Михаил Ланцов - Демон-дракон Страница 10

– Говорить могут все, что угодно, – уклончиво ответил барон. – Мы не в силах противиться переменчивым слухам, которые нередко живут своей жизнью.

– То есть те три чуда, что ты явил миру, навет?

– Давайте говорить предметно. Какие именно три чуда?

– Исцеление императора, разгром отряда наместника Иерусалима и ночь, проведенная в его гареме.

– Все это так. Было. Но скажите мне, как вы проверили сведения о гареме?

– Только косвенно. Новый наместник, когда прибыл в Иерусалим, пришел в неописуемую ярость и приказал продать тех жен и наложниц в бордель. Но кто-то их выкупил до начала торгов. Вряд ли такое могло произойти просто так. Ты не знаешь, кто их мог выкупить?

– Мой добрый друг. Полагаю, он посчитал, что этих женщин ждет незавидная судьба, и решил им помочь.

– Допустим. Но, признаться, я во все это не верю. Очень уж похоже на сказку. Ты не выглядишь святым. А Всевышний не помогает в таких делах, как близость с женщиной, да еще с чужой.

– Откуда вы знаете?

– Святые отцы…

– Они разве напрямую общались с Создателем? – перебил патриарха дракон. – Или, может, как и ныне действующий понтифик, были одержимы лукавым?

– Это ересь! – рявкнул, грозно сдвинув брови, патриарх.

– Вы не верите мне? Что вас может убедить в моей правоте? Чудо?

– Хм… Вот так сразу? Думаешь, что покажешь мне фокус, и я поверю?

– Наверное, вы слышали о том, как я поступил с воинами ислама в песках под Иерусалимом?

– Да. Этот дурень Феофан божился, что ты читал над каждым из них молитву, после чего тело распадалось в прах. Что это вообще такое? Как человек может на глазах развалиться в прах?

– Хотите посмотреть?

– Безусловно. Но только в освященном храме, в присутствии епископов и прочих свидетелей.

– Как вам будет угодно, – покладисто кивнул дракон.

– Следуй за мной, – произнес патриарх, усмехнувшись. После чего развернулся и пошел во внутренние помещения. Максим же, смиренно и на вид даже несколько беспечно последовал за этим весьма неприятным человеком. Изнутри же он весь напрягся и начал не только «смотреть в оба» да прислушиваться, но и принюхиваться, стараясь уловить какую-нибудь необычную печать крови. Слишком уж нагло вел себя патриарх…

В помещении старой и хорошо намоленной церкви находился и подопытный – связанный мужик в грязной рясе, откровенно фонивший похотью, даже сейчас, связанный и избитый, он ощупывал Максима взглядом на «нетрадиционный предмет общения». Кроме него, там же находилось пять епископов и весьма необычный диакон. Внешне-то ничего такого – просто ветхий старик. А вот букет его крови говорил о том, что в нем есть какая-то совершенно ничтожная, но капля родства с драконами. Так что Максим вновь глубоко вдохнул воздух и расплылся в улыбке, наблюдая этого старичка.

– Отец Вениамин, – окликнул его патриарх. – Вот человек, о котором я тебе говорил.

– Вы хотите, чтобы он стал свидетелем чуда? – улыбнулся дракон.

– Создатель к нему благоволит, – хмыкнул Герман. – Позволяет видеть невидимое. Иногда исцелять от хворей. Да и вообще – ему уже сто десять лет, что само по себе немало. Отец Вени… – осекся патриарх, увидев, что тот стоит на коленях и смотрит на гостя с радостным изумлением…

– Боже! Это просто невероятно!

– Ты знаешь, от кого ведешь свой род? – доброжелательно спросил Максим.

– Да, господин! Конечно! Никогда не думал, что увижу… – он нарочито кашлянул, осекшись.

– Не ты один удивлен нашей встречей, – кивнул ему благосклонно дракон.

– Отец Вениамин, что ты такое говоришь? – поразился патриарх, в то время как епископы наблюдали, не вмешиваясь, молча переваривая свои эмоции.

– Этот… человек во много тысяч раз сильнее меня.

– Ты уверен? – опешил патриарх.

– Безусловно. И пришел он сюда только по доброй воле. Пожелай он гневаться – от Смирны и руин не осталось бы. Всевышний к нему благоволит безмерно.

– Отец Вениамин, давайте все-таки я сделаю то, ради чего пришел? Вы не против?

– Как я могу быть против вашей воли? – с благоговейным почтением склонился старик.

– Отлично, – кивнул дракон, предвкушая небольшое пополнение резервуара маны и по уже отработанной схеме, произнеся краткую молитву, поглотил бедолагу, осужденного на смерть церковными иерархами. Впрочем, ему все это было не принципиально – лишняя капля маны в любом случае не помешает.

