Станислав Коронько - Игрушка богов Страница 8

Захар ударил. Он крутанул корпусом влево и выбросил вперед, одновременно распрямляя, правую руку. По широкой дуге его меч устремился к цели- оружию противнику.

Момент удара и его траекторию не смог бы заметить только слепец. Тимур крутанул кистями рук, разворачивая лезвие режущей кромкой к мечу противника.

В кино всё выглядело просто- мечи должны столкнуться и отскочить друг от друга. В жизни всё оказалось немного сложнее.

Со звоном железо ударилось о железо. В ладони будто вонзилось несколько сотен игл. Боль была адская. Она начиналась у кончиков пальцев, раскаленными тисками сжимала кисти, ослабевая, поднималась к локтям и пропадала где-то у плеч. Меч просто смело в сторону. Как бы Тимур не пытался устоять, но его тоже утянуло вслед за ним, крутануло вправо и почти опрокинуло на землю.

Захар развернул кисть и возвратным движением кинул меч по дуге прочь от себя.

Тимур едва успел встать лицом к противнику, пошире расставить ноги и притянуть к себе меч, как в него снова врезалось оружие противника. На этот раз удар был сильнее. Меч вывернуло из рук.

Почему так случилось и в чём заключалась его ошибка, Тимуру стало ясно в первые же мгновения. Глупо было пытаться противостоять более сильному сопернику используя грубую силу. Глупо было встречать пущенные с силой килограммы железа под прямым углом. Чуть наклонить меч- и удар пройдет по лезвию вскользь, утратит свою убойную силу.

И не нужно пытаться махать довольно тяжелой железякой одним только локтем и кистью. Не пройдёт такой фокус, если ты, конечно, не культурист. Ибо невозможно долго и достаточно быстро рубить мечом, если в каждом движении приходится бороться с его массой. Разок отправить меч в полёт, а затем крутить его, использовать инерцию- всё очень просто.

…И Захар этот не так уж и силён. Он что-то умеет и чуть-чуть тренировался. Просто он знает, такие элементарные вещи…

Все эти мысли пронеслись в голове Тимура за мгновение. За то мгновение, пока он смотрел, как Захар, заводя локоть за спину, останавливает меч после последнего удара, выставляет остриё перед собой и готовится к выпаду. Тимур чётко видел все его движения, знал, что за ними последует, но сделать ничего не мог. Только рефлекторно дернул головой вправо, когда меч устремился к его лицу, и зажмурился.

Лезвие полоснуло по скуле под левым глазом, прошло над ухом и взрезало до кости кожу на черепе. Левая половина лица мгновенно превратилась в кровавую маску

Тимур пошатнулся. И это так они не хотят убивать?! Если бы не убрал голову- был бы уже мертв!

С осознанием того, что всё более чем серьёзно и бороться за свою жизнь нужно по настоящему, с Тимура словно спали невидимые оковы. Мир вокруг стал чётким, контрастным. Мысли- трезвыми, правильными, расчетливыми. Как у хищника, не обременённого воспитанием и моралью, но обладающего страшной способностью оценивать и предвидеть на шаг вперед. Он знал, что нужно делать, чтобы выжить, и больше не боялся ни быть раненным или убитым, ни ранить или убить самому.

Пока Захар оттягивал меч к себе и недовольно морщился, оценивая результат своего выпада, Тимур успел нагнуться, подхватить своё оружие и отпрыгнуть назад. Захар был пьян и немолод, уже давно махал своим оружием и не мог двигаться так же быстро, как двадцатилетний парень, подхлёстываемый бушующим в крови адреналином. Вдобавок его техника владения мечом не отличалась особым разнообразием. Он снова завел меч за спину, готовясь сбить в сторону оружие противника. Возможно, он просто тренировался, но такое предсказуемое поведение повышало шансы его жертвы.

Атака началась с движения корпуса. Едва плечи Захара дернулись, Тимур отскочил назад, разрывая дистанцию, и замахнулся сам. Оставлять тело неприкрытым было опасно- Захар мог податься вперед, полностью распрямить руку, и тогда его меч доставал, — но рискнуть стоило. Другой возможности могло и не представиться.

Остриё меча просвистело с нескольких сантиметрах от груди Тимура. Ответ не заставил себя ждать. И ответ был неожиданным не только для Захара, но и для стоящих позади него людей. Меч вылетел из-за спины Тимура, отделился от его рук и, вертясь, продолжил полёт. Такой техники боя эти люди еще точно не видели.

Захара спасло только то, что Тимур целился совсем не в него. Но всё равно он повел себя так, как и требовалось- отскочил в сторону, пригнулся и закрылся мечом. Его товарищи тоже пришли в панику, поняв, что оружие летит прямо в их строй. Они кинулись врассыпную, кто-то просто упал на землю, а кто-то- наткнувшись на своего соседа или будучи сбитым им.

Тимур не стал смотреть на результаты своего броска. Как только меч отделился от его рук, он продолжил поворот, с помощью которого, подобно дискоболу, избавился от лишних килограммов, и рванул в лес. Строить из себя непобедимого супермена он не собирался. Даже если удалось бы достать Захара, оставалось еще восемь человек. Им не составит особого труда пошинковать на салат кого-угодно.

Тимур продрался сквозь кусты и рванул к ручью. Добежав до небольшой ложбины, в которой пряталось его ложе, с ходу прыгнул, пролетел пару метров и приземлился прямо посреди течения, уйдя в воду почти по пояс. Добрёл до берега, цепляясь пальцами за траву и землю, вскарабкался по пологому склону, вскочил и побежал дальше. Не успел он сделать и двух шагов, как в дерево справа с глухим стуком вонзилась стрела. Её древко вибрировало на одной низкой, быстро затухающей ноте. Тимур пригнулся и, петляя между стволами, понёсся во весь опор.

Сзади раздавались крики уязвленных до глубины души мужчин. Они были оскорблены таким наглым поступком беззащитной и кроткой жертвы, посмевшей взбрыкнуть и лишить их увлекательного зрелища. Они хором призывали друг друга хватать луки, седлать лошадей, ловить беглеца и сдирать с него кожу. Сумятица, вызванная этим многоголосием, только мешала организовать нормальную погоню.

Громкий голос осаживал их всех. Это был Марселло- единственный, кто сохранил хладнокровие. Он отряжал людей для пешей погони и матом приказывал им избавляться от мечей. Оставшимся велел седлать лошадей, а кто-то один, самый медленный, должен был присмотреть за лагерем.

Тимур бежал не чувствуя под собой земли. Перепрыгивая через поваленные стволы, взлетая на кочки, проваливаясь в ямы. Спотыкаясь, падая, уходя в кувырок и вскакивая на ноги. Так быстро он бегал лишь однажды- в детстве, спасаясь от неожиданно взбесившегося ротвейлера, сорвавшегося с поводка. Но свора позади была опасней даже стаи волков.

Через минуту стало понятно, что он оторвался. Ненамного- голоса поутихли, но никуда не исчезли, среди деревьев мелькали силуэты трех-четырёх человек. Однако теперь можно было не опасаться получить стрелу в спину.