Кэролайн Черри - Выбор Шанур Страница 8

— В них, — перевел переводчик пояснение Управляющего, — находится нечто скоропортящееся.

— Наверное, будет лучше, если станция сама привезет этот груз к трапу моего корабля в соответствии со всеми существующими правилами.

— Боюсь, вам придется подождать — сначала нужно определиться с компенсацией причиненного нам ущерба.

— Но я не желаю расплачиваться за кифских бандитов! Попробуйте решить свои проблемы за счет махенов, с которыми вы состоите в сговоре!

— Я не могу передать это Управляющему, — замотал головой ассистент, округлив глаза. — Я прошу уважаемого капитана хейни…

— Тогда скажите ему, что, если бы я вела себя с ним так, как кифы, он и заикнуться бы не посмел об убытках.

— Ашош! — вскричал Управляющий.

Переводчик сложил руки на груди и перешел на более мягкий тон:

— Мы вернемся к вопросу о деньгах позже. А сейчас нужно уладить дела с вашим грузом — у него ведь совсем короткий срок годности.

Пианфар расправила плечи:

— Я доверяю заботу о нем Управляющему.

— Он не лакей, чтобы заниматься подобной работой!

— Черт побери… — выругалась Пианфар и тут же поспешила исправить свою оплошность. — Вы же сами сказали, что содержимое этих контейнеров долго не протянет. Так проявите профессиональное участие!

Ассистент перевел это, и Управляющий небрежно махнул рукой, глядя на Пианфар своими немигающими глазами.

— Ваш груз может быть задержан на таможне — продавец улетал в такой спешке, что оставил все бумаги в полнейшем беспорядке. Некоторые даже не имеют надлежащих печатей! Вы не считаете, хейни, что это дает нам право продать предназначенный вам товар с публичного аукциона? Многих это очень заинтересовало бы — здесь немало богатых посетителей, причем некоторые из них имеют репутацию завсегдатаев торгов. Пожалуй, мы именно так и поступим, если только уважаемая капитан Шанур не признает свою вину.

Пианфар вдруг показалась, что зал накрыла тьма, и теперь не было видно ничего, кроме бледных, грациозно покачивающихся стишо.

— Мы лишь недавно разрешили вам снова посещать станцию, — продолжал переводчик, — а вы нас так подвели! Управляющий глубоко разочарован.

— Давайте поговорим о вещах, — сменила тактику Пианфар, — очевидных для опытных коммерсантов, каковыми мы оба являемся, и найдем в сложившейся ситуации повод для сделки. Например, я убираюсь с Центральной сразу после получения принадлежащего мне груза, ни словом не обмолвившись о своих подозрениях. В противном случае мне придется настоять на том, чтобы высшие власти стишо проверили не только вашу, но и мою версию происшедшего, а она, как вам известно, пахнет кифами. В общем, решайте сами: либо вы передаете мне груз, возвращаете на корабль мою команду и живете спокойно — благо наши документы обеспечивают нам беспрепятственный вылет со станции; либо ваши убытки выльются в сумму гораздо более существенную, чем сейчас.

Ассистент вздрогнул, нагнулся к Управляющему и начал переводить ему сказанное, при этом отчаянно жестикулируя.

— Ашош! — крикнул тот, а потом разразился целым потоком непонятных Пианфар слов. По его бледной перламутровой шкуре прокатилась волна ярких вспышек, а ноздри принялись широко раздуваться. — Шанур сошис на тостши книсте зней ктехтси кант хос.

Ассистент съежился и развернулся к Пианфар.

— Скажите Управляющему, — опередила она его, — что ему угрожает личная опасность. От кифов, конечно. Скажите!

Это было передано, и кожа Управляющего побелела.

— Абсурд. Истина заключается в том, что вы должны оплатить убытки, причиненные нашей станции вашей командой, в состав которой входит хейнийский самец — то есть крайне неуравновешенная особь…

— Мне уже надоело повторять, что он член моего экипажа и мой муж!

Ноздри нервно передернулись.

— Долг остается за вами. Никакой компромисс не сможет покрыть его.

Пианфар судорожно вздохнула, прикидывая, в какое русло ей теперь следует направить разговор. «Золотозубый, чтоб тебе пусто было — из-за тебя я угодила в ловушку!»

Она прижала уши так, что переводчик отодвинулся еще дальше, а его лунные глаза совсем обесцветились. Брови Управляющего закачались.

— Я предлагаю вам следующую сделку, — процедила сквозь зубы Пианфар. — Мы получаем груз, а долг выплатим, когда сможем.

— Хорошо, но вы дадите нам письменное обязательство.

— И не надейтесь.

— В таком случае мы аннулируем вашу визу. Равно как и визы всей вашей команды, и ничто на свете не поможет ни вам, ни другим шанурским кораблям опуститься на причал Центральной, пока вы не погасите свой долг!

— А что будет с моими контейнерами?

— Вы думаете, мы на них покушаемся? Не бойтесь — мы отдадим их вам без налога, как только вы признаете справедливость предъявленного вам счета.

Пианфар поклонилась. Управляющий кивнул ассистенту:

— Cmec!

Это было далеко не дружественное прощание.

Снова коридоры. А потом документ, приготовленный стишо для Пианфар. Едва увидев перечисленные в нем условия, она почувствовала, как желудок начал сжиматься в ледяной комок, и так взглянула на клерка, что он отшатнулся от стола и выронил часть бумаг, которые держал в руках.

— Это все? — спросила она как можно более спокойным тоном.

Тот что-то булькнул в ответ.

— Нет, — перевел один из стражников.

Пианфар это уже поняла. Она сморщила нос, и стишо уронил остальные бумаги. Опомнившись, он торопливо собрал их и протянул махену, не желая приближаться к Пианфар лично.

— Вот ваша таможенная декларация, капитан хейни. А вот обязательство о погашении долга — как только на нем появится ваша подпись, вы получите официальное разрешение на вылет.

Пианфар сделала несколько глубоких ровных вдохов и, стараясь не смотреть на противно дрожащего стишо, подписала весь предложенный ей пакет документов.

— Теперь все?

— Да, капитан хейни. Процедура закончена.

— Мой экипаж! — потребовала она, в ответ на что махе расплылся в широкой улыбке.

— Они давно уже на вашем корабле, капитан, а хейни из команды Айхар — на своем. Сейчас мы доставим вас к трапу «Гордости».

— Хм. — Она вышла через распахнутую дверь и направилась к лифту.

Махеновский эскорт последовал за ней.

Пианфар больше не обмолвилась с ними ни словом — у нее не было ни малейшего желания изображать восторг по поводу исхода дела. Она просто молча рассматривала какую-то точку на скучном сером полу на протяжении всего пути лифтовой кабины по извилистым внутренностям Центральной. А еще она думала, и перед ее мысленным взором мелькали бледнокожие стишо и знакомая махеновская физиономия. Наконец лифт остановился, дверь открылась, и Пианфар шагнула навстречу свежему воздуху и шуму причала.