Чемпион - 4 - Валерий Александрович Гуров Страница 11

Пропустил да, но на ногах устоял. Во-вторых, еще раз доказал, что мощный нокаутирующий удар в его арсенале присутствует. Ну и, наконец, в третьих, бой реально получился в лучших традициях Биг Драма Шоу, как любил говорить Геннадий Головки. Валедольный бой, именно за такие бои народ любит бокс и готов платить кровно заработанные.

Но увы и ах, все это могло теперь отправиться к чертям на дальнюю полку. Все это теперь без надобности и разговоры в пользу бедных. Больше ничего нового показать Пельмень не сможет… после нечестной дисквалификации главным судьей, дальнейшие перспективы оказались перечеркнуты. К своему удивлению, Саня воспринял этот факт достаточно спокойно. Тупо старался не думать об этом, чтобы попусту нервы не трепать. Но, что тут скжаешь, в глубине души он все таки верил, что Пал Санычу с его немалым авторитетом в мире бокса, таки удастся разобраться в бардаке.

Куда-то делся Игорь Борисович, Саня видел что его место опустело в тот момент, как закончилась схватка. Но тут как раз понятно более менее, отчего батя из зала свинтил. Пельмень не исключал, что у бывшего физрука попросту в горле пересохло от такого счастья (батя то не знал о дисквалификации, полагал, что сын первый бой выиграл) и на радостях Игорь Борисович пошел победу сына по взрослому отмечать. Во облом будет у Игоря Борисыча, когда тот узнает, как все в конечном итоге обернулось. Однако Саня зря на бывшего физрука наговаривал и батон крошил. Боковым зрением Пельмень заметил, как Игорь Борисович протискивается среди народа в зале и держит в руках бутылку с водой и еще что-то, упаковку какую-то.

Через пару минут Игорь Борисович уже вырос перед Саней и протянул ему упаковку, как оказалось с лекарством.

— Сын на, держи. Позволь тебе батя от души поможет.

— Че это хоть такое, бать? — Пельмень бровь приподнял, пялясь на упаковку.

— Уголь активированный, дурында, — батя хлопнул его по плечу. — Я специально в аптеку сразу после боя побежал.

Похоже Игорь Борисыч догадался о том, что у Сани перед боем случилось несварение, выбившее его из колеи. Далее батя объяснил откуда о несварение знает, что стало для Пельменя полной неожиданностью.

— Короче, сын, ты не к своей бутылки приложился, — объяснил Игорь Борисович.

— Как не к своей? — удивился Пельмень.

— Ну вот так… я твою воду выпил и решил, пока ты врачам и судьям ходил, из-под крана воды набрать здесь в туалете, — признался бывший физрук.

— Серьёзно бать? По ушам не ездишь? — изумился Саня.

— Вот такой у тебя отец дурак, — Игорь Борисович виновато руками всплеснул. — Никак привыкнуть не могу, что как Союз рухнул, воду из под крана пить стало невозможно! Раньше то мы только из под крана и пили!

Сане может быть и следовало расстроится и наехать на батю за безалаберность. Но делать он этого не стал. С одной стороны, понятно стало, что с водой было не так. И не какое это не намеренное отравление… С другой, Пельмень один хрен проиграл в конечном итоге. О чем бате и сообщил.

— Как проиграл?

— Дисквалифицировали…

Саня от активированного угля отказываться не стал, всю пачку разом сожрал. Водой из бутылки, которую батя новую притащил — запил. Прежде спросив, понятное дело — нормальная ли вода.

— Нормальная, только в аптеке бутылку взял, поэтому пей… ты лучше скажи — ты про дисквалификацию шутишь? — выпучил глаза Игорь Борисович.

— Не шучу, они здесь озверина будто объелись, говорят, что я Мамедова ударом по затылку уронил.

Таблетку активированного угля приятно в животе заурчали. Без того почти отпустило, а теперь так вовсе новых сюрпризов можно не ждать.

— И что теперь?

— Теперь, бать, ждем когда Пал Саныч с главным судьей переговорит, хотя я сомневаюсь, что разговор решение изменит.

Тренер как раз закончил говорить с судьей и возвращался. Судя по выражению его лица — изменить ничего не вышло. Ожидаемо.

— Вот я не знаю, как с такими людьми можно по-человечески разговаривать, — поделился первыми впечатлениями Пал Саныч. — Им говоришь, что рефери оппоненту явно подсуживал, а они бошками мотают. Говоришь, что мой боец чисто удар нанес, они улыбаются в ответ. Дебилы! Сука, вот вмазал бы разок по наглой роже, чтобы голова в трусы провалилась!

