Инкуб (СИ) - Снежная Катерина Страница 10

- Погуляй несколько дней, - изрек он отцовским тоном, когда она звонила ему в последний раз. – Вызову.

Разве можно ослушаться начальство?

К десяти вечера они сидели в кафе. Юрта, столики, запах жареного шашлыка, тянущийся с мангальной зоны на улице, и импровизированная сцена, где всегда найдется желающий что-нибудь исполнить, спеть-сплясать. Место принадлежало оперной певице, и мечтающих о меценате хватало. Они пили пиво и слушали рок-металл в компании близких друзей. В основном Андрея. Ей нравилась атмосфера.

В полночь, когда большинство знакомых уехало домой, и Венера засыпала на плече мужа, к ним подсел мужчина.

- Знакомься, - «хорошим» голосом добродушно представил Андрей.

Несколько удивленно, насколько это возможно в состоянии опьянения, Венера уставилась на незнакомца. На вид тот был средних лет, респектабельной внешности. Мужчина имел широкое лицо с флегматичными чертами и высоким лбом. Волос пепельный. На коже виднелся загар. Она нехотя протянула руку.

- Георгий Тукаев, корпорация «Сафино», - пожал он в ответ, рассматривая ее в ответ.

В мужском взгляде таился интерес, нечто, что ей совсем не понравилось. Название корпорации казалось знакомым. Не настолько, чтобы вспомнилось, некоторые их препараты имеют созвучный логотип и используются в операционных.

Музыка грохотала на грани шума, народ разгорячился, кричал, танцевал, о чем-то спорил. Она же силилась разлепить глаза и понять, чем он так интересен. Мужчина казался привлекательным, даже очень. Хорошая стрижка, ухоженные ногти, стильно сидящая на тренированном теле рубашка, массивное золотое кольцо на обручальном пальце. Он будто сошел с обложки журнала о бизнесе, рекламирующего дорогие часы и костюмы.

Венера вопросительно посмотрела на мужа.

- Пойдем домой.

- Он вербовщик, - заерзал Андрей, подгребая ее, сонную и расслабленную, под руку. – Ищет таланты.

- У компании «Сафино» к вам предложение, - обратился новый знакомый к ней, разглядывая ее отнюдь не равнодушным взглядом.

- Какое? - Венера честно попыталась разлепить тяжелеющие веки.

Муж махнул рукой, наливая себе и новому знакомому по стопарю.

- Спит. Не умеет пить. Мне рассказывай, завтра утром все доложу, - он протянул стопку, тот принял. – Считай, я представитель. Официальный.

- Мы хотим, чтобы вы про ассистировали операцию в Москве. То, что вы сделали со Смитом походит на чудо.

Она не расслышала его. Смита уже выписали, и специальным бортом отправили домой. Операция прошла успешно, начальство было довольно. И Венера забыла о нем и его почке, помнился лишь Марс Блицкриг и странный жених Алисы Мэдокс Мэдс. Их с Андреем на свадьбу не пригласили, но сплетен она вдоволь наслушалась от местных кумушек. И все они вещали о том, что Алиса сорвала невероятный куш. Она стала местной сказкой о Золушке.

- Да она лишь пересадила почку. Сделала работу. Это же этот, долг, - Андрей отвинтил крышку, наливая еще.

Тукаев терпеливо посмотрел на Венеру, затем на ее мужа. Девушку сильно развезло. Снова на ее мужа. У того неправильная осанка, указывающая на сниженную самооценку и грудной голос, подсказывающий, человек живет эмоциями. И, вероятно, страхами, все-таки он периодически повышал голос до пронзительного. Он понял договориться с ними ни о чем сегодня не получиться. Мужчина энергично протянул визитку.

- Оплачиваются перелет туда и обратно, гостиницу и другие расходы. Плюс в случае успеха операции, бонус. Позвоните мне, - попросил он, поднимаясь со стула.

- И много?

- Пять тысяч, - он смерил Андрея холодным взглядом, вероятно пытаясь понять, будет ли тот утром помнить или нет.

- Всего-то?

– Долларов.

На этом она отключилась окончательно, решив про себя, приди Тукаев к ней на массаж, она сделала бы ему встречное предложение.

***

Следующим утром Андрей растормошил Венеру и залил в нее сопротивляющуюся аспирина с водой, так что та рассердилась.

