Михаил Гвор - Спасатель. Вечная война Страница 10

– А кто твои друзья?

– Шарик! – Опять думаю вслух. – Ты, если захочешь.

Она не задумывается надолго:

– Хочу! Уже твой друг! А как тебя зовут? Друзьям же можно истинные имена знать! Как в роду!

Грустнеет. Нечисто что-то с родом…

– Егор.

Вот, кстати, еще одна закавыка. Если фэнтези верить, то имена у эльфов такие, что родная мама язык сломает. Сейчас это явление как выдаст что-нибудь типа Хренопофиговинезвездоматьниэль, и каюк любому общению! Хорошо, если подобный вариант – на наш мат похоже. А если никак не связанный?

– Елка!

Уф! Обошлось! Врут наши писатели, как сивые мерины! С другой стороны, этого следовало ожидать. Какой идиот назовет ребенка именем, которое сможет произнести только после многолетних изнурительных тренировок? Сготовишь обед, а пока имечко выговоришь, еда не только остынет, но и протухнет!

– Ну вот и познакомились, Елочка! И даже подружились.

Грусть уходит. Ребенок, чистый ребенок. Настроение меняется мгновенно, недавние события кажутся сном, страшным или прекрасным, но сном. Теперь она улыбается.

Наливаю чаю. Первое дело, когда надо серьезно поговорить. Берет. Размешивает сахар. Отхлебывает. И явно чего-то ждет, не решаясь спросить. Ну, я же не зверь какой! Для ребенка «Сникерса» не пожалею! Сколько счастья может доставить инопланетной зеленой эльфе обычный шоколадный батончик! Или правильно сказать: «Обычной зеленой эльфе инопланетный шоколадный батончик»? Не знаю, но смотреть приятно!

– Елка, послушай! Я пришел издалека. Там, у нас, не принято бросаться на каждого встречного с ножом или луком. Я знаю, что у тебя были для этого причины. Но еще хочу знать, какие. Мне надо разобраться, что здесь происходит. Просто чтобы не погибнуть. Ты мне поможешь?

– Угу! – оказывается, может говорить и во время еды. – Там, где ты жил, все люди одинаковые? Такие, как ты?

– Все люди разные. Но в том смысле, что ты имеешь в виду, да, одинаковые.

– И нет ни орков, ни оборотней? И эльфов нет?

– Нет. Только люди. Такие, как я.

– Здесь все не так. Все разные, и все друг друга убивают.

– Почему?

– Не знаю…

Разговор не клеится. Не так просто получить внятную информацию от молоденькой девушки. А тут другой мир, другая раса, психология, соответственно… Хотя психология достаточно похожая. А вот знаний у девочки мало. Хотя какая-то картинка вырисовывается. Ну, Амфибрахий Аполлонарьевич! Ну, сволочь ты высокоразвитая! Ты что мне подсунул, урод моральный?! Семьдесят рас! И все режут друг друга! Не то, чтобы гоняются специально, но случайные встречи всегда заканчиваются поножовщиной. Более сильная группа нападает на менее сильную. Бой идет до полного уничтожения одной из сторон. Дерутся все: дети, женщины, старики… Потому как проигравшие уничтожаются под корень. Включая грудных младенцев. Так погиб Елкин род. Схлестнулись с орками, а тут, как назло, мимо проходил еще один орочий отряд. Случайно или нет – второй вопрос. Эльфам от этого легче не стало, перебили их за милую душу. А девчонке повезло: получила чем-то тяжелым по голове и укатилась с холма в низину, да и рухнула в какую-то яму. Победители, собирая тела побежденных, ее не заметили. Иначе – точно не жить: даже мертвым головы отрубают. В общем, Елка дождалась, пока орки уйдут, а потом три дня пробиралась по родному эльфийскому лесу, как по вражеской территории. Одна, маленькая, усталая, побитая и голодная. Собственно, на меня с Шариком она в одиночку не напала бы, но уж больно вкусно от котелка пахло. Из чего делаем вывод о хорошем обонянии эльфов.

Дальше пойдем вместе. Понятное дело, это в общих интересах! Ну что ж, пора вернуться к прерванному занятию: разбирать барахло. На кучки нужное-ненужное я уже все разложил. Теперь спросим мнение местного жителя. Ну и что, что ему, то есть ей, годов немного. Не стоит недооценивать детей, особенно тех, кто имеет привычки матерого бойца. А то, что с Шариком не справилась, так его и спецназовец не всякий возьмет. Очень впечатляюще «змейка» смотрелась! Или это легендарный «маятник» был?

Спать заваливаюсь в палатку. Елка категорически возражает. Ходит вокруг, машет руками, доказывает, что это опасно. Мол, придут страшные орки, а я их не увижу и не услышу. Счас! А Шарик на что? Кого хочешь учует раньше меня, сожрет и объяснит потрохам, что они были не правы. Предлагаю девочке второй спальник и место в углу. Она пренебрежительно машет рукой и лезет на дерево. Можно, конечно, не верить в теорию Дарвина, но эльфы точно произошли от обезьян!

