Пункт назначения 1978 - Виктор Громов Страница 10

Потом подумалось, что раньше чужое мнение меня волновало слабо. С чего бы это вдруг сейчас такие метаморфозы? Поразмыслив, списал это на подростковые заморочки. И, думается, был недалек от истины.

Когда впереди показался не дикий пляж, а вполне себе цивильный порт, я жутко изумился. Совсем не ожидал, что в таком заштатном городишке могло существовать нечто подобное. Вдалеке виднелись краны. На приколе стояла баржа. Суетились люди, кипела работа.

– Как ты относишься к рыбалке? – вдруг спросил дядя Толя.

Я пожал плечами. Рыбаки в нашей семье не водились. Не удалось мне заразиться этим увлечением и позже, в самостоятельной жизни. Поэтому сказал честно:

– Не знаю. Никогда не пробовал. Было бы интересно.

– Поговори с родителями, – предложил он, – у меня здесь моторка. Я иногда балуюсь. Могу тебя взять тебя с собой завтра.

Наверное, он ждал от меня восторга, бурного проявления эмоций. Я же по привычке ответил:

– Поговорю, как вернемся. Думаю, они не будут против.

Сосед склонил голову на бок и уставился на меня как на меня в глубокой задумчивости. Какое-то время он колебался, задать вопрос или нет, и все-таки спросил:

– Олег, тебе не приходилось слышать, что ты весьма необычный субъект?

Я усмехнулся. Не в бровь, а в глаз. И с этим надо что-то делать. Срочно.

– Пока нет. – В моем ответе не было ни капли лжи.

Мысленно же добавил: «Но, вероятно, придется и не раз».

К счастью, мысли дядя Толя читать не умел.

Ирки с восторженным визгом дружно бросились к воде, на ходу скинули платья и полезли в море. Юлька, вздымая брызги выше головы, ринулся следом. Не спасать, нет. Играться.

Я, ругая себя за глупость и внезапную стеснительность, снял рубашку, сложил ее аккуратно и уселся на камень в брюках. Пусть хоть спина загорит.

Дядя Толя удивился:

– Ты чего? Пойдем купаться. Сегодня водичка – цимус! И солнце пока не сильно кусает. Пойдем.

Я слегка замялся.

– Я лучше вечером, не сейчас.

– Почему?

Стало совсем неловко.

– Если честно, я плавки забыл.

Сосед рассмеялся:

– Нашел о чем переживать, здесь все так купаются. Сюда только местные ходят. Отдыхающие сейчас там, – он махнул рукой в ту сторону, где я вчера столкнулся с Викой, – на пляже. Раздевайся. Никто ничего не скажет.

Уговаривать дважды меня не пришлось. Кеды, брюки, носки – все было скинуто в один миг. Дядя Толя тоже разделся. И на нем тоже были семейники – расписные, синие в белый горох. Стало понятно, что он не врет.

Я вошел в воду. Было совсем мелко, едва доходило даже до колена. Ирки плескались чуть дальше, метрах в десяти. Моей было по пояс. Поплавал, блин. Разочарование скрыть не удалось.

Сосед рассмеялся.

– Пойдем туда. Там в прошлом году работала черпалка работала – дно углубляла, там нормально.

Я нерешительно оглянулся на девчонок. Что в прошлый раз случилось с Иркой, никто не смог объяснить. Даже причину смерти не нашли. Я прекрасно помнил, как судмедэксперт, которого отец поймал на выходе из здания, разводил руками. Вид у него при этом был отнюдь не виноватый – недоумевающий, растерянный. Он правда не знал, что случилось возле тех развалин. Списали на несчастный случай.

Если в этот раз она утонет… Я украдкой трижды сплюнул через плечо. Все повторится, разве что причина смерти станет очевидной. А я профукаю свой шанс, и сам себя простить не смогу. Нет. Этого нельзя допустить.

Дядя Толя все понял.

– Не волнуйся, за ними Юлька присмотрит. Он обучен.

И приказал строго:

– Цезарь паси!

Пес тут же прекратил возню, словно по мановению волшебной палочки из бесшабашного Юльки превратился в настоящего серьезного Цезаря.

Соседская Ирка возмутилась:

– Ну пап! За что? Мы никуда не полезем. Честно-пречестно!

И сделала непередаваемо честные глаза. Моя встала рядом. Глаза у нее были такие же. Верить им сразу расхотелось.

– Знаю я вас. – Рассмеялся сосед. – И ваше честно-пречестно тоже знаю, хитрюги. – Потом добавил: – Иришки, нос не вешать. Мы с Олежеком быстренько сплаваем до буйков и вернемся.

Девчонки сдались, выбрались ближе к берегу, уселись на теплый песок и принялись лепить замок. От сердца сразу отлегло. Цезарь вокруг нарезал круги. Вид у него был весьма серьезный.

Глубина появилась очень быстро. Вот только было по колено, и вдруг по пояс.

Дядя Толя крикнул:

– Поплыли! Кто быстрее!

Он плюхнулся в воду и поплыл мастерски – кролем. Я аж прицокнул от зависти. Всю жизнь хотел заняться плаванием, да никак не хватало времени. Плавал исключительно саженками, как научил в далеком детстве дед.

Я бросился следом. Догнать не надеялся, думал лишь о том, чтобы не отстать слишком позорно. У буйков сосед меня подождал, так что полосатого бока мы коснулись практически одновременно.

– Молодец, – сказал он искренне, – умеешь.

От такой похвалы я неожиданно растаял. Давно мне никто не говорил вот так, запросто, молодец. Было приятно.

Обратно плыли не спеша, отдыхая. Хотя было видно, что соседу еще десяток таких дистанций вполне себе по зубам. До берега оставалась совсем чуть-чуть, когда я заметил Вику. Она стояла на песке, красивая, нарядная, в красном платье по колено. Ее длинные волосы были забраны в два хвоста и перекинуты через плечи на грудь. В руках она держала вчерашнее полотенце.

Глава 5. Табор

Вика смотрела на меня. Серьезно, изучающе, деловито, без намека на симпатию. Как смотрят в лаборатории на подопытных мышей, выбирая, которую из множества взять для вивисекции. И я под ее взглядом почувствовал себя почти так же, как вчера ночью на кухне, мягко выражаясь, весьма неуютно.

Наконец она приняла решение, подняла руку и небрежно, унизительно поманила меня пальцем. Как лакея, как собачонку. Как же эта маленькая