Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник) Страница 86

– И такое возможно?

– Возможно. Мы анализировали пиратские тексты и нашли кое-что занятное. Замены букв, вроде ошибок распознавания, – таких ошибок, по идее, не должно было быть, если бы… О черт, извини… – Дон снова рванул с места. Через пару минут из ванной донеслось: – Да, и плотность ошибок была различной, в одних фрагментах больше, чем в других, значит, крали кусками и с разным качеством!

– Дон, так чего ты хочешь от меня? – спросил Сергей, когда однокашник вернулся.

– Чтобы ты поработал на «Дольфин». Сходи туда, посмотри свежим глазом… Ну, что я такого сказал?

– Твое недомогание опасней, чем я думал! Кто меня пустит на ваш секретный супрамолекулярный завод?

– А кто не пустит? – Дон опять невесело осклабился. – Служба безопасности? Я теперь служба безопасности, будь они прокляты. Я только что провел собеседование с Сергеем Островски и привлекаю его к расследованию нашей проблемы в качестве независимого эксперта. Разовый контракт по всем правилам, оплата затраченного времени, в случае успеха – сам понимаешь… Серж, я тебя прошу как друга. Вот, посмотри, – Дон крутнул пальцем по тач-скрину рабочего стола, разворачивая окно к гостю. – Я тоже не мальчик с леденцом, в Сети для меня мало секретного. Это болтовня на пиратском сайте. Они там уже расселись рядами и запаслись попкорном. Плевали они на роман, им, паразитам, интересен бесплатный цирк.

– «Что с новым Каматой?» – «С Каматой всё хорошо. Инфа из первых рук: дельфина уже поимели», – вслух прочел Сергей. – Пираты-зоофилы. Поздравляю.

– Нет, как тебе это нравится? Работа с файлом едва начата, только редактор держит в руках полный текст, а они уже…

– Только редактор?

– Редактор – пожилая интеллектуалка, реликт бумажной эпохи, сильно удивлюсь, если это она. Прочие сотрудники работают с первыми тремя главами, остальное получат по мере ее продвижения. Серж… Я могу на тебя рассчитывать?

– Извините, но вифон придется оставить здесь. – Молодой человек в штатском выражение лица имел военное.

– Хорошо.

– Имеются ли у вас иные устройства для копирования и пересылки файлов?

– Нет.

– Записывающая аппаратура – аудио, видео?

– Не имеется.

– Визиопротезы с функцией записи?

– Простите, что?

– Электронный глаз, очки.

– Нет.

– Мнемоэлектроника?

Сергей открыл было рот, чтобы процитировать песенку про шпиона с фотокамерой в носу, но тут же в памяти возник изможденный Дон: «Серж, только, умоляю, не шути на контроле, только без этих твоих шуточек, парни делают свою работу…»

– Не имею.

– Владеете ли вы прогрессивными мнемотехниками?

– В рамках полицейской академии.

– Какой объем текста можете запомнить дословно?

– Не знаю, давно не пробовал. Может быть, дюжину строчек. – С ума они тут посходили? Если правда, что инструкции пишутся по прецедентам – значит ли это, что за каждым вопросом угрюмого малого стоит прецедент? И кто-то фотографировал эксклюзивные иллюстрации электронным глазом, и кто-то дословно запоминал текст романа… Или это управленческая паранойя? С другой стороны, как ни крути, а книги Марио Каматы украли.

Ответив на еще полдюжины каверзных вопросов и дав торжественные клятвы не разглашать ничего из того, что ему доведется узнать о неопубликованном романе, Сергей наконец-то прошел в сектор С. Пробковые полы и тисненая кожа на стенах остались по другую сторону контрольно-пропускного пункта, в тех секторах, где принимают журналистов, крупных писателей и других бизнес-партнеров. Здесь было скромно, но не казенно, а уютно. Стены обиты деревом недорогих пород, кое-где картины, зеленая ковровая дорожка, на лестнице прихваченная медными прутьями, мягкий свет из матовых плафонов. Как будто гостиница где-то в горнолыжных Альпах – не хватает только зала с камином и кабаньей головой.

Да, в самом деле, напоминает поселок на Луне. Все составляющие уюта – и жесткая изоляция по периметру.

Впрочем, не настолько жесткая. Есть люди, которые приходят из внешнего мира и снова уходят туда. Есть окна, глядящие прямо в город. Есть, наконец, еда, которую привозят снаружи (надо будет выяснить, чем они тут питаются), есть вентиляция и канализация… ладно, начнем с более простых версий.

Мелисса Гринуэй и впрямь была реликтом бумажной эпохи. И, несомненно, интеллектуалкой («ДОКТОР Гринуэй, Серж, если скажешь «миссис», разговор с самого начала не сложится…»). Но назвать ее пожилой мог только бестактный озлобленный Дон.

Любимый редактор Марио Каматы носила тонкие вытертые джинсы и растянутую майку-борцовку. Тинейджерская одежда совершенно не скрывала фигуру, безупречную в любом ракурсе: никаких обвислостей и складочек. Греховных мыслей это зрелище не вызывало, не более чем мраморная статуя. Одно только преклонение перед могуществом бессмертного искусства и целеустремленностью художника. Наверное, дело было в ее лице. Эта особа могла исправлять тексты великого писателя и получать благодарности в ответ. Только посмел бы он не поблагодарить.

– Я рада вам помочь, мистер Островски. Но уверяю вас, я уже рассказала всё, что могла, и ответила на все возможные вопросы.

– Все возможные вопросы никогда не будут заданы, доктор Гринуэй, – сказал Сергей с тонкой улыбкой (он надеялся, что именно с тонкой). – Конечно, по нашей вине: мы сами не всегда знаем, о чем следует спрашивать.

– А, понимаю. Что ж, если придумали новые вопросы, давайте.

– Вы работаете только здесь?

– Да.

Помещение напоминало одноместный номер в дорогом отеле. Скромная функциональная мебель, рабочий стол-пюпитр: хочешь – клади тач-скрин плашмя, хочешь – подними и установи вертикально, а рядом ставь чашку. На столе – бумажные листки и ручка для письма, птичье перо (довольно крупное, кремового цвета, с поперечными темными полосами), камешек (кажется, гранит, одна сторона отполирована), маленький детский рисунок в рамке, изображающий четвероногое животное. Окно с регулируемой прозрачностью, никаких жалюзи. Выходит на юг, открывает вид на другое высотное здание. Крошечный шкаф-холодильник, столик на колесах. За перегородкой, не доходящей до потолка, – очевидно, спальня и туалетная комната, куда соваться совсем уже неприлично.

Всё мило и невинно. И где-то здесь дыра величиной с Большой Каньон, в которую незаметно провалились два романа Марио Каматы, а сейчас просачивается третий.

– Вот за этим столом?

– Да, конечно.

– Как вы полагаете, текст на вашем экране можно увидеть из окна?