Александр Саверский - Камень Шамбалы, или Золотой век Страница 8

- Я жду ответа, мой ангел. - Я ласково напоминаю старцу о себе.

- Ты знаешь основное отличие Черных Сил от Белых?

- Да. Первые работают корыстно, а вторые только сотрудничают и не позволяют себе вмешиваться в чужие судьбы без понимания со стороны партнера целей сотрудничества.

- Вот, - поднял указательный палец Кардалеон, - теперь вспомни все, что с тобой сегодня произошло.

- Да, меня фактически изнасиловали.

- Не фактически, а именно это. На астральном уровне, конечно, что блестяще подтвердил твой сон.

- Значит, Оги Валентайн - Черный.

- Кажется, я уже это объяснил.

Я перемалываю в своей голове события прошедшего дня с этой точки зрения, и произношу:

- Поняла все, кроме одного: он говорил что-то о дополнительных энергиях, которые открываются во время полового возбуждения.

- Открываются, - иронично повторил Кардалеон. - Ты знаешь, что такое сингулярная реакция?

- Реакция, во время которой выделяется какая-то невероятная энергия.

- Человечество может ее контролировать?

- Насколько я знаю, нет.

- Здесь то же самое. Валентайн, сам того не понимая, а может быть, ему это было безразлично, пробудил в тебе силы, которые человечество не так давно взяло под контроль ради благополучия на планете. Лишь немногие люди способны управлять этой самой сакральной энергией. Может, ты слышала выражение от своего мужа: повернуть воды Иордана вспять?

- Что-то было, только при чем здесь река в древнем Израиле, мне непонятно.

- А притом, что это символ энергий, о которых мы говорим, кстати, не только сексуальных. Человек же, являясь зеркалом Вселенной и подобием ее, способен превратиться из подобия в ее аналог, когда токи всех энергий в нем самом будут не зеркальными, а соответствующими токам Вселенной. Тогда он становится бессмертным, как сам Космос. Вот так-то, - кивает головой старец, - а я здесь для того, чтобы заключить с тобой договор.

Мы беседуем еще около часа, потом Кардалеон тает на глазах, а я спокойно засыпаю.

7.

Утром снова застаю Валентайна за монитором. Мельком бросаю взгляд на компьютер. Кандидат пробирается сквозь лабиринты задач и ситуаций пятой серии тестов. Он снова удивляет меня, и я говорю:

- Доброе утро, вы что, не спали сегодня?

- А-а, - оборачивается он ко мне, - Джой, доброе утро, - его глаза блестят от удовольствия, - сон - это глупость, когда есть такие задачи!

- Вчера у вас было другое мнение.

- Но и вы, как мне показалось, не собирались возвращаться ко мне.

- Конечно, - подтверждаю я, - но ночь порой преподносит сюрпризы.

Валентайн изучающе смотрит на меня и говорит:

- Хм... Нехороший сон из прошлого, а что же случилось потом?

Из его замечания я понимаю, что небесные друзья закрывают от Валентайна мои воспоминания о встрече с Кардалеоном и о договоре с Небесами.

- Мне показалось, что я могу многому научиться у вас.

- Научиться? - Впервые вижу удивленное лицо кандидата.

- Почему бы и нет. К тому же вам предстоит интересная работа в обществе, а знакомство с такими людьми всегда обещает многое.

- Хм, пожалуй, что так, - соглашается Валентайн, - а чему вы радуетесь?

Я спохватываюсь, поскольку начала мысленно аплодировать Кардалеону, подсказавшему, как мне правильно себя вести. Ведь набиваться в друзья не в характере нашего времени, и я не смогла бы додуматься до этого сама.

- Радуюсь вашему согласию, - я отчаянно вру, но лишь наполовину.

- А я разве согласился на что-нибудь?

- Ну, вы же согласились с ходом моих мыслей.

- И только.

- Жаль, - искренне огорчаюсь я, - вы мне были бы интересны.

- Посмотрим, - буркнул Валентайн и отвернулся к компьютеру.

- Вы завтракали? - спрашиваю я.

- Да, пил кофе с бутербродами, - он не отрывается от экрана. Я просматриваю результаты еще трех серий тестов и сравниваю их с распечаткой детектора лжи. Все однозначно и "идеально". Я вздыхаю.

- Что-то не так? - откликается тестируемый.

- Нет, напротив, все слишком хорошо.

- По-моему, там написано другое слово.

- А вы колючий!

- Это потому, что вы делаете ту же ошибку, что и вчера.

- Какую же?

- Вы атаковали мою личность, поставив под сомнение мой уровень интеллекта, не дождавшись даже результатов теста.

- Вот как? - говорю я. - Извините, это ненамеренно.

- Верю, - доносится до меня, - кстати, может, вы посоветуете мне решение?

- Какое решение? - не сразу доходит до меня.

- Я рассматриваю алгоритм возникновения так называемой Второй мировой войны, которая произошла в конце Кали-Юги.

- Вы же знаете, что никто не должен вмешиваться в процесс тестирования, прерываю я собеседника.

- Да? - Он быстро оборачивается. - Я не знал.

- Таковы правила.

- Жаль. - Он опять погружается в тест, но я заинтересована в возникшем контакте, а потому говорю:

- А в чем все-таки проблема?

- Мне достаточно ясно все, кроме одной детали. Здесь написано, что Гитлер был в своем роде оккультным мессией, то есть, обладал тайными знаниями, позволившими ему настроить свою нацию против всего мира.

- Да, я что-то припоминаю.

- Конечно, вы ведь тоже проходили пятую серию, - соглашается собеседник. Так вот, возникновение Второй мировой войны, согласно тесту, в значительной степени зависит от правильной оценки этих знаний Гитлера. Здесь дан перечень знаний, и мне нужно проставить коэффициент, оценивающий их уровень.

- Да, если вы не угадаете, возникновение войны неизбежно.

Валентайн внимательно смотрит на меня и произносит:

- Это уже подсказка.

- Разве? - откликаюсь я. - По-моему, это очевидно.

- Да нет, вы своими словами дали мне понять, что эти знания Гитлера были единственными при возникновении войны.

- Тогда я больше ничего не скажу, - сержусь я на себя и на проницательность собеседника.

- Да, - соглашается он, - иначе я буду чувствовать, что мой рейтинг не заслужен.

Неожиданно он переходит на другую тему:

- Я закончу тесты сегодня к вечеру. Загляните ко мне часов в шесть, пожалуйста.

- Вы уверены, что успеете? - Я уже перестаю удивляться чему бы то ни было.

- Да, - он снова отворачивается к монитору.

Вечером я возвращаюсь в комнаты Седьмого Уровня. Валентайн играет в какую-то компьютерную игру.

- Откуда взялась игра? - спрашиваю я.

- Я сам ее сделал, - отрывается он от экрана.

- Когда же вы закончили тесты?

- Три часа назад.

- Неплохо.

- Почти идеально, - произносит он, оборачиваясь ко мне, и повторяет: Почти идеально.

Я смотрю итог. Восемьсот двадцать одна тысяча триста двадцать четыре - это сотый рейтинг среди всего человечества. С одной стороны, результат обрушивается на меня своей величиной, ибо он очень высок, но с другой, я ему не очень верю. Почему не лучший?