерянный, поспешно отвернулся к стене.

— Было бы лучше, госпожа Дельмар, — спокойно заметил Дэниел, — если бы вы возвратились в сушилку или, если вам это неудобно, попробовали бы накинуть на себя какую-нибудь одежду.

Гладия, с удивлением взглянув на свою обнаженную фигуру, пробормотала:

— О да, конечно, сейчас же.

Илайдж Бейли допрашивает солярианку

— Видите ли, это ведь просто изображение, — сокрушенно произнесла возвратившаяся Гладия На ней было широкое одеяние, вроде пеньюара, оставлявшее руки и плечи открытыми. Правда, одна нога была обнажена чуть ли не до бедра, но Бейли решил стоически не обращать внимания на такие мелочи. К этому времени он полностью оправился от смущения.

— Это было так неожиданно, госпожа Дельмар… — начал он осторожно.

— Пожалуйста, называйте меня Гладия, — перебила она, — если только… если это не противоречит вашим обычаям.

— Хорошо… все в порядке, Гладил. Не думайте, пожалуйста, что вы вызвали у меня какие-либо неприятные чувства, нисколько, уверяю вас, просто для меня это было неожиданностью.

«Достаточно с меня и того, что я свалял дурака, — подумал Бейли, — не хватает еще, чтобы бедная девочка решила, что вызвала во мне отвращение. Наоборот, по правде говоря, это было вполне, вполне…» Он не сумел даже мысленно докончить фразу.

— Я понимаю, я оскорбила ваши чувства, — заговорила смущенно Гладия, — но я не хотела этого, уверяю вас. Я просто не думала. Конечно, на каждой планете свои обычаи. И надо считаться с ними. Но иногда обычаи бывают такими нелепыми, ну, по крайней мере, странными, — она поспешила изменить слово, — что их трудно предусмотреть. Ну вот, например, привычка к тому, чтобы окна были затемнены.

— Все в полном порядке, не беспокойтесь, — пробормотал Бейли.

К этому времени она уже находилась в другой комнате. Все окна были тщательно зашторены, и поэтому в комнате царил иной и более приятный его глазу полумрак.

— Что касается того, другого обычая, — горячо продолжала Гладия, — так ведь это просто зрительный контакт, не более. Ведь вы же спокойно разговаривали со мной, когда я находилась в сушилке и на мне тоже ничего не было?

— Видите ли, — сказал Бейли, от всей души желая, чтобы она не развивала далее этой темы, — видите ли, одно дело слышать вас, другое дело — видеть, не так ли?

— Конечно, но кто говорит, что вы видели меня? — молодая женщина слегка покраснела и взглянула на свои обнаженные ноги. — Неужели вы считаете, что я показалась бы вам в таком виде, если бы вы реально видели меня? Такой, какая я есть, из плоти и крови? Другое дело зрительное изображение.

— Разве это в сущности не одно и то же? — с интересом спросил Бейли.

— Ничего похожего, уверяю вас. Вот сейчас в данную минуту вы видите только мое изображение. Но вы не можете ни коснуться меня, ни ощупать, ни почувствовать мой запах. Ничего подобного. К тому же я нахожусь от вас на расстоянии, по крайней мере, двухсот миль. Как же можно говорить, что это то же самое?