Сергей Калашников - Неучтенный фактор Страница 8

Глава 6

Путешествие

На корме под палубой оказались несколько небольших кают. В одной из них и расположились на диване Ее Величество Арлетт и Ее Высочество Ветка. Мама называла ее Лизой, и это сильно резало ухо. И вообще разговор у них не получался. На мамины вопросы она отвечала кратко и полно, так что тема исчерпывалась в одно касание. А сама спросить ни о чем не смогла. Говорить о чувствах ее никто не научил, а насчет будущего – ведь и так понятно, что чуток терпения, и сама все увидит.

Папа устроился в соседней крошечной каюте за столом и принялся за чтение бумаг. Тревожить его показалось неуместным, и Ветка выбралась на палубу через люк. Палуба покачивалась. И была совершенно не огорожена. На корме, свесив ноги в люк, сидели два матроса и поглядывали по сторонам. Еще двое на носу. И больше ни души. Парус наполнен ветром, ладья идет в бакштаг. Хорошо идет. Придерживаясь за снасти, Ветка прошла вперед и чуть не угодила в еще один люк.

Заглянула. Длинное помещение от самого носа и до переборки кормового отсека. Лавки, весла вдоль бортов, и матросы в серых робах. Одни делают что-то, другие дремлют. Спустилась, поздоровалась. Ответили учтиво. Пошла по проходу, поглядывая. Присела рядом с парнем, который вывязывал что-то из веревки. Вязать ее учили, и сети плести она могла. Но здесь совсем другая техника. И изделие иное. Вскоре стало видно, что получается туфля. Плотная подошва перешла в мягкий верх. Полчаса, и, хитро сплетя пряди, матрос завершил свою работу.

– Ловко, – Ветка и не пыталась скрыть восторг. Рик научил ее, как, пропуская при помощи свайки пряди витого троса, сделать петлю на причальном канате. Или вплести узел – кноп – в крученую веревку. Но здесь мастерство на уровне настоящего искусства.

– А можно мне попробовать?

– Попробуйте, Ваше Высочество.

Матрос показал, как начать, и отдал свайку. Ветка старалась, а он подсказывал и объяснял. Туфелька выходила кривобокая. Приходилось возвращаться, перевязывать узлы, вытягивать и по-иному пропускать пряди. Особенно сложно оказалось завершать. Когда закончила и примерила на ногу – удобно. Принялась за вторую. Быстрее справилась. Славные башмачки. Ноге вольготно, подошва не скользит. На вид, конечно, неказисты, от сырости не защищают, но для этого существуют сапоги.

Налюбовалась обновкой, подняла взгляд, а ее учитель уже занят другим. На соседнюю лавку положил тетрадку и что-то пишет. Зато другие матросы поглядывают в ее сторону. Молча. Может, хотят недостаток какой указать или наоборот – похвалить. Но не решаются. Она Важная Шишка. И чего от нее ожидать – им неведомо.

По рядам прошло оживление. Откуда-то и раньше попахивало вкусно, а тут понесли бачки с кашей, матросы стали усаживаться, Ветка сглотнула слюну. Завтрака сегодня, считай, что не было. Однако надо уходить. У простых людей к столу незнакомого человека редко позовут, а уж напрашиваться и совсем считается неприличным. Собственно, у богатых и знатных – такой же обычай.

Едва приподнялась, учитель ее протянул ложку.

– Не желаете каши отведать, Ваше Высочество?

– А как же вы, господин старшина второй статьи?

– У меня не одна ложка. – Матрос из сундучка достал вторую и переместился поближе к бачку, оставив рядом свободное место.

Ветка устроилась около и принялась за еду, стараясь копировать манеры остальных. Нормальная оказалась каша. Только меда повар в нее забыл добавить. И масло пахло несколько иначе. Однако продукт это не портило, а придавало ему новый колорит и своеобразие.

– Ну, как вам каша, Ваше Высочество? – Это уже другой матрос. Без нашивок на рукаве и возрастом постарше.

– Замечательная. Спасибо, господа матросы. Я такой раньше не пробовала.

После каши кок разнес кофе в большом латунном чайнике. И кружка для Ветки нашлась. Она не любила кофе, но этот оказался совсем слабым и негорячим. А пить хотелось так, что даже отсутствие сахара ее не смутило.

А потом в отверстии для весла показался другой корабль. Большой, она таких вблизи не видела. Они его неспешно обгоняли, поэтому было время все хорошенько рассмотреть. И было, у кого спросить про разные непонятные вещи в его устройстве. Матросы охотно объясняли, как что называется и для чего служит.

Вернувшись взором обратно в подпалубное пространство, Ветка обратила внимание, что старшина, который учил ее плести туфли, занят решением какой-то геометрической задачи. И у него не все ладится. Конечно, математика скучна, но долг платежом красен. Заглянула через плечо, вникла, подсказала. Старшина не понял. Объяснила подробней. Не помогает. Вспомнила, как в таких случаях обходился с ней господин Найно, ее учитель математики. Подошла с другим методом. Опять не помогло.

Вообще-то задача была трудная. Ветка с ней запросто справилась оттого, что была обучена и натаскана. Ну не было у нее другого способа избежать длинных заданий для самостоятельной работы, кроме как научиться все бойко решать на уроках. Сосредоточиться и разобраться. Хорошо учиться оказалось легко. А объяснял господин Найно прекрасно.

И с пятого раза старшина наконец понял. Вторая задачка прошла легче. А на третьей вышел конфуз. Не справилась. Долго корпели они со старшиной, пока Ветка не прочитала условия повнимательней. Они были записаны в тетрадку и, похоже, в одном месте с ошибкой. Долго соображали, как поправить формулировку, чтобы все складывалось. Наконец нашли местечко, где не хватало запятой. И все решилось.

– Где это вы, господин старшина, таких хитрых задачек насписывали? – спросила Ветка, когда они уверенно раскололи пятую задачку.

– Есть в Роузи один паренек. Сын кабатчика, где курсанты из морского корпуса любят попировать. Он у них выспрашивает задачки, что были на приемных экзаменах, записывает, а потом продает тем, кто собирается поступать.

– А что, господин старшина собирается учиться на офицера? Разве тех, кто не дворянского звания, туда принимают?

– Написано в правилах, что любого, кто экзамены сдаст. Купеческие дети там учатся. И два года назад туда матроса с «СЛ12» приняли. Мне капитан обещал, что на экзамены отпустит. А если поступлю, так просто по приказу переведут.

– Удачи вам, господин старшина. – Ветка сообразила, что дело уже к полудню и не стоит матросам надоедать. Интересно с ними, но пора и честь знать.

…Мама дремала с вязанием в руках, а папа так и сидел со своими бумагами. Можно было надеяться, что ее длительная отлучка прошла незамеченной. Открыв сундучок, проверила, как переносит путешествие ее кукла. Поправила одеяльце, плотнее сложила посуду, осмотрела платьица. Хорошо быть куклой. Одежда не становится мала, не протирается на локтях. И никогда не бывает скучно.