Лица епископов и патриарха стали невероятными по своему выражению. Ужас, смешанный с крайней степенью удивления. Лишь Вениамин выразил искреннюю заинтересованность:

– А что за синенькие ручейки?

– Прана, – ответил дракон, – жизненная сила, которая полностью покидала тело.

– Удивительно…

– Отец Вениамин, – спросил медленно приходящий в себя патриарх, – вы тоже так можете?

– Увы, – покачал он головой. – Мне безумно далеко до господина… барона.

Наступила тишина, близкая к гробовой. Максим наслаждался реакцией епископов и патриарха. Вениамин наблюдал с наслаждением за живым драконом. А остальные медленно выкарабкивались из осадка.

– Ты действительно собираешься в Новгород? Или это сказано, чтобы Фридрих от тебя отстал? – наконец нарушил тишину Герман.

– Вы в курсе нашего с ним разговора?

– Только в общих чертах. Да и то – неточно. Он как приехал в Аккру – стал очень подозрительный.

– Отлучение от церкви не делает тебя умиротворенным, – пожал плечами Максим. – Для чего вам нужно знать место, куда я еду?

– Если ты действительно станешь помогать Фридриху бороться против Ватикана и осядешь в Новгороде, то я напишу для тебя письмо архиепископу Новгородскому. Расскажу в нем про твои подвиги и рекомендую.

– Еще совсем недавно вы называли меня самозванцем и фокусником…

– Прости меня за скепсис, я был неправ и груб. Но и пойми правильно – такие вещи каждый день не происходят.

– Мне не за что тебя прощать, так как я не обиделся. Хм. Кем вы хотите представить меня в глазах архиепископа?

– Святым чудотворцем. Кем же еще? – удивился патриарх.

– Вам это зачем? Ведь Новгородское архиепископство вам не подчиняется.

– Живой святой очень нужен всей нашей церкви. Борьба с латинянами обостряется. Император требует объединиться с ними, а значит, подчиниться. Остаться я вас не могу заставить, тем более что у вас есть божественная миссия, которой не должно мне препятствовать. Однако помочь найти общий язык с местными иерархами – могу.

– И это, в свою очередь, укрепит восточную церковь?

– Именно.

– Ну что же, в таком случае я действительно еду в Новгород, – после минутной паузы и игры в гляделки произнес дракон.

Вместо ответа патриарх кивнул и сделал пригласительный жест в сторону двери, дескать, давайте продолжим разговор в более подходящем месте. И когда Максим было двинулся вслед за Германом, его окликнул Вениамин.

– Господин барон! Позвольте один вопрос?

– Конечно, – кивнул тот.

– А какой ваш цвет?

– Ты и про цвета знаешь? – удивился дракон.

– Конечно! Семейная легенда говорит о тридцати основных цветах и очень редком…

– Золотом, – завершил фразу Максим, чуть поклонившись.

– Да, – по инерции произнес отец Вениамин и осекся. – Ваш цвет…

– Вы правы: мой цвет – золотой.

– Значит… – удивленно буркнул себе под нос священник и резко замолчал, внутренне себя ругая, что едва не сболтнул очень опасные слова.

– Долгих лет тебе жизни, друг мой, – улыбнувшись, сказал Максим и перекрестил отца Вениамина, активируя несколько плетений для лечения его тела и общего омоложения. И дряхлый старик на глазах пяти епископов и патриарха меньше чем за минуту стал молодым мужчиной в полном расцвете сил, которому на вид и двадцати лет не дашь. А потом повернулся к патриарху и, подмигнув, отметил: – Настоящие чудеса, право, на заказ не стоит делать.

Глава 6

12 июня 1229 года. Мир «Сот’ари». Пролив Па-де-Кале

Свежий ветер теребил волосы Максима, бодря и даже немного веселя. Жутко хотелось обернуться в истинное тело и немного полетать в этих свежих воздушных потоках и морских брызгах. Но нельзя. Несмотря на то что облик дракона многократно усиливал магические способности за счет более развитой структуры энергетических каналов, он имел один сильный недостаток – постоянно расходовал довольно много маны. А ее тут раздобыть было затруднительно: либо ожидать десятилетия, либо оставлять после себя дорогу смерти из развеянных в прах людей и животных. В общем, ни то ни другое для обыкновенной шалости совершенно не годилось, так как, совершенно не испытывая угрызений совести, Максим не желал убивать сверх того, что необходимо, стремясь по возможности договариваться.

Подумав об этом, дракон хмыкнул и обернулся, обозревая свой отряд, который растянулся на пару миль. Двенадцать больших нефов шли стройным кильватером. Восемьдесят рыцарей, оруженосцев и просто разного рода бойцов. Двести семьдесят моряков. Восемнадцать слуг. Сотня мастеров и ремесленников всех видов. Итого – около полутысячи человек. Он обращал в прах далеко не всех, давая шанс тем, кто хотел его получить и имел к этому возможность.