Александр Зорич - Дети Онегина и Татьяны Страница 9

Додар позевывал в кресле Саккара. Его смена кончилась, можно идти спать. Настроение было превосходным. За ночь он узнал много нового о сестре Larin. Она тоже была красавицей, хотя и не во вкусе Додара.

Он бережно укладывал книгу в пластиковый пакет, когда внизу захрипел громкоговоритель. Додар вздрогнул всем телом. Очень уж неожиданно. Осторожно глянул вниз. Там, в сумеречных лесных низинах, среди клубов холодного тумана отчетливо оконтуривалась… броня вражеского танка. И когда только они успели подобраться? А впрочем, в небе громыхало так, что неудивительно.

Стараясь не делать резких движений, чтобы не привлекать к себе внимания, Додар активировал переводчик – он все еще лежал у него на коленях – и настроил его на голосовой режим.

– Додар, ты слышал? – проорал из сортира сержант Руз.

– Слышал.

– Что они говорят, Додар?

– Они говорят, чтобы мы сдавались.

– Кто это – они?

– Да эти… Дети…

– Дети?

– Дети Evgeni и Larin… – отвечал Додар с рассеянной улыбкой.

– Не понял! Повтори!

– Русские.

– Русские?!

– Да.

– Чтобы мы сдавались?

– Да! У них танки… Говорят, численное превосходство…

– Никогда!

С первого этажа застрочил пулемет. Со второго полетела ручная граната. В ответ тяжело ухнуло дважды. Нужник и вместе с ним половина второго этажа рухнули вниз. От третьего откололся шестиугольник с тяжеленным кубом звукоулавливающей системы.

Когда дым рассеялся, Додар принялся искать свой облегченный «Баал», но нашел только разводной ключ. Оно и не удивительно – несколько минут назад он положил автомат на крышку сгинувшего «Аташа». Пистолет же рядовым был не положен. Додару ничего не оставалось, как прижать книгу к груди и закрыть глаза. Запели в листве шустрые пули, застучали рикошеты. Запахло кровью и ацетоном.

А через минуту все стихло.

Вновь раздался тот же зычный голос.

Додар осторожно привстал с кресла оператора и посмотрел вниз. На перилах ограждения второго этажа, лицом вниз, повис рядовой Нух, прошитый не менее чем дюжиной пуль. Сержанта Руза видно не было – он лежал на земле, на груде досок, в противоестественной позе человека, чей позвоночник сломан сразу в нескольких местах. Истошный крик рядового Саккара Додар слышал еще до того, как рухнул нужник. И по тому, как внезапно он оборвался…

– «Ne spitsya, nyanya, zdes’ tak dushno… – во всю глотку прокричал Додар и сразу вслед за этим вспомнил еще, – Bogat, horosh soboyu Lensky vezde bil prinyat kak zhenih!».

Додар положил переводчик в нагрудный карман. Заткнул за пояс книгу. И, подняв руки в интернациональном жесте примирения с судьбой, ступил в пластиковую люльку лифта.

(с) А. Зорич, 2006.