Утро начинается с завтрака. Все, что раньше, – еще ночь! Без обеда или ужина я, если очень надо, могу и обойтись, но завтрак – святое! Пока не поем – не человек. Елка в этом вопросе придерживается похожей философии. Только она не согласна пропускать и обед с ужином. Шарик, естественно, тоже. Не завидую тому идиоту, который решится встать между псом и его миской. Или банкой.

Кстати, имеет смысл запить завтрак соком. А то скиснет, жалко будет. Заодно ребенку дам попробовать. Вряд ли она пила что-нибудь подобное.

Подбираю бочонок. Ага! Она уже попробовала! И еще как! Внутри чистая вода. Зато полный! Смотрю на Елку. Эльфа делает вид, что не замечает взгляда. Потом не выдерживает.

– Там была какая-то подозрительная жидкость… – мямлит девочка.

– И ты ее вылила, чтобы я не отравился?

– Не… Я… Того… Ну… А еще такая есть?

– Больше нет.

– Жаль, – вздыхает Елка. – Вкусно…

Ну не сердиться же на нее из-за выпитого сока? Приходится варить кофе…

После завтрака возвращаюсь к извечному вопросу русской интеллигенции. Вот ведь, вроде интеллигентом меня назвать трудно, а проблемы те же. Что делать? Кто виноват и куда бечь? Ну, кто виноват, это я, конечно, знаю, но вот на прочие два вопроса… Сижу над кучей барахла и размышляю. Что оставить, где оставить, как это потом забрать… Эльфа еще под ногами путается. А это что? А это зачем? А можно мне вот это взять?

Нет, ну какой черт дергает меня за язык? «Бери, что тебе нужно!» Это же надо такое брякнуть!

Елка с головой уходит в процесс. Часа на четыре. Вдумчиво перебирает снаряжение, старательно выясняя, что, зачем и почему. Не ленится, к примеру, подогнать кошки[19] по ноге, взять в руки «шакалы» и освоить покорение ледовых стенок на ближайшем пальмотополе. Затем снимает кошки, мухой взлетает на дерево и минут пять прыгает по веткам. Без кошек получается быстрее и элегантнее. После этого приходит к парадоксальному выводу, что кошки – очень нужная штука! «Шакалы» – тем более, любая заточенная железка приводит ребенка в неописуемый восторг. Милитаризация сознания зашкаливает. Впрочем, и во всех остальных случаях девочка делает точно такой же вывод. Зачем тебе ледобуры, если не понимаешь, как вода может быть твердой? Пригодятся! Здоровые хомяческие инстинкты старшины роты: что эльфе в лапы попало, для остального мира пропало!

По истечении озвученного времени девочка полностью готова к покорению горных вершин. Кисточки ушей высовываются в вентиляционные отверстия каски с двух сторон от фонаря. Пояс с ножом и колчаном нацеплен прямо поверх альпинистской системы. Спереди навешены два жюмара, кроль и четыре спусковухи. Два «шакала» болтаются в развесочных петлях. Связки карабинов крест-накрест пересекают грудь на манер пулеметных лент. Поверх карабинов надеты две полусотметровые бухты веревки. Довершает картину до отказа набитый жратвой и барахлом «Бэк-кантри». Надо отдать ребенку должное: при всей страсти к хомячеству нагрузить на себя те мешки, в которых сама может поместиться, девочка не пыталась. Зато подходящий ей по размеру обвешала по полной: под боковые стяжки засунуты транспортировочные мешки, естественно, не пустые, сверху принайтована палатка, завернутая в коврик, а снизу – спальник, обернутый тентом. Сзади прикреплены ледоруб и кошки. Поверх палатки красуется лук.

Во всем этом Елка сидит под деревом и сосредоточенно точит напильником скальные крючья, заостряя самые неожиданные грани. Работа продвигается с удивительной скоростью. Готовые железки эльфа распихивает по малозаметным кармашкам, которые обнаруживаются в самых неожиданных местах, от колчана до внутренней стороны голенища. В штанах и куртке их просто невероятное количество.

Закончив с экипировкой, девочка с видимым усилием поднимается на ноги и начинает «утреннюю зарядку»: проверяет, до всего ли она может быстро дотянуться. Гибкость у эльфов – любой йог от зависти сдохнет! В завершение проверки со всей этой херней пытается взлететь. В смысле, залезть на дерево. Ага! Предки данного вида были обезьянками гибкими и подвижными, тяжести таскать не любили и, как следствие, не умели. После третьей неудачной попытки Елка затравленно смотрит на пальмотополь, сбрасывает рюкзак, усаживается на него и с грустью рассматривает гору барахла, не влезшего в «Бэк». Потом поднимает голову и обреченно спрашивает меня:

– И что делать?