Владимир Покровский - Тысяча тяжких Страница 8

Убийство 17 декабря поражает нас не столько своей жестокостью, сколько подлостью: удар был нанесен, можно сказать, сзади. Спящий секуратор был сперва связан, чего По причине нахождения в бронеодежде своевременно не заметил. Потом за технологическую дырочку в титановом броневоротнике он был привинчен к фонарному столбу (для чего в последнем было потихоньку просверлено отверстие и нарезана в нем резьба).

Убийца - мы-то знаем, кто это был, - действовал изощренно и... как бы это сказать... избыточно. Складывалось впечатление, что он имел к жертве свои, очень серьезные, претензии. А между тем (вот где подлость-то!) достоверно установлено, что Икс не мог испытывать к Гаденышу (под таким псевдонимом был известен в городе этот член организации) личной неприязни. Да, он встречался с ним в бытность свою главой департамента тяжких, но по чисто служебным делам!

Вы спросите, что же он сделал? Он развел под жертвой костер из горючего пластика и был таков. К несчастью, каков он был конкретно, никто сказать не смог: как назло улица, обычно многолюдная, в это предвечернее время оказалась практически пустой, и свидетелей собрать не удалось, опять же густой дым. Проснувшийся секуратор громкими криками взывал о помощи, но, когда та подоспела, он уже молчал и только весело потрескивал на костре. Он успел хорошо прожариться в своем бронекостюме и покрылся румяной корочкой, что на похоронах вызвало у ценителей искреннее восхищение и было встречено скорбными рукоплесканиями.

Злобность чисто патологическая видится нам в этом бесчестном и несомненно противозаконном деянии. Хотелось бы добавить, что, узнав об ужасном конце своего защитника, все жители города единодушно содрогнулись. Однако стремление к объективности вынуждает нас отметить, что были и такие, которые не отреагировали долженствующим образом.

Они не выказали достаточно скорби, а скорее обрадовались, стали возвеличивать Икса, выдавать его за поборника и спасителя. Наверняка схлопотали по физиономии за какое-нибудь нарушение, а теперь тешили мстительность свою мелочную. По городу пошли странные слухи.

Икс - ну прямо Робин Гуд какой-то! - появлялся тот тут, то там в самых немыслимых обличьях и облачениях. Его видели загримированного под заурядную проститутку, старую, сонную и обтрепанную, бродившую, а потом и перебродившую неподалеку or секуратории, узнавали в бродячем лудильщике персональных компьютеров, в усердном клерке, несущем под мышкой двенадцатиствольный лазер (экспортный вариант), в бравом гусаре, распевающем, несмотря на строжайший запрет, гимны на улице Скопидар, даже в непотопляемом секураторе, решившем вдруг погладить младенца. И везде этот дезертир совершал умопомрачительные подвиги, спасая невинных якобы жителей и наказывая смертью злонамеренных якобы членов организации. Смертью, которая, якобы по ошибке, а то и по злому умыслу компьютера почему-то не вносилась в анналы тяжких и соответственно не уменьшала число убийств разрешенных. На самом же деле, - и мы в том уверены, так как располагаем надежными сведениями, - никаких тяжких, не заносимых в контрольинтеллектор, не было и быть не могло, и это попросту слухи. Убийства совершались и, к досаде Живоглота, неизменно заносились в соответствующую интеллекторную графу.

Убийства, мало сказать, разнообразные. Например, тяжкое двадцать восьмого декабря произведено было с помощь аппаратуры, в силу своей новизны не имевшей до той поры отношения к оружию, - искривителем пространства. Беднягу секуратора так перекорежило, что до сих пор его имя не установлено (следствие ведется, и каждую неделю общественности сообщают, что появились новые факты). А тяжкое, скажем, двадцать первого декабря исполнялось дубиной неотесанной (путем нанесения ею троекратного удара по голове, принадлежащей жертве). По поводу этого преступления ходили всякие разговоры: мол, требуется для такого сила воловья, а ею Икс, судя по менее чем обычной комплекции, обладал вряд ли. Ну что ж, будто бы неизвестны секураторской науке особые средства, специальные тренировки, а также изощренные садистские приемы борьбы тэтатэ!

Также, повторимся, совершалось множество покушений, кончавшихся благоприятно для покушаемых; отсюда, по-видимому, и разговоры.

Следует отметить, и потому мы отмечаем: значительная часть покушений обращена была на жизнь самого Живоглота, что его очень тревожило. По сведениям, первое из них сопровождалось выстрелом по его особе в окно секуратории. Увидев автомобиль, мчащийся по улице Пролонгации (что напротив секуратории). Живоглот, до того любовавшийся пейзажем, тотчас перестал любоваться и бросился в глубь комнаты. В следующий момент, сокрушив стекло, туда же ворвалась пуля. Некоторое время она гналась за ним со скоростью ужасающей, оба кричали в унисон и кружились вокруг стола, пока наконец преследуемому не пришла в голову мысль включить пылесос. Смертоносный кусок металла с отвратительным чмоканьем исчез в вороненом раструбе навсегда. Все были восхищены и растроганы.

Этот эпизод взволновал Живоглота. Он его растревожил. Разразившись двухчасовой речью (по радио), шеф-секуратор призвал на помощь все население. Лучшие умы города - среди них три более чем секретных физика, один химик, один философ, один специалист по прогнозам пессимистическим, другой - по прогнозам оптимистическим, три собаковеда, один киновед, по ошибке принятый за кинолога, один булочник, один дегустатор, восемь частных сыщиков без диплома, при них восемь дипломированных педиатров и целая армада инженеров, подинженеров, сверхоколоинженеров, а также просто умных людей (сюда же приплюсуйте кордебалет) - были брошены на сверхсрочное создание специального иксоискателя. В скобках заметим, что эта разработка оказалась очень многообещающей, впоследствии она была удостоена литературной премии, и всякие поее поводу произносились благодарственные слова. Исследования, по слухам, ведутся и по сей день, установка достигла производительности три с половиной Икса в минуту, только вот 263 кого ловитьто сейчас? Впрочем, неважно: наука всегда работает на будущее, она выше какой-то потребы дня, ха-ха.

Помимо чисто научно-технических, велись также поиски натуральные. Секураторам пришлось перетряхивать весь город - при активной, разумеется, помощи здравомыслящих и порядконастроенных горожан, коих всегда значительное число. Поиски, сразу скажем, к успеху не привели, но они были, и воспоминание о единении сил поддержания порядка с общественностью до сих пор трогает сердце автора. Так, знаете, вспомнишь...

К сожалению, на следующий день было совершено целых два покушения на жизнь Живоглота. Утром его обстреляли из настоящей рогатки, а вечером ему подан был к столу радиоактивный морской ливер из Ливерморской лаборатории (США). Только невероятная осмотрительность шефа-секуратора, его неописуемо стремительная реакция, с которой он грудью бросался на защиту собственной жизни, позволили ему избежать смертельных опасностей. Но настроение, сами понимаете, было вконец испорчено.