Кир Булычёв - «Если», 1998 № 04 Страница 8

И наконец, в последние годы столетия с развитием гравитационной космонавтики человечество встанет перед неотвратимым фактом общения с другими формами разумной жизни. И тогда из этого грядущего мир наших теперешних забот «будет казаться тихой прелюдией к бурным страстям грандиозного коловращения Вселенского Мироздания».

В отличие от бодрого и оптимистического настроя, которым пронизаны сценарии Сэвиджа и Успенского, взгляд в будущее доктора геолого-минералогических наук В. А. Зубакова весьма тревожен. В основе его прогноза лежит оригинальный историко-геоэкологический метод, близкий к предсказаниям климата будущего. Пользуясь этим методом, Зубаков построил два альтернативных сценария грядущей судьбы мировой цивилизации.

Если человечество не найдет в себе решимости в течение ближайших 40 лет остановить современный социоэкологический кризис, то его ждет печальная участь. Эволюция техносферы приведет к появлению киборгов, которые будут представлять собой симбиоз человеческого мозга с биоинженерными устройствами и смогут выжить в условиях гибнущей биосферы. Остатки людей будут обитать в биорезерватах, и их уделом станет не добывание куска хлеба, как раньше, а наращивание серого вещества мозга, которое будут потреблять поколения киборгов. В результате роль лидера эволюции от человека перейдет к киборгам. Используя людей в качестве доноров высокоразвитого мозга, подготовленного к освоению Мирового Океана, Луны и планет Солнечной системы, цивилизация киборгов устремится на завоевание космических просторов.

Будущее этой цивилизации Зуба-ков делит на несколько этапов: эра одиночных простых киборгов, осваивающих Солнечную систему; эпоха коллективных суперкиборгов, овладевающих Галактикой; завоевание соседних галактик и появление искусственного разума. Упоминая известную инфляционную (расширяющуюся) космологическую модель, Зубаков не исключает и создания этим разумом новых вселенных.

Но возможен и другой, более благоприятный, как считает Зубаков, для вида Homo sapiens сценарий. Главное условие — безотлагательное следование новой, экогейской идеологии (от греческих слов экое — дом, Гея — Земля). Приняв эту идеологию, человечество должно к середине XXI века сократить свою численность вчетверо; выбрать мировое правительство, под тотальный контроль которого поступят все производственные процессы и охрана окружающей среды, а также принять всемирный «культ», ориентированный на поклонение Матери-биосфере. Главной целью этой экогейской цивилизации станет сохранение исчезающих биоценозов и геологически долгое выживание человечества.

Переход к этому сценарию, пишет Зубаков, явится социально-этическим и неогеническим скачком, к которому человечество должно прийти сознательно и добровольно. Ведущую роль в этом переходе он отводит международным средствам массовой информации, движению «зеленых» и профессиональной международной армии, которой предстоит сыграть роль гаранта безопасности планетарного экогейского сообщества от любых катаклизмов.

Свой сценарий выхода из современного глобального кризиса выстраивает один из наиболее эрудированных современных исследователей философии русского космизма доктор философских наук С. Г. Семенова. Исходный тезис ее анализа состоит в том, что только христианство обладает жизнеутверждающим импульсом к радикальному преображению природы человека и мира.

Однако пока в мире торжествует не христианская, а языческая идеология потребительства, сила которой состоит в том, что она в наибольшей степени соответствует физической природе человека. Поэтому единственный способ избавиться от этого губительного потребительского уклада состоит, по мнению Семеновой, в том, чтобы приступить к перестройке самой биологической сущности человека. Наука, считает она, должна отказаться от традиционного развития по техническому пути, который ведет лишь к укреплению языческого выбора потребительства, а сосредоточиться на преобразовании биологической природы человека.

Только на этом пути, полагает Семенова, удастся решить основополагающую проблему нравственного усовершенствования человека. Конкретно речь идет о двух задачах — о преодолении видового предела продолжительности жизни и о переходе к автотрофному, т. е. не связанному с потреблением чужой биологической массы, режиму питания. В результате сначала исчезнут все политические, гражданские, экономические, классовые и другие отношения и останутся только родственные. Конечный идеал эволюции человечества по этому сценарию видится Семеновой как превращение людей в автотрофные бессмертные «центры концентрации лучистой энергии космоса». Огромное множество таких световых центров, пишет она, будет перегонять вещество и энергию мира в одухотворенные, бессмертные формы.

Если С. Г. Семенова предвидит преобразование человечества в «световые центры» на основании христианской идеологии, то эксперт ассоциации «Экология непознанного» Ю. А. Фомин предлагает близкий сценарий, в основе которого лежат две вполне материалистические, но достаточно произвольные гипотезы. Во-первых, по его мнению, современный экологический и демографический кризис делает неизбежной быструю биологическую эволюцию человека. Во-вторых, Фомин считает истинную геометрию мира не Евклидовой, а многомерной.

Исходя из этих допущений, он утверждает, что к середине XXI века человека сменит на Земле «суперчеловек», наделенный сверхчувственными способностями (телепатия и т. п.), а его дальнейшая эволюция приведет к возникновению разумных автотрофных существ, не нуждающихся в органах дыхания или пищеварения и, скорее всего, имеющих сферическую форму. Эти наделенные разумом шары, способные к тому же благодаря многомерности мгновенно перемещаться в любой уголок необъятной Вселенной, пишет Фомин, явятся частицами Абсолюта.

Думаю, что многие читатели, познакомившись с наиболее известными сценариями избавления человечества от грядущей социо-экологической катастрофы, разочарованно вздохнут: очередные утопии! Это верно, но только отчасти. Действительно, рассмотренные модели космического будущего человечества при всех различиях обладают общими чертами, которые характерны для утопического стиля мышления: одномерность, монокаузальность (отсутствие, за редкими исключениями, вариантов), жесткость схемы, отсутствие оценки возможных негативных последствий.