— Решение в силе осталось? — не вытерпел Дмитрий Дмитриевич.

— Говорит, что обсуждению решение главного судьи не подлежит. Ну ничего я еще в федерацию на этих мерзавцев буду жаловаться! — пояснил тренер. — Добьюсь еще, чтобы мой пацан в тяжах на Россию поехал.

С этими словами Пал Саныч на своего ученика внимательно взглянул, в упор.

— Саня, ну ты конечно красавец, это я тебе как тренер говорю!

Дмитрий Дмитриевич заслышав эти слова закивал, показывая Пельменю большой палец — заслужить похвалы от тренера дорого стоило. Хотя тут, возможно, Пал Саныч некую вину за дисквалификацию чувствовал.

— Так хорошо отбился, я думал уже блин на стрёме с полотенцем стоять и ждать, когда его выкидывать придётся.

— Так все таки случилось что-то? — спросил Дмитрий Дмитриевич.

Игорь Борисыч о том, что случилось на ухо мастеру шепнул. У того аж глаза на лоб полезли.

— Слушай, а чего ты смурной такой? — Пал Саныч Пельменя за руки взял. — Разве это можно проигрышем назвать. Я тебе глядя в глаза обещаю, что буду добиваться твоей отправки на российский чемпионат. Прям гордость за тебя распирает!

Тренер обернулся на мастера.

— Вон Димку молодого мне напоминаешь, здорова кстати, не думал, что ты придешь.

— А как тут не прийти, Пал Саныч, — мастер улыбнулся в ответ и подмигнул Пельменю. — Хотя Саня дюже талантливый парень, он скорее не на Россию поедет, а в штаты прямиком.

— Какие ещё на хрен штаты? — насторожился Пал Саныч.

— Э-э… американские, — Дмитрий Дмитриевич виновато на меня покосился. — Тренер разве знает, что тебе предложение наши гости из США сделали? — спросил он, улыбаясь смущенно сквозь стиснутые зубы, понимая, что контору спалил.

Пал Саныч пытался понять, о чем разговор идет, даже головой мотнул, дабы мысли упорядочить.

— Саня, какая к хренам собачьим Америка?

— Северная, Пал Саныч, — Пельмень на манер Дмитрия Дмитриевича придурковато улыбнулся, понимая, что в дурацкое положение попал. — Но вы не переживайте, никуда я уже не поеду.

— Почему?

— Потому что Билли и Джон пришли на мои выступления посмотреть, а я после первого же боя дисквалификацию схлопотал.

— Понятно, — тренер задумался крепко, обернулся к рингу, где американцы стояли. — Это вон те двое красавцев на тебя смотреть пришли? Я то думал они на твоего соперника Мамедова пришли глянуть…

— На меня, Пал Саныч, от того и хмурной. Какой шанс себя показать имелся, а я его профукал, — вздохнул Саня.

— Ага… — глаза тренера сузились. — Так ты всё-таки, падла такая, в боях подпольных участвовал⁈

Он, чтобы хоть как-то с напряжением справиться, руки на груди сложил. Дмитрий Дмитриевич бочком-бочком и потихонечку свалил, среди зрителей затерялся. Видимо знал, что тренер бушевать будет. Ну… молодец, конечно, теперь Сане одному придётся отдуваться и за себя, и за того парня.

— А ты мне говорил, что упал неудачно, когда я тебя про кулаки спрашивал, где ты их сбил. Ты посмотри зараза какая, брехливая! — продолжил возмущаться тренер. — В глаза смотрит и нало врет.

— Пал Саныч ну есть как есть, я просто вас расстраивать не хотел, что в подпольных боях участвую, — честно признался Пельмень.

— Ну и как отбился, — тренер, помимо того, что руки на груди скрестил, еще и начал притопывать кончиком ботинка. Грозно так.

— Первое место занял.

— Первое место… это ж ты сколько боев провел? Рисковал, знал, что на соревнованиях можешь не выступить, если посечешься.

— Я вам обещал на область отбиться, я слово сдержал.

— Сдержал… — тренер снова задумался, а потом головой закивал удовлетворительно. — Слушай, ну хорош пацан, что сказать? Поздравляю!

— Спасибо Пал Саныч, — поблагодарил тренера Пельмень.

— Блин, знал бы — так с турнира бы тебя снял в принципе! Раз перед тобой такие перспективы открылись! Так тем более, Сань, чего ты паришься, что тебя дисквалифицировали⁈

— Да нет, Пал Саныч, есть причина. Перспективы мои, к сожалению, как открылись, так и обратно закрылись. Эти Билли и Боба сказали, что контракт предложат в зависимости от того, как я по области выступлю, — сообщил Пельмень. —