Саймон Грин - Охотник за смертью: Судьба Страница 81

Во время пребывания в Доме Гильдии Экстрасенсов Диана тщательно изучила все доступные материалы о подсознании. Экстрасенсы исследовали собственную сущность давным-давно и обнаружили немало сведений о том, кто они и что собой представляют. Правда, в значительной степени сведения эти оказались пугающими, и большая их часть так никогда и не была предана огласке, даже внутри сообщества экстрасенсов. Причин тому было несколько. Если бы доступ к этому знанию получили «нормальные» люди, у них появился бы дополнительный рычаг для контроля за экстрасенсами. Другая причина сводилась к вмешательству Матер Мунди, позаботившейся о том, чтобы некоторые знания оказались забытыми.

Возможно, главная тайна состояла в том, что подлинные возможности человеческого разума неизмеримо превосходили все, что думали по этому поводу не только обычные люди, но и экстрасенсы. В действительности любой человек, получивший доступ к подсознанию и научившийся управлять его таинственным потенциалом, мог сравниться могуществом с людьми, прошедшими Лабиринт. Серое вещество таило в себе неизмеримую потенциальную мощь.

Все, что ей удалось выведать, Диана сохранила в секретном файле, докопаться до которого было очень непросто. Она надеялась, что, даже если Матер Мунди возьмет верх и Диана Вирту исчезнет бесследно, обретенное ею знание сохранится и когда-нибудь будет использовано.

«Мы все могли бы сиять как солнца», — написала она тогда. И даже теперь, после всех пережитых ужасов, не утратила своей веры.

Пройдя сквозь индивидуальное подсознание, она продолжила погружение, углубляясь в коллективное бессознательное. О подсознании известно мало, а о коллективном бессознательном и того меньше. Главным образом потому, что проникнуть туда можно лишь сквозь неизведанный мрак собственного подсознания. И далеко не каждый ум мог выдержать встречу с ужасающим величием всеобщего сна рода людского, суммарной памяти человеческой расы, воплощавшей в себе суть человеческого существования. Насколько могла судить Диана, коллективное бессознательное не различалось на индивидуальные элементы или сверхиндивидуальные сущности вроде Матер Мунди. Оно просто существовало: не являвшееся местом место, куда сходилось все и откуда проистекала человеческая мысль.

А может быть, все обстояло иначе. Диана была лишь исследователем, и все, что она познавала и изучала, неизбежно проходило через фильтр ее сознания.

Коллективное бессознательное представлялось ей огромным океаном сновидений, в водах которого все мы находимся на протяжении девяти месяцев, перед тем как появиться на свет. Местом, откуда мы, сами того не ведая, черпаем сны, идеи и вдохновение. Океан, более великий, чем все миры, вместе взятые.

Познавая непознаваемое, Диана должна была проявлять осторожность. Ее сознание передавало все, пребывавшее там, в доступных разуму понятиях. Но стоило позволить сознанию расшириться в пределы бессознательного, и она утратила бы контроль над ситуацией. Это таило в себе угрозу заблудиться, затеряться здесь навеки, быть подхваченной водоворотом непостижимых идей и превратиться в вечно дрейфующий на волнах неосознаваемого и всплывающий порой в человеческих снах ментальный фантом. Здесь не было и не могло быть никаких карт, никаких границ, никаких пределов.

Она удерживалась на маленьком, но твердом, как скалистый утес, островке сознательной решимости. Медленно набегали волны, мурлыкающие на разные голоса. На этот раз Диана явилась в прежнем своем облике Дженни Психо, в шипастой броне и с таким тяжеленным дисраптером, какой нипочем не подняла бы в реальном мире. Оружие представляло собой воплощение силы. Но она надеялась, что до этого дело не дойдет.

Ментальное небо переливалось тенями и бликами: так могла бы выглядеть взбесившаяся радуга. Все эти вспышки, переливы и потемнения представляли собой мысли, случайно залетавшие в людские головы и так же легко их покидавшие. Порой размытые цветовые пятна приобретали очертания, становясь узнаваемыми фигурами и образами, воплощениями того, что невольно интересует или тревожит человечество. Каменистые рифы «духа времени». От их вида у Дианы болела голова. Она обратила свой взгляд вниз, на безмятежные воды, окружавшие ее островок. Образы возникали и там: в пучине сновидений медленно двигались исполинские воплощения общих идей, верований, убеждений и предрассудков, укоренившихся в человеческой культуре. Люди создавали и распространяли их. Потом они попадали из сознания в подсознание, а оттуда в коллективное бессознательное и овладевали людьми, обретая власть над своими создателями.

Коллективное бессознательное человечества называли мировым разумом еще до того, как люди устремились к звездам и расселились по множеству миров. Отправившись удить рыбу в мире снов, можно было выловить все, что угодно. Коллективное бессознательное наполняли архетипы, образы и чарующие стереотипы. Мудрый Старец, Мистическая Дева, король с Незаживающей Раной. С любым из них можно было завязать интересную беседу: следовало только помнить, что их слова имеют смысл лишь в мире снов и фантазий. Реальному миру подобные истины не вместить.

Ну и конечно, мир снов не был бы таковым без кошмаров. Все знают о ночных страхах, преследующих человека до пробуждения. Но в коллективном бессознательном пробуждения нет. Те немногие, очень немногие люди, которые имеют хотя бы какое-то представление о суммарном подсознании, размышляют: не являются ли образы из кошмаров естественными хищниками? Возможно, они обитают в данном ментальном пространстве или служат отражениями психических состояний, таких как отвращение к себе, депрессия, мания убийства.

Диана ответа не знала, но посещала коллективное бессознательное достаточно часто, чтобы уразуметь, насколько этот феномен шире, объемнее и сложнее зашоренного и ограниченного сознания. Мы все могли бы светить как солнце, но должны помнить, что светило способно расплавить крылья тех, кто подлетает слишком близко.

Диана знала, что в мире снов любая, самая смутная мысль может породить неожиданное отражение. Опасаясь, как бы ее мысли не вышли из-под контроля, она заставила себя сосредоточиться и огляделась по сторонам в поисках врагов. Коль скоро она могла обеспечить свое индивидуальное пребывание в коллективном бессознательном человечества, это мог сделать и кто-то другой. Высоко вверху, в глубине лишенного красок неба, чувствовалось чье-то осторожное присутствие. То были Искусственные Разумы Шаба. Они не обладали подсознанием, но их ментальная сила позволяла им открыть окно в коллективное бессознательное. Они наблюдали и размышляли. И ничего не понимали — Искусственные Разумы не видят снов.