Кэтрин Мур - Красавицы Минги Страница 8

Тяжелые звуки голоса медленно застыли, и в комнате воцарилась тишина. Уголки губ Смита вздернулись кверху в безрадостной улыбке попавшего в засаду хищника, и державшая пистолет рука взметнулась вверх. В его глазах вспыхнул зловещий огонь убийства. Но тут же с оглушающей внезапностью окружающий мир разлетелся вдребезги. В голове загрохотали яростные взрывы, заплясали, закрутились языки адского пламени, и наконец все захватил могучий вихрь мрака, в котором все огни слились в две сверкающие невыносимым светом точки - два глаза под черными бровями.

Когда мир вокруг успокоился, Смит осознал, что стоит, бессильно уронив руки, а пистолет валяется на полу. Зловещая улыбка зазмеилась на губах Алендара.

Но затем Алендар медленно отвернулся от Смита, еще оглушенного, борющегося с сильным головокружением, и взглянул на распростертую перед ним на полу девушку. На черном ковре резко выделялась масса ее рыжих волос, живописно рассыпавшихся вокруг головы. Зеленое платье эффектно подчеркивало округлость форм; казалось, в мире не может быть ничего прекраснее этой бархатистой белизны на темном фоне.

Черные глаза Алендара бесстрастно рассматривали Водир. Затем опять раздался его глубокий ровный голос:

- Скажите, есть ли у вас на Земле такие девушки?

Смит встряхнул головой, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. И, когда он отвечал, его голос звучал по-прежнему твердо, хотя он и не полностью пришел в себя. Возможно, именно поэтому внезапный поворот разговора к столь банальной теме не показался странным.

- Я никогда и нигде не видел таких красавиц, - спокойно сказал он.

- Она рассказывала вам, - продолжил Алендар, - что у меня есть девушки, превосходящие ее настолько, насколько Солнце ярче свечи. И все же... в ней есть нечто большее. Вы не почувствовали этого в Водир?

- У них у всех есть нечто большее, чем красота. Зачем бы тогда столько властителей стремилось их приобрести? - ответил Смит, не совсем понимая, чем вызван переход к светской беседе с ним, минуту назад пытавшимся убить Алендара.

- Но у Водир есть что-то, более утонченное, чем способность очаровывать, более желанное, чем красота. У нее есть ум. И мужество. Не знаю, откуда - я воспитываю своих девушек совсем для другого. Но однажды, взглянув ей в глаза - она, кажется, рассказывала вам об этом?.. - я увидел то, что влечет сильнее, чем красота. Я позвал ее - и следом явились вы. Интересно, догадываетесь ли вы, почему не расстались с жизнью уже в тот момент, когда пересекли порог дверей во внешней стене? Или в любом из коридоров, по которым пришли сюда?

Удивленный взгляд Смита натолкнулся на бесстрастную бездну черных глаз Алендара.

- Так вот, только потому, что... что в вас тоже есть нечто любопытное. Мужество, непреклонность, несгибаемая сила духа. Да, вы обладаете большой мощью, даже не зная этого. И я думаю, что смогу найти ей применение, человек Земли.

Зрачки Смита сузились. Такой мирный, банальный разговор...

Но смерть приближалась к нему - он улавливал это каким-то шестым чувством. Смерть - а может быть, и нечто более страшное?.. Он хорошо помнил, о чем шепотом рассказывали подвыпившие навигаторы в портовых тавернах.

Распростершаяся на полу девушка пошевелилась и слабо застонала. Невозмутимый взгляд Алендара слегка скользнул по ее телу, и он приказал тихим голосом:

- Встань, Водир.

Она поднялась, пошатываясь на подгибающихся ногах, и застыла перед ним, опустив голову. Было похоже, что владевшее ею последнее время оцепенение прошло. Обрадовавшись, Смит воскликнул:

- Водир!

Она подняла глаза, повернула голову, и их взгляды встретились. По позвоночнику Смита пробежала холодная струйка ужаса. Да, она пришла в себя, но стала иной, и он почувствовал горькую уверенность, что никогда больше не увидит ту мужественно сражающуюся со страхом красавицу, которую встретил совсем недавно. В ее глазах светилось знание Зла, и лицо лишь едва скрывало это. Это было лицо существа, побывавшего в аду, несравненно более жутком, чем можно вообразить в самом невероятном кошмаре. Пройдя через ад, она овладела знанием, тяжесть которого не может выдержать ни одно человеческое существо, оставаясь живым.

Некоторое время Водир молча смотрела на него, затем снова повернулась к Алендару. И в тот момент, когда тончайшая нить их взглядов обрывалась, Смиту почудилось, что в ее глазах блеснула отчаянная мольба.

- Идите за мной! - приказал Алендар, затем поднялся, повернувшись к Смиту спиной. Тот мгновенно вскинул термопистолет, охваченный дрожью решимости... и опустил руку. Нет, торопиться явно не стоило. Оставалась еще надежда на возможность благополучного исхода до того, как со всех сторон обрушится смерть.

Он двинулся за Алендаром. Девушка медленно последовала за ними, опустив голову и словно погруженная в медитацию. Казалось, она непрерывно обдумывает ужасное знание, так жутко светившееся в ее глазах.

Они прошли под мрачным сводом в глубине комнаты. Когда Смит шагнул через порог, ему показалось, что свет в комнате на мгновение погас, и этого было достаточно, чтобы пистолет в руке взлетел вверх, словно живой. Он тут же осознал бессмысленность своего жеста, и его разум, казалось, содрогнулся перед окружавшей зловещей бесконечностью. Но все произошло очень быстро, и Смит, опуская пистолет, решил, что ему скорее всего почудилось, что ничего не было. Но Алендар небрежно бросил через плечо:

- Это психический барьер, который я установил здесь, чтобы охранять моих красавиц. Непреодолимый для вас, не будь вы со мной, он тем не менее... Ну, теперь что-то стало понятней для тебя, моя Водир? - В его вопросе было нечто неуловимо двусмысленное, странным образом привнесшее в бесстрастные интонации оттенок особой выразительности.

- Да, теперь я понимаю, - отозвалась, словно эхо, девушка, и голос ее был одновременно и музыкален, и равнодушен, словно приглушенная серебряная нота.

Эти нечеловеческие звуки, издаваемые двумя человеческими существами, больно ударили по болезненно напряженным нервам Смита, заставив невольно вздрогнуть.

Они молча прошли длинным коридором. Смит двигался беззвучно, несмотря на грубые сапоги, и все его силы были направлены на постоянную оценку обстановки. Тем не менее он подумал, сам удивившись своему спокойствию, что вряд ли хоть одно существо, наделенное сознанием, когда-нибудь добровольно проходило здесь; наверное, девушки с золотыми волосами следовали сквозь барьер мрака либо во власти невыразимого ужаса, лишавшего рассудка, либо же их души уже были пусты.

Коридор постепенно опускался; освещение превратилось в тонкие лучики света, жалко трепетавшие в воздухе, который, казалось, все сильнее и сильнее насыщался запахами соленой воды.