Джеффри Лэндис - Бесконечные соблазны Энигмы Страница 8

Конечно, упоминание флага и следов было всего лишь данью традиции. Никто давно уже не водружал флаг, чтобы застолбить новую планету, к тому же на здешней дробной поверхности никакие следы долго не продержались бы.

– Ты сказала «зовет»? — вмешалась Толли.

В зависимости от использованных капитаном выражений его слова могли служить приказом, а могли и не быть таковым.

– Именно так, — подтвердила Лия. — Он предоставляет нам право самостоятельно определить ценность нашей работы. Лично я не готова довольствоваться флагом и следами башмаков. Здесь еще уйма дел.

– Тогда давайте продолжим экспедицию, — предложила Толли. — Твое мнение, Тинкерман?

Я переводил взгляд с одной на другую. Когда капитан нервничает, его волнение передается и мне. С другой стороны, проявлять осторожность — его долг. Я пожал плечами, изображая решительность.

– Не сомневаюсь, что катера смогут взлететь, но не помешало бы испытать двигатель Толли: как поведет себя отремонтированный инжектор? Потом надо бы проверить остальные: вдруг и у них неполадки? Все это займет день-другой, если работать с толком.

– Отлично! — обрадовалась Толли. — С этим не поспоришь. А вдруг у тебя уйдет на ремонт не два, а три дня?

– К тому же у них наверху время течет медленнее, чем у нас, — напомнила Лия. — Даже если мы задержимся, им покажется, что мы вернулись очень быстро. Особенно если мы отправимся вниз: ведь там время еще больше ускоряется!

– Здорово! — Толли улыбалась. — Мне еще столько надо выяснить!

– Я выставила ограждение в пятистах метрах. Дальше не заходите. — Толли приволокла еще одно реактивное ружье и положила его рядом со шлюзом жилого пузыря. — Я требую, чтобы вы никогда не расставались с бластерами, даже внутри пузыря. Опасность этого места трудно переоценить. На этом уровне шестилапые коты держатся своей территории и не потревожат вас, если вы не станете к ним вторгаться, но я ничего не могу гарантировать, если нападут более крупные шестилапые хищники третьего уровня, не говоря уже о тварях с четвертого.

– Ты побывала на двух нижних уровнях? — заинтересовалась Лия.

– На трех. Только не вздумайте последовать моему примеру! — Она пристально посмотрела на нас. — Я попробую найти на следующем уровне безопасное место для базы. Так мы получим дополнительное время, прежде чем капитан затребует нас обратно. Когда я все там разведаю, то позову вас. — Толли прикоснулась к моей руке: — Приглядывай за Лией. Вдруг опять забредет куда-нибудь не туда?

Таким способом она напоминала мне, что на самом деле склонность к бродяжничеству продемонстрировал я. Она впервые упомянула о «ночном» происшествии.

– Хорошо, — согласился я.

Пока Толли отсутствовала, Лия изучала свои кристаллы. Направив на один из них слабый лазерный луч, она наблюдала за отражением света от бесчисленных граней кристалла. Перемещая его, она добивалась изменения отражения; это выглядело то как абстрактный шедевр неведомого гения, то как строчка несуществующих писмен. Подойдя к ней сзади, я положил руку ей на спину и принялся массировать плечи.

– На что-то это похоже, — сказал я. — Того и гляди вспомню.

– Информация, — молвила Лия, не оборачиваясь. — Схема повторяется независимо от масштаба, но не стопроцентно. Кристалл хранит информацию на всех уровнях. Этот камешек все равно что лист бумаги: бесконечно огромный, немилосердно скомканный, но надежно сохранивший информацию.

Она передвинула луч. Я увидел инопланетный пейзаж с неспокойным морем.

– Совершенный кристалл не обладает энтропией и не содержит информации. Внеси в него беспорядочность — и она сама станет информацией. Совершенный беспорядок, то есть совершенная энтропия, неотличим от максимальной информационной плотности. — Она убрала кристалл из луча, взяла его пальцами и вытянула руку. На кристалл было трудно смотреть: разум не мог постичь его форму, сложность внутри сложности.

– Но что она означает? — спросил я.

– Ничего. Информация вне контекста не обладает смыслом. — Лия отбросила кристалл. — Без организующего разума информация — просто иная форма энтропии. Здесь, внизу, кристаллы несколько сложнее, чем на поверхности. Придется проверить, каковы они на нижних уровнях.

– Но Толли предупреждала…

– Толли повсюду чудится опасность. Разумеется, она находит то, что сама же ищет. А я ищу информацию. — Она отмахнулась, предвидя мое возражение. — Понятно- понятно, я буду осторожна. Буду соблюдать бдительность. К тому же у меня с собой бластер. Если ты настаиваешь, могу прихватить и реактивное ружье.

Я вдруг понял, что она сошла с ума. Дело не в импульсивности, а в самом настоящем, поддающемся клиническому определению, безумии. Психологи ставят в подобных случаях особый диагноз — «синдром новой планеты», или «эйфория исследователя». Еще перед полетом нас предупредили, что эту болезнь как минимум один раз подхватывают все без исключения, стоит только ступить на новую планету. Всепроникающее ощущение ЧУЖЕРОДНОСТИ подавляет критические способности мозга, приводя к эйфорическому состоянию. Первые люди, высадившиеся на Миранде, были так покорены изменчивыми видами ледяных скал, что устремились к ним, не обращая внимания на исчезающий кислород в баллонах. Спасание пришло в последний момент в виде сброшенных с орбиты баллонов с кислородом. То же самое происходило в прошлом даже на Земле, когда первооткрыватели в Антарктике и в Африке отказывались возвращаться назад, хотя элементарный здравый смысл требовал остановиться и повернуть обратно. «Эйфория исследователя» проявляется с особенной остротой тогда, когда первопроходец утрачивает связь с повседневностью. Недаром первооткрыватели Миранды на протяжении нескольких дней не имели радиосвязи с орбитой.

Мы тоже ни с кем не могли связаться. Смертельной опасности это не таило. Конечно, поспешные решения при таких обстоятельствах не исключались, однако случай с экспедицией на Миранде был из ряда вон выходящий…

Мне не в чем было упрекнуть Лию. Болезнь поразила нас троих. Мне тоже приходилось делать над собой усилие, чтобы не пуститься в путь.

– Ладно, тогда и я с тобой.

Лия удивленно оглянулась, пожала плечами и отвернулась.

– Одевайся.

Она задала ускоренный темп, смахивающий на бег, и не сказала больше ни слова. Я вооружился запасным радиомаяком и устремился за ней. Когда я поравнялся с Лией, она никак не отреагировала на меня, разве что слегка сбавила темп. Взгляд ее был отрешенным. Я спросил, как она относится к тому, что открывается нашему взору, но в ответ Лия потребовала прекратить бессмысленную болтовню: она изучает обстановку и не желает, чтобы ее отвлекали.