Фрэнк Герберт - НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений Страница 86

Я не стал тратить времени на формальности. Когда-то давно я "прослушал" инструкции по управлению этим модулем, даже не подозревая, что в один прекрасный день мне придется воспользоваться этими сведениями, чтобы поднять его в космос. Оказавшись в модуле, я сразу же бросился к ручкам управления, и корабль выписал в воздухе такую загогулину, что в Вашингтоне, наверное, себе пальцы отдавили, тыкая в кнопки пожарной связи с Москвой.

Я не знал, сколько недель или даже месяцев чистого досуга ожидает меня сейчас. Но было ясно, что времени хватит и для детального обследования модуля, и на текущие дела; я успею еще проанализировать в подробностях обе мои памяти и разработать план своих действий после прибытия в мир Фостера, на Валлон. Но прежде всего я должен увидеть зрелище, которое давалось только для меня и только один раз: вызывающий чувство священного трепета вид удаляющейся Земли.

Я упал в кресло напротив экрана и щелчком тумблера вызвал появление на нем большого светящегося клубка шерсти, который был моей родной планетой. Я надеялся в последний раз увидеть свой остров, но мне это не удалось. Весь шар был укутан покрывалом облаков, местами тонким, но все-таки сплошным. Зато луна красовалась во всем своем блеске — круг эдамского сыра с характерными признаками рокфора. Около четверти часа я следил, как она разрасталась, заполняя собой весь экран. Мне стало неуютно от такого близкого соседства. Я сбросил с коленей свою полосатую спутницу и покрутил ручки. Мертвая планета пронеслась по экрану мимо меня. На короткое мгновение я увидел синие кратеры, похожие на остатки лопнувших пузырей, которые слились в глаза, рот и оспины презрительно отворачивающегося от меня лица. Потом черты родной мне планеты стали уменьшаться и пропали навсегда.

Оснащение модуля было рассчитано на любые ситуации, так что я без труда нашел себе удобное жилое помещение. Кнопка на панели в наблюдательной рубке обеспечивала доступ к большим запасам продовольствия. Насколько я понял, моему предшественнику со стоматологическими украшениями на шее обнаружить эту хитрость не удалось. За время своего первого самостоятельного полета на Землю и в ходе посещений модуля в сухом доке с целью пополнения запаса пользующихся спросом безделушек, я освоил большинство из имеющихся на борту удобств. Поэтому без труда сделал себе роскошную горячую ванну из рециркулированной воды, после чего вытерся одноразовым полотенцем, смоченным ароматизированным веществом, покормил кошку и поел сам и улегся поспать недельки на две.

К началу третьей недели я достаточно хорошо выспался и отдохнул. Следы моих недавних схваток с тем, что у нас считалось законом, стерлись. Я уже перестал жалеть об игрушках, которые бросил на острове, о деньгах в банках Лимы и Швейцарии и даже о Маргарете. Я направлялся в другой мир, и тащить с собой туда старые привязанности не имело смысла.

Я начал осознавать, что кошка моя была настоящим божьим даром. Я нарек ее Иценкой — по названию городишка, где она меня усыновила, и часами разговаривал с ней. Для меня всегда существовала едва ощутимая разница между разговором с самим собой и беседой с кем-то другим. Первый через несколько дней начинает надоедать, вторую же можно вести до бесконечности. Поэтому в ходе нашего путешествия Иц часто выступала в роли слушателя.

— Иц, — спрашивал я ее, — где бы ты хотела расположить свой ящик с песком? Здесь, прямо перед экраном телевизора? Ну что ж, можно, сейчас здесь будет полный покой, ведь мы вышли за пределы солнечной системы. Теперь это место — полностью в твоем распоряжении.

— Нет, — сказала Иценка кокетливым взмахом хвоста и зашла за стойку с ящиками, которую я так и не успел полностью опустошить на Земле.

Я вытащил оттуда один ящик с барахлом и заменил его ящиком с песком, к которому Иценка тут же потеряла интерес. Она впрыгнула на ящик с моим хламом, и тот упал со скамейки, усеяв весь пол мелкими предметами из хаффа и металла.

— Вернись сюда, негодница, — сказал я, — и помоги мне собрать этот мусор.

Но Иц погналась за тускло-серебристым предметом, который продолжал еще катиться. Я быстро настиг ее и выхватил из-под носа этот цилиндр. Вся возня резко прекратилась: штуковина была чьей-то памятью.

Я уселся на скамеечку, чтобы обследовать цилиндр; пульс учащенно забился в предвкушении новой валлонианской загадки.

— Откуда, черт подери, он мог взяться, кошка? — спросил я.

Иц прыгнула мне на колени и ткнулась в него носом. Я попытался мысленно вернуться на три года назад, к тем дням, когда загружал модуль своими трофеями в таком количестве, какое только он способен был поднять и доставить на Землю.

— Послушай, Иц, нам нужно хорошенько постараться вспомнить. Итак, в комнате для регистрации памяти, где мы обнаружили три скелета, была целая полка с пустышками… А, я вспомнил! Я вытащил этот цилиндр из регистратора. Значит, он был записан, но еще не помечен цветовым кодом. Я показывал его Фостеру, когда тот искал свою собственную копию. Фостер не знал, что я вытащил этот цилиндр из регистратора и посчитал его пустым. Бьюсь об заклад, кто-то здесь записал чью-то память, но бросил в спешке, не успев нанести цветовой код и соответствующим образом зарегистрировать.

— С другой стороны, это может быть пустышка, которую только вставили в аппарат, как кто-то ворвался туда и… Стоп, а что рассказывал Фостер… о том, как он очнулся черт знает сколько веков назад среди кучи свежих трупов? Он оказал первую помощь какому-то валлонианину, которая включала копирование всей памяти…

— Ты представляешь, что у меня в руках, Иц?

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Это все, что осталось от того парня, которого похоронил Фостер… от его друга по имени Аммэрлн. То, что записано внутри этого цилиндра, когда-то находилось под черепом старого грешника. Все же парень не так уж мертв. Спорю, его семья немало заплатит за эту копию — да еще и с благодарностью. Цилиндр может оказаться хорошим подспорьем на черный день в случае, если я уж очень буду голодать на Валлоне.

Я поднялся, пересек в сопровождении Иц комнату, подошел к кушетке, на которой спал, и сунул цилиндр в ящик тумбочки, где уже лежала память Фостера.

— Интересно, как там поживает Фостер без своего прошлого, Иц? Он заявил, что вот это — всего лишь копия, а оригинал хранится в Окк-Хамилоте. Но ни один из прослушанных мною стержней не упоминал о копировании памяти. Наверное, Фостер является важной шишкой, если может пользоваться такой службой.

Вдруг я обратил внимание на раскраску лежавшего в ящике цилиндра с памятью Фостера: