Павел Тимофеев - Кто ты такой Страница 9

Мы оказались перед необозримой глубины пропастью, непонятным образом освещённой равномерным сероватым светом. Источника у этого света скорее всего просто не было, хотя первой мыслью, хоть как-то объясняющей это свечение, была мысль о сильном рассеянном источнике радиации. С нами вместе спустились несколько монахов. Старший произнёс какое-то заклинание, или как это у них там называется, и свет стал намного ярче.

Напротив, через пропасть, были расположены соты, но не шестиугольные, как у пчёл, а квадратные. Сотами я их назвал потом, когда узнал, что в каждой из этих ячеек находится воин. Сначала же это величественное сооружение, при виде которого у самых главных метростроевцев пропало бы всякое чувство собственного достоинства, напомнило мне изображение двумерного массива в детской книжке по программированию на языке Бейсик. Глупая ассоциация, но ничего лучше в голову тогда не пришло.

Монахи что-то там поколдовали, и через пропасть появился золотой мост, ведущий к ближайшей ячейке. "Золотым" это сооружение, конечно, назвать было трудно (чего стоила одна полупрозрачность), но всё же я рискнул поставить на него ногу, а потом и перейти.

Когда мы оказались на другой стороне, и я, было, стал заходить в ячейку, меня остановил дружный окрик всех моих спутников. Крик получился настолько громким и слаженным, что я начал подумывать об эффекте, производимом резонансом на строительные конструкции, но, к счастью, ничего не обвалилось. Холи крепко взяла меня за руку, а вперёд вышел один монах из сопровождения. Как я уже понимал к тому моменту, этот парень лет двадцати ещё не был причислен к высшей касте, так как на нём не было чёрного балахона с большим белым иероглифом на спине. Он был одет в чёрный костюм, чем-то напоминающий гибрид кимоно и халата уборщицы, который был весь испещрён мелкими иероглифами и сценами из древних книг. Остальные монахи окружили вышедшего полукольцом, практически загородив его от окружающих. Все, кроме меня и Холи, стали равномерно раскачиваться и петь что-то таинственное на непонятном языке. Это действо продолжалось несколько минут, за которые даже я чуть не вошёл в транс, хотя упорно этому сопротивлялся. Вдруг я заметил, что ритм изменился. Я приподнялся на цыпочки и заглянул в промежуток между головами монахов.

Каждый иероглиф на кимоно молодого монаха светился знакомым жёлтым светом. Мне показалось, что он весь находится в облаке жёлтых брызг. Я стоял, заворожённый этим зрелищем, когда внезапно всё смолкло, полукольцо из монахов замерло, а стоявший в центре пулей бросился вперёд. Через метр его остановила невидимая стена, и он рассыпался в облако золотых брызг. Я удивлённо посмотрел на Холи.

-Он открыл дорогу, можно идти, -она качнула головой в темноту ячейки.

-А когда он вернётся? -спросил я, оглядываясь.

-Он не вернётся, -сказала Холи, стараясь не смотреть мне в глаза, -Те, кто открывает дорогу, больше не возвращаются никогда.

Я ничего не сказал, лишь кивнул и пошёл вперёд. Идти, правда, было почти некуда, через несколько метров я наткнулся на громадный кокон, изготовленный, во всяком случае, как мне показалось в полутьме ячейки, из того же материала, из которого недавно состояла разрушенная мной статуя. Вдруг за своей спиной я услышал знакомое пение, я резко повернулся и увидел, что монахи, на этот раз, образовали полукольцо вокруг меня. Мне, мягко говоря, стало не по себе, и я стал судорожно искать путь отступления.

-Не бойся, ты всего лишь откроешь саркофаг, -прозвучал голос Холи, загороженной монахами.

Увидев, что некоторые части моей одежды начинают светиться жёлтым, я ответил: "Знаю, как у вас тут всё открывается", - и попытался вырваться из кольца. У меня ничего не получилось, создалось ощущение, что вокруг меня построили стеклянную стену. Но Холи сказала:

-Я же говорю, не бойся. Ты же Рапман, с тобой ничего не случится.

Через некоторое время я стал светиться как прожектор маяка во время шторма. Тогда Холи сказала:

-Дотронься до саркофага.

Я дотронулся. По чёрной матовой поверхности в мгновение раскинулась сеть мелких трещин, потом меня ослепила вспышка, и я опять потерял сознание. "Опять", потому, что за несколько дней, которые я провёл в этой стране, я уже три раза терял сознание, что было ровно на три раза больше, чем за всю предыдущую жизнь.

Честно говоря, похмелье - штука неприятная, но когда оно настигает без предварительной попойки, это совсем грустно. Именно в этом всенародно любимом состоянии я и проснулся в своей кровати, когда солнце добралось до моего лица. Я чувствовал себя несправедливо и подло обманутым. В подземной пещере, на самом интересном месте, меня отключило, и я даже не увидел, что находилось в саркофаге. Я всё больше и больше склонялся к мысли, что меня кормят галлюциногенами. Странно, кому могло понадобиться свести меня с ума, уверив в том, что я в прошлой жизни был великим магом исчезнувшей цивилизации, что скоро конец света и что я - новый спаситель человечества. На секту это было не похоже, слишком большие расходы при маленькой, если не вообще никакой, отдаче. В конце концов, ну что можно от меня взять? Потом, кто такая Холи? Королева маленького далёкого государства, влюбившаяся в администратора только что излечившегося от вируса общепита постсоветского ресторана, и пытающаяся свести его с ума, дабы он не бросил её и не вернулся на историческую родину (имеется в виду Россия)? Вряд ли. Либо всё действительно так, как они говорят, тому много доказательств, либо передо мной единственное в мире на сто процентов сумасшедшее государство.

Как только я закончил размышлять, в дверь громко постучали. Я подумал, что могли бы постучать прямо по голове, всё равно никакой разницы, и, по возможности громко прошептал:

-Войдите.

Дверь тихо приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Холи.

-Жив? -она широко открыла глаза, изображая своё волнение.

Я понял, что говорить больно, и осторожно кивнул головой. Лучше бы я этого не делал. Перед глазами всё завертелось, я почувствовал как сжался желудок, превозмогая себя перевесился через край кровати, и меня вырвало.

-Жив, - констатировала Холи. Мне стало смешно, но так как смеяться я не мог, я разозлился.

-У вас в стране считается хорошим тоном, издеваться над беспомощными?

Холи рассмеялась, я тоже. Оказалось, что для того, чтобы сдержать смех, тоже нужны силы.

Она подошла ко мне и приподняла мою голову. В её руке я заметил стеклянный стакан с чем-то зелёным. Помня случай в гостинице, я скорчил гримасу отвращения и попытался отвернуться. Но Холи, зажав мне нос, всё-таки умудрилась влить в меня немного жидкости из стакана. Это оказалось нечто вкусное, пахнущее лимоном, и я сдался.