Дуров Викторович - Часть 1 Страница 79

– О, море, – пробормотал про себя Михаил.

А проходящий мимо авиатор солидно поправил:

– Океан!

Михаил, который уже отчаялся хоть с кем-то на этом корабле заговорить, удивленно посмотрел на авиатора, тот добавил:

– Это очень большой… водоем. Гораздо больше любого моря, значит – океан.

Так и познакомились. Авиатора звали Мард, он разрешил спрашивать, если что непонятно.

Первый вопрос Михаил задал почти сразу после знакомства, увидел внизу вроде как большой парусный катамаран, у которого обширные паруса держались без мачт, просто опираясь на палубу, как будто твердые, и расположены были как-то хаотично, даже не симметрично. Спросил, что это, Мард ответил:

– Это плавучий остров… почему-то безлюдный.

Действительно, если присмотреться, то становится понятно, что «парусник» никто не строил, он вырос сам. Интересная, должно быть, жизнь на таких плавучих островах, Мард сказал, что многие к ним стремятся, но не смог толком объяснить, почему. Вроде бы, плавучий остров заботится о живущих на нем людях, как о своих детях далеко не все заботятся, но в чем это конкретно выражается, Мард не знал.

Впоследствии Мард выбирал такие «спокойные» вахты, чтобы нести их рядом с Михаилом. А когда был свободен от вахты, они вместе пили мутный горячий напиток, похожий на кофе и чай одновременно. Мард даже позволял Михаилу смотреть в телескоп – был такой на борту корабля.

Михаил, естественно, не сразу, поинтересовался, чем это Мард его выделил среди других пассажиров, Мард ответил:

– Вы или очень молодой, или очень неспокойный человек. Вы летите с какой-то целью, это я знаю, но вас интересует не только эта ваша цель. А вы действительно не из нашего… не из Обитаемого Пространства?

Михаил подтвердил, Мард впечатленно поднял брови. Рассказал:

– В Обитаемом Пространстве нужна очень важная причина, чтобы отправиться куда-то на воздушном корабле, люди обычно очень привязаны к тем местам, где живут. Путешествуют, но недалеко… сравнительно недалеко. Обычно хватает нескольких соседних стран, чтобы… успокоиться. На воздушных кораблях летают либо беглецы, либо если выполняют какое-то важное задание для своей общины… чаще всего – такие люди летают, хотя и другие причины могут быть. Может быть, кто-то захочет поселиться в стране, о которой слышал… иногда такое случается, если человек услышит о какой-то такой стране и поймет, что всю жизнь мечтал… или подумает, что это его мечта. У нас есть пассажир, который летит в страну съедобных кустов, чтобы там жить. Но наслаждаются самим путешествием либо очень молодые, либо… неспокойные. Вы не похожи на неспокойного, значит вы совсем молодой. Остальные пассажиры – старые, им уже мало что интересно. Кроме этих нескольких интересов ничего в их жизни нет, потому они даже не хотят ни с кем разговаривать.

Михаил никак не мог привыкнуть к ситуациям, когда человек, которому не дашь и двадцати, на самом деле уже сбился со счета, сколько прожил тысячелетий. Сколько лет Марду Михаил так и не спросил, чутье подсказало, что лучше не надо. Во многих общинах вопрос о возрасте считается некорректным, неприличным. По иной причине, чем не задают подобных вопросов женщинам на Земле: в мире Обитаемое Пространство немодно быть молодыми.

Впрочем, Мард все же старый: болтали они о многом, но чувствовалась все та же зацикленность долгожителей на своей профессии – Марда интересовало в первую очередь все, что связанно с полетами, авиацией. Но о чем Михаил ни рассказывал – от земных дельтапланов, до каменнодеревских сверхлайнеров – всему находились аналоги. Даже в Обитаемом Пространстве.

Выяснилось, почему на парусе-веере такая надпись: воздушные корабли действительно летают в один конец, не возвращаются. Построит община авиаторов корабль, сядет на него экипаж, наберут грузов и пассажиров для первого участка, и летят по Реке Ветров. Долетают до узла Системы Коротких Путей, потом – до следующего, и – еще дальше. Потом воздушная река замедляется, полет прекращается. А поскольку воздушные корабли летают по ветру, обратно по Реке Ветров вернуться на корабле уже нельзя. То есть можно, существуют какие-то способы летать против ветра, галсами, что ли. Но пешком будет быстрее.

Можно и в сторонке от Реки Ветров лететь, ловить восходящие потоки и случайные порывы, но это тоже долго, к тому же – ненадежно.

Корабль бросают, экипаж возвращается домой уже другим путем: сначала до узла Системы на машинах под названием «длинный бегун», потом через Систему до ближайшего к своему дому узла. Оттуда последовательно: верхом на каких-то животных (уж не ригсисы ли); по течению реки на лодках; короткий пеший переход; по большому озеру на лодках, запряженных водяными животными; и последний отрезок – на еще одной разновидности лодок, воздушных. А дома их уже ждет – не дождется следующий воздушный корабль, чтобы опять по Реке Ветров лететь в такую даль, что даже не видно.

– Недоработали цефы, – с иронией сказал Михаил. – Туда ветер дует, обратно – не дует. Корабли бросать приходится, пешком возвращаться…

– Река ветров не для кораблей создана, – возразил Мард.

– А для чего?

– Не знаю. Говорят, что цефы рассказали людям про это, но что они рассказали – неизвестно. То есть, кто-то знает, но я не знаю, кто.

– А в Школе?

– Нет, исследователи не знают. Они только предполагать могут, почти уверены, что Река Ветров устроена… вроде как для проветривания, чтобы воздух не застаивался и перемешивался. Но не для полетов уж точно. И еще говорят, что она – побочное действие гораздо более важных сил… вот мы крыло раскрываем, чтобы лететь, а его ветер с шорохом обтекает, так шорох ветра – побочное действие, вы понимаете?

Чего тут непонятного.

– Раз вы все равно по ветру летите, – спросил в следующий раз Михаил, – то почему бы не использовать шары с легким газом? Ведь наш воздушный корабль летит медленнее ветра, а шары будут точно со скоростью ветра лететь… ну, почти.

Мард объяснил:

– Чтобы лететь быстро, нужно держаться в середине Реки Ветров, в самом быстром потоке, для этого нужно управлять полетом… мешок с легким газом может только поднимать или опускать, в сторону не свернешь, так что его обязательно вынесет из серединного потока в сторону, где ветер медленный. Чтобы обратно в серединный поток вернуться, нужно опуститься, перенести мешок по поверхности, а потом – снова подняться. И так придется много раз делать, потому мешки с легким газом не подходят. Еще можно летать на шарах с двигателями… вернее, они не шары, а вытянутые, как рыбы… вы такие штуки называете дирижаблями. Некоторые общины их используют, чтобы на небольшие расстояния летать, правда, они потом долго возвращаются. Они все равно слишком неповоротливы, двигатель постоянно работает, чтобы в срединном течении удержаться. И они только на спокойных отрезках Реки летают.