Константин Нефедьев - Могила Таме-Тунга Страница 88

Дальше последовал такой диалог:

Я: Виселица! Только виселица! В лучшем случае - пожизненная каторга. Это же тяжкий преступник!

Саор: Да, пожалуй, но преступниками люди не рождаются.

Я: Что ты хочешь этим сказать?

Саор: Только то, что судьба Фесталя несколько необычна. Преступником его сделали условия вашего капиталистического общества. Он, так сказать, продукт среды, в которой человек человеку - волк. И, сказать по правде, профессор, я не особенно сожалею, что ему удалось бежать...

Ну, как вам это нравится? Мне, в сущности, нечего было возразить, и я перевел разговор на другие рельсы.

- Когда ты наблюдал за дракой этих двух негодяев, был ли кто-нибудь из них ранен? - спросил я.

- Нет. Фесталь и Фабиан дрались голыми руками. У меня было преимущество. Во-первых, вы разрешили мне оставить нож, а, во-вторых, карабины бандитов находились ближе ко мне, нежели к ним, и в любой момент...

- Ты хочешь сказать, что если бы захотел, то вместо одного пленника у нас оказалось бы два. Так? - вмешался Элиас.

- Это не трудно было сделать, но я помнил ваш приказ не вмешиваться. Схватка же с Фесталем произошла после убийства Фабиана Зуде. Соотношение сил переменилось, и я нарушил приказ, так как обязан был воспользоваться своим преимуществом.

- Пожалуй, ты прав, Саор, - согласился я. - Ну, а как ты считаешь, почему удалось бежать Фесталю?

- По-видимому, он - ловкий малый и где-то сумел припрятать нож. К тому же была темная ночь, а мы спали как убитые. И, поверьте, сеньоры, мы и вовсе не проснулись бы, если б вместо Фесталя Фалькони оказался Фабиан Зуде...

Попробуй-ка тут поспорить с русскими! Этому парню из коммунистической страны нельзя отказать ни в смелости, ни в логике. Неужели у них все такие?

Итак, мы отправляемся в обратный путь к могиле Таме-Тунга, чтобы встретиться с Аоро и попросить его провести нас в Круглую долину. Надо выяснить, что там за люди и, в частности, кто этот престарелый шансонье. Может, и впрямь Луи Пэйн? Но как отыскать нам лакорийцев, чтобы отдать им награбленные ценности? Куда они запропастились?

Записывая утром свое пожелание встретиться с лакорийцами, я и не думал, что оно так скоро исполнится.

Мы возвратились, отыскали в условленном месте Аоро с Мейером. Индейский парень - просто чудодей. За сутки он почти поставил на ноги Мейера. Тот, хотя еще слаб, бледен от потери крови, но через пару дней, думается, будет в форме. "Только можем ли мы ждать эти два дня, - с горечью думаю я. - Ведь мы в жестоком цейтноте. Эх, Жоан, Жоан, слышишь ли ты меня?.."

Оставив рюкзаки под присмотром Саора, вызвавшегося побыть с выздоравливающим, мы втроем - Элиас, Аоро и я - повели мулов с драгоценностями к храму.

Я и Элиас так упивались собственным благородством, что не подумали о том, как выглядим со стороны с награбленным добром. А со стороны тем же лакорийцам мы можем показаться вовсе не рыцарями, а святотатцами.

Так и получилось.

Только мы пересекли поляну и подошли к храму, как из-под арки и с разных сторон появилось множество смуглых высоких воинов с луками и дротиками, направленными на нас.

- Рабу! - закричал Аоро, хватаясь за копье, но я ударил его по руке, вырвал копье и отбросил в сторону. То же самое сделали мы с Элиасом и со своим оружием. Не дожидаясь, пока эти красавцы-гвардейцы спустят тетивы, мы с Элиасом завопили в один голос:

- Нас послал Лакастра!

- Где Макалуни?

Молодой вождь с алым пером на голове, стоявший под аркой, выкрикнул какое-то слово, и воины опустили луки. Потом он сделал шаг вперед, с достоинством низко поклонился нам. То же самое проделало и его воинство.

Я с облегчением вытер со лба пот, представил своих спутников и назвал себя. Долгожданная встреча с живыми лакорийцами состоялась, к счастью, без кровопролития. Однако Аоро продолжал недоверчиво озираться, как бы ожидая подвоха. Вождь - его зовут Ингла, он сын верховного вождя племени Макалуни, увидев Аоро, улыбнулся, что-то ему сказал на своем непонятном языке и показал на одного из воинов. Аоро молниеносно схватил дротик и встал в оборонительную позу. Широкая белозубая улыбка расплылась на лице воина. Он похлопал по тыквенной бутылочке с пером, висевшей у него на поясе, а потом помахал ладонью из стороны в сторону, дескать, не бойся, не трону. Этот детина, оказывается, был тем, кто делал уколы пленным. (NB. Не забыть спросить, зачем это делается).

Мы с Элиасом пытались подобрать какое-нибудь понятное лакорийцам индейское наречие, а оказывается, Ингла может говорить на ломаном португальском языке. Когда, как говорится, контакты были налажены, я рассказал, как и при каких обстоятельствах мы ознакомились с Мартино-Лакастрой, о наших приключениях в долине Золотого Дракона, о смерти Баголы. При этом известии Ингла склонил голову, отдавая дань памяти погибшего собрата, и спросил, успел ли Багола спрятать мурии.

Узнав, что мы их закопали, Ингла радостно улыбнулся:

- Лакастра не ошибся. Вы - друзья лакори.

Потом я рассказал все, что знал от Руи Мейера об ограблении могилы Таме-Тунга. На красивом лице Инглы проступили пятна стыда. Да, он видел, что сделали грабители в храме. О драгоценностях, которых мы спасли, он упомянул как бы между прочим. Я понял, что пропажа нескольких мешков драгоценностей для лакорийцев, видимо, значила не больше, чем для меня потеря старого зонтика. Они были счастливы, что саркофаг - золотая пирога с останками вождя Таме-Тунга - остался нетронутым.

Элиас не утерпел, спросил, как могли они оставить свою святыню без охраны. И тут мы услыхали историю, из которой поняли, что потомкам пришельцев из космоса не чужды такие человеческие слабости, как зависть, тщеславие, больное самолюбие... Специальной охраны могилы вождя никогда не существовало. В глухие места, огражденные от мира непроходимыми топями и чащами, на протяжении веков никто не проникал. Даже индейцы - обитатели джунглей - старались не углубляться в дебри дальше Злого Сагуртана: смельчаки попадали в Круг Забвения.

К могиле вождя можно было подойти лишь со стороны плоскогорья с приметной конусообразной горой (мы назвали ее Фудзи), у подножья которой находились и долина Золотого Дракона и Круглая долина или, как называют ее лакорийцы, Круг Забвения. От плоскогорья к могиле вела не очень-то широкая возвышенность выветрившийся горный хребет, ныне поросший лесом. Этим-то единственным подступом и пользовались лакорийцы.

С течением времени топи подсохли, чащи поредели и стали доступней для человека, но лакорийцы не догадались учредить постоянный надзор за могилой.

После того, как в тех, ранее непроходимых, местах стали появляться охотники-индейцы, молодой вождь Ингла высказал на совете старейших опасение и предложил выделить группу воинов, которые несли бы постоянную сторожевую службу, но его двоюродный братец Магара, всегда и во всем противодействующий своему сопернику Ингле, высмеял это предложение, заявив, что лучше почаще посылать воинов в долину Золотого Дракона, чтобы уничтожить всех чаков.