Он говорил и говорил, а она, сидела в кровати и апатично тянула воду, силясь вспомнить вчерашнее. Кажется, ей предложили кого-то прооперировать. Андрей не умолкал. Когда он воодушевлялся, то становился болтлив, а хотелось молчания. И хотелось секса. Ей всю ночь снился Марс Блицкриг и кажется Тукаев. И они вели себя во сне вовсе не по-деловому, не сдержанно и далеко не прилично.

- У них клиник два бренда. В России одна. Ты только подумай. А?

Она оценивающе посмотрела на мужа, меньше всего думала о клиниках.

- Куча возможностей! И не только у тебя, но и у меня. Малая, что скажешь?

Венера бросила на него недовольный взгляд, думать совсем не хотелось:

- Хочешь уехать? Все бросить?

- Что именно? - обвел кругом взглядом, мол, глянь. - Что ты видишь вокруг? Это же жопа. Хуже Дальний Восток. А там Москва, столица, карьера, деньги. Возможности.

- А дом? Мой отец.

Он обиженно замолчал.

- Я не прав?

- В целом прав. Мы не допускали мысли о переезде, никогда. У нас и будущего-то нет. Есть квартира, машина, друзья, семья, а будущего нет.

Она рассмеялась, и посмотрела на Андрея, разглядывая фигуру в футболке и домашних шортах, остановившись взглядом на последних.

– И ты знаешь почему!

Тот скривился, бурно вздохнул, занес руку за шею, разминая.

- Венер, ну сколько можно? Нет их. И никогда не будет. Они бросили тебя. Кинули. Ты им никогда не была нужна.

Он замолчал, оценивая сказанное. То, как она воспринимает его слова.

Венера отвела взгляд в сторону, сделав еще глоток в резко пересохшем горле, втянула губы.

- Я думаю, ты не прав, - она подняла на него тяжелый взор. – Мне кто-то дал жизнь? Я не появилась ниоткуда. И я хочу знать кто? Уехать, означает бросить. Забыть о корнях, о поисках. Тебе легко говорить. Ты знаешь кто ты. Я же нет.

Она решительно поставила бутылку на прикроватную тумбу, встала и подступила к нему.

- Предложение конечно интересное, но я не хочу переезжать.

Он окончательно обиделся. Настолько, что не сдвинулся с места. Возвышался над ней напряженной горой, разглядывая из-под бровей. В ней мгновенно щёлкнуло чувство момента. Если уступить чуть-чуть, взять его за руку и потянуть в постель, и немного подтолкнуть, то...

Венера облизнула губы, соблазняюще повела плечом и с того соскользнула шелковая бретелька сорочки. Наклонила голову, оголяя шею, подошла к нему совсем близко, почти на цыпочках и взяла за руку.

- Хочешь помочь с похмельем? Все в таком мрачном свете, - прошептала она, поднеся руку Андрея ко рту, и неприлично облизывая его средний палец.

Он замер, задышал крепче, взвешивая предложенное.

- Отец, - вытянул губы вперед, дернул бровями, и понизил голос. – Куда он денется от тебя, а? Ты же знаешь, он меня не любит.

Андрей занес свободную руку за спину Венеру, и слегка притянул ее к себе.

Уголки женских губ виновато дрогнули в полуулыбке-полусожалении – верно, недолюбливает. Знал бы за что? Руки обвились вокруг его торса. Она ласково прильнула. Хотелось снять напряжение, томящее ее с ночных видений. Венера повела носом по мужской груди, ласково касаясь бедрами.

- Может, ты обсудишь это с ним? – спросил он.

Венера непонимающе подняла глаза. Руки скользнули на пах мужа, задели мужское естество сквозь ткань. Утро прекрасное время, чтобы говорить без слов. В тишине бессвязных вздохов и сокрушительных стонов. Протяжных, нежных, грубых, любых. Хотелось именно этого разговора давным-давно.

- С кем?

- С отцом. Я отвезу тебя.

Она подняла на него заволоченный взгляд, хлопая ресницами. Млея от скользящих прикосновений сильных мужских рук по спине, от растущей охоты. Все что угодно, лишь бы он не останавливался.

- Сначала похмелье.

Губы мужа накрыли ей рот, и Венера ответила на поцелуи, взахлеб. Изголодалась, жадничая, дрожа от ожидания. Приникла к нему, закрыв глаза. Ни к месту перед глазами всплыл образ мужчины в спа-салоне. Кого он целовал в данный момент ей было все равно. Хотелось разрядки, хотелось Марса Блицкрига.