Александр Рогинский - 70 герц любви Страница 9

А этот малый об этом ведь и пишет. Он уверяет, что вибрацию можно переносить, как вирус, как протез, вмонтировать в организм и совершать прочие удивительные вещи. И что у него есть такие приборы…

Вот оно!

Пошел посмотреть на одноклеточных, которые используют все те же некачественные методы с половыми органами, желая поразить взрослых дядек с деньгами. И все это запретно, подпольно.

Что за жизнь, когда малейший стук в дверь чудится автоматной очередью!?

Нет, так не годится. А вот разработать свою технологию съемок с новыми привлекательными вибрациями – это дело. Вполне законно, по науке, а главное, никто в этом ни бельмеса не понимает, кроме, конечно, Фимы да еще парочки спецов, которые ему понадобятся…

Да и этот ученый по фамилии Демидов. Как у петровских знаменитых богатеев, с которых на Руси началась промышленная металлургия.

И это совпадение затронуло фантазию и показалось указующим перстом.

Может, этот знак и перевесил все остальное.

Фима Немуйчик верил в такие штуковины.

Он не сделал решительного шага, которого от него ждал режиссер Николай Быков. Что-то остановило его в последний момент. Может, самоуверенность режиссера, похвальба.

Колян рассказал, на что у него уходило много денег: на взятки. Платил милиции, санэпидстанции, пожарникам, рекетерам. Остальное распределял между собой и «артистами».

А Немуйчик ему нужен был, как классный фотограф, который бы работал только на его кошелек. О Фиме ведь никто не знал, так что он мог быть укрыт от налогов.

Интуиция не подвела Фиму.

Однажды ему позвонил по мобильному телефону Колян и сообщил, что он в кутузке.

– Все, о чем я тебе говорил, забудь.

И Колян исчез из эфира и жизни Немуйчика.

Немуйчик с облегчением вздохнул, пронесло. А ведь и он мог загреметь. Вот так – век живи, век учись. В данном случае его спасла осторожность.

И в дальнейшем в отношениях с двуногими следует быть начеку. Не помогла надежная крыша Быкову, сколько денег он выбросил в воздух, а теперь отсидит положенное.

Но ведь их короткий разговор могли прослушивать. Следовательно, «они» знают адрес Немуйчика и вскоре займутся им.

От этой простой мысли Фиме стало не по себе. Но затем явилась мысль-утешение: что даже при огромном своем желании он сможет рассказать милиции? Что Колян занимался производством порнофильмов? Так они и сами это знают.

Скорее всего, Немуйчик заинтересует, как партнер преступника. Но таковым не являлся, нет доказательств. Он только сделал маленький шажок для получения информации, которая ему нужна для чисто профессиональных дел.

Одна мысль потянула другую, вскоре Немуйчик сам себя допрашивал и решал, насколько виновен. Получалось, виновен, ведь пошел смотреть на порно, хотел увидеть воочию, как делаются такие фильмы. Любопытство? Что он голых развратных девиц не видел?

Фима начал создавать инфраструктуру собственного преступления. И только когда понял, что наворотил слишком много и все навороченное высосано из болезненной психики, сказал себе:

– Лечиться надо.

И на этом прекратил мазохистские упражнения.

Мало ли у него дел настоящих? Вот – знакомство с Демидовым.

Утром следующего дня Немуйчик вошел в приемную главного редактора и начал разговаривать с секретарем Таей.

Рассказывал Тае, простой душе, о маленьких розовых человечках, живущих в подвале его дома.

Тая завороженно смотрела на своего возлюбленного (только Немуйчик не знал, что она была в него влюблена), внимала.

Этот рассказ длился до тех пор, пока в дверях не появилась Катерина.

– Ты чего это с утра такой певучий? – спросила она, сверкнув смешливыми глазами.

– Душа поет, хочу с тобой поделиться сокровенным.

– Неужели? Тогда заходи. Несколько минут я смогу тебе уделить.

Катя села в свое редакторское кресло и облегченно вздохнула. В последнее время она только в своем кабинете чувствовала себя в безопасности.

– Так что за секретные разговоры? – спросила, когда вдоволь намолчались, ожидая, кто начнет первым.

– Я внимательно прочитал статьи твоего протеже. Родилась мысль, а нельзя ли на этих вибрациях заработать. И я пришел к выводу, что можно.

Твой ученый муж Демидов с помощью своих технологий может засандалить в мои фотки такую вибрацию, которая возьмет за шиворот любого, имеющего этот орган и деньги потекут к нам рекой.

– Так что тебе мешает?

– Отсутствие знаний, как это сделать. В этом мне может помочь только один человек – Демидов. И ты его должна свести со мной.

Затем мы делаем пилотный проект и запускаем линию. Если все произойдет так, как я хочу, мы начинаем выпускать иллюстрированное приложение к журналу. Или, если хочешь, делаем журнал «толстым».

Демидов давно заметил: если продолжительное время в его жизни ничего особенного не происходит, жди обвала.

Жизнь человека состоит из циклов. Как и во всей Вселенной они сменяются с определенной ритмичностью.

Сейчас наступал как раз этап «Большого взрыва», к которому он в принципе был готов, но в точности не знал, как этот взрыв будет осуществлен и какие жертвы придется принести.

Демидовская лаборатория, на основе которой было создано частное предприятие, выросла из государственной структуры.

Институт физики резко сократил объемы, пришлось распрощаться со многими ведущими специалистами и их лабораториями. Демидов по дешевке купил лабораторию вибрационных технологий, укомплектованную сравнительно новым оборудованием.

В лаборатории работало всего четыре человека. Кроме Демидова – бывший начальник СКТБ (специальное конструкторско-технологическое бюро) Валерий Оспоров, кандидат физико-математических наук Белла Хмурова, компьютерщик Любомир Поланский.

Все в высшей степени одаренные и трудолюбивые. Потому и удалось за сравнительно короткий срок создать первый отечественный прибор, умеющий «прививать» новые вибрации на субатомном уровне.

Идея – проще не придумаешь.

Прибор подсоединяется к объекту, работает на его частоте, а затем медленно меняет эту частоту на новую. Простую идею реализовать было непросто.

Но группе Демидова удалось. Главным образом за счет коллективного мышления.

Это было очень важно в науке, которая особенно в последние десятилетия стала слишком специализированной.

Лаборатория нигде не светилась, Демидов редко выступал в печати, не участвовал в научных диспутах.

Решили, пока не пойдут надежные результаты, никто не должен знать о существовании лаборатории.

Знали о существовании частного предприятия «Око», которое зарабатывало на жизнь посредничеством.

Когда был создан первый «Виброфат», рассчитанный на восстановление работы человеческих органов, Демидов решил испытать прибор